И целого удара мало (СИ) - Танков Вячеслав
Добежав до охраняемых границ Альфы, достаю жетон, чтобы пройти без очереди, но охранники, едва завидев меня, сразу же распахивают ворота, приветственно потрясая оружием. Благодаря информационным действиям моих малышек, весь мир уже в курсе произошедшего на острове Саманоске (за исключением некоторых деталей, о которых ему необязательно знать). Киваю парням и пробегаю внутрь, перепрыгивая через многочисленные грузовики. Город переполнен беженцами, поэтому передвигаться пешком становится затруднительно. Прыгаю на ближайшую высотку и включаю воздушный форсаж, беря курс на огромное черное здание Профсоюза.
Заметив слева шпиль Академии, куда мне настойчиво приглашала Мирко, все же сворачиваю, несмотря на абсурд ситуации. Голос разума твердит, что ее там не может быть, ведь в том районе шли ожесточенные бои. Само здание Академии едва уцелело, а счет погибших учащихся и их преподавателей шел на сотни, если не тысячи. Если Мирко в тот момент находилась среди них, шансов уцелеть при ее характере берсерка практически не было.
Но голос совести и надежды все равно просил проверить. В конце концов, это не отняло бы у меня много времени. Сейчас там наверняка пусто: выжившие помогают в городе, а само здание пустует, ожидая наступления благополучных времен. Но если кто и может мне рассказать о произошедшем с зайкой, то только кто-то из находящихся там уцелевших преподавателей.
Территория Академии встретила меня нерадостно. До сюда бригады строителей, восстанавливающих город, еще не добирались. Только убрали трупы, да уничтожили следы побоищ. Остались лишь кратеры, полуразрушенные постройки и следы давно засохшей крови на земле и стенах. Судя по общему состоянию учебного заведения, его ждет полный снос и перестройка. Перепрыгнув через предупреждающую ленту, шагаю к единственному целому домику невдалеке, откуда идет дымок и аромат свежезавариваемого чая. Похоже, мне удастся хоть с кем-то поговорить.
Дверь жилища, похоже, совсем заржавела. Приходится слегка поднажать, чтобы ее открыть. Упс! Ну ладно, прислоним ее к стене и скажем, что так и было. Несмотря на солнечный день, внутри небольшого помещения стоит полумрак — похоже, окна плотно занавешены. Стоит только заглянуть внутрь, как в нос ударяет сильный запах дешевого алкоголя, к сожалению, ставшего отдушиной для чересчур большого количества людей. Похоже, кто бы тут ни жил, он тоже чересчур увлекается дерьмовой выпивкой.
— Кого там *** принесло⁈ — раздается хриплый женский голос откуда-то изнутри домика. Слишком знакомый голос. Из мрака на меня смотрит пара красных глаз. В груди колыхнулась дикая надежда и я, поддавшись этому порыву, резко шагаю внутрь, срывая с окон тяжелую ткань.
Солнце мгновенно заливает грязную комнату, некогда служившую для хранения спортинвентаря. Сейчас она завалена полупустой тарой с лешевым пойлом, мусором, грязным бельем и пустыми коробками лапши. Но все мое внимание приковано к инвалидному креслу, стоящему посреди помещения. На нем сидит шокированная Мирко, уставившаяся на меня тяжелым похмельным взглядом. Лишь спустя секунду понимаю, что у нее отсутствует левые рука и нога! Культи замотаны грязно-серыми бинтами. Точно такие же бинты, под которыми проступают багровые пятна старых ран, небрежно намотаны на другие части тела. Похоже, Мирко сильно досталось. Как она вообще выжила⁈
— Ричард… — слышу тихий шепот узнавания. — Рич… Это ты⁈
Падаю перед ней, сживая охнувшую зайку в объятиях, не обращая внимания на ужасную вонь, струящуюся от ее тела. На моих глазах выступают слезы, доказывающие, что я еще не растерял всю человечность и чувства. Мирко, моя Мирко! Жива! Пусть ранена и покалечена, но жива!
— Пус-сти… медведь! — шипит та, слабо отбиваясь. — Раз-здавиш-шь!
Очнувшись, поспешно разжимаю руки, принимаясь внимательно разглядывать Мирко. Девушке явно не нравятся мои действия, но все, что ей остается — только недовольно шипеть, ругаться и предпринимать слабые попытки отбиться и прекратить осмотр. Не обращая внимания, тщательно исследую ее полузажившие ранения. Как я и ожидал, все раны носят грубый, рваный характер. Осторожно размотав бинты, вижу нагноения, а на культях — и вовсе почти черные рубцы!
— Ты че, идиотка! — кричу на нее. — Гангрену хочешь⁈ Почему к медикам не пошла⁈
Кто знает, сколько у нее еще оставалось времени до реального заражения. Если такое еще не наступило. Да, помню. Как она хвасталась физической крепостью своего тела и регенерацией организма, но, похоже, ее угораздило нарваться на какого-то серьезного противника и едва удалось уйти живой, оставив в его лапах части себя.
Приходится едва не насильно откинуть спинку кресла и уложить отчаянно матюгающуюся зайку навзничь с приказом не дергаться. Та послушно замирает, следя за мной блестящими глазами. До нее доходили слухи о моих способностях к исцелению, но самой наблюдать еще не приходилось.
Сосредотачиваюсь, схватившись за оголенную культю ее руки, выискивая в себе то самое чувство, которое…
Глава 41
Фрикасе из кролика по-французски
Ждать долго не приходится — изнутри словно поднимается горячая волна, бегущая по рукам. Таинственный свет заливает каморку, а зайка закрывает глаза, впадая в полуобморочное состояние. Тем лучше. Вижу, как ее конечности отрастают заново, как в мультиках. Они словно ткутся из того же золотистого света, но когда он тускнеет, вижу новую белую кожу здоровой руки и ноги. Многочисленные шрамы, порванные уши, ссадины и рубцы также исчезают с ее тела, оставляя вместо себя незагорелые отметины. Сорвав с нее остатки бинтов и грязных лохмотьев, вижу, как на ней появилось столько свежих отметин, что боевая зайка стала похожа на леопардину. Когда исцеляющий свет потух окончательно, накрываю девушку более-менее чистым пледом и выношу на свежий воздух. После сеанса чувствую себя как обычно, только сильно хочется есть. Должно быть, на сильное восстановление таинственная энергия все же берет у меня какие-то ресурсы. Что же, я был бы согласен и на большее. Думаю, Мирко тоже не откажется плотно перекусить — они никогда не жаловалась на отсутствие аппетита. Напротив, всегда приветствовала обжорство, никак не сказывающееся на ее шикарной фигуре.
Одну из потерянных подруг я все же отыскал. Думаю, раз она уцелела, то и другие могли за себя постоять. В любом случае, сейчас мне надо окончательно привести ее в порядок. Тащиться в бункер под храмом неохота, поэтому я бегу прямо с ней на руках в ближайшую гостиницу. Город Альфа сохранил свой первозданный вид в отличие от других крупных городов за исключением, пожалуй, лояльности к беженцам. Если раньше сюда, в обитель богачей и мажоров, пускали по талонам и то не всех, то теперь, после глобальной чистки населения монстрами и недовольными горожанами, свободного места стало куда больше. Основной слой богатеев никуда не делся, пересидев нашествие в бункерах, да на островах, но остальных все же выдавили с насиженных мест.
Таким образом, сейчас Альфа не многим отличался от Беты в плане гостеприимства, за тем исключением, что переселенцев было слишком много. Гостиницы, рестораны и прочие развлекательные и увеселительные заведения поспешно перешли на новый, массовый уровень обслуживания. Не все, конечно. В городе еще было немало ультралюксовых пентхаузов, предназначенных только для тех, кто мог себе это позволить. Мне повезло — ближайшее ко мне заведение было как раз из таких «мажорных».
Благодаря информационной агитации, устроенной моими Секирей, моя рожа была известна каждой собаке, поэтому никаких накладок и вопросов у персонала и охраны не возникло, когда я, грязный и запыленный, появился в дверях их шикарной гостиницы с бессознательной зайкой на руках, завернутой в вонючий потасканный плед. Напротив, искренне улыбающиеся девушки из кожи вон лезли, стараясь угодить мне, причем дело было совсем не в деньгах и щедрых чаевых, а именно за боевые заслуги. От вызова врача для Мирко я отказался, лишь попросив пригласить в номер портного для снятия мерок и последующего заказа одежды для ушастой.
