Однажды летом - Робардс Карен
– Только после того как все съешь, – ответила Рейчел, нарезая ветчину.
– Нет, сейчас!
– Кейти, веди себя как следует, – вмешалась Бекки.
– Мам, она не закатит истерику, как ты думаешь? – полушепотом спросила Лиза, явно не одобряя поведения младшей сестры. Как и все в семье, она хорошо знала о склонности Кейти к бурным проявлениям своего протеста.
– Пирожное!
– Мам…
– Тетя Рейчел, я все съела. Можем мы теперь пойти покататься на шаре?
Лорен встала из-за стола и подошла к Рейчел.
– Дай тете Рейчел поесть, дорогая, – сказала Бекки.
– Тетя Рейчел…
– Мы пойдем, милая, обещаю. Но я умираю от голода, и, если не поем, меня может ветром сдуть.
– Да нет же, не сдует!
– Лорен, пойди поиграй. – В, голосе Бекки появились стальные нотки.
– Пирожное!
– Кейти, дорогая, ну съешь эту чудную ветчину за бабушку! Или, может, ты хочешь макароны с сыром? – Элизабет уже протягивала внучке через стол свою вилку с нанизанными макаронами.
– Пирожное! – Кейти грозно уставилась на бабушку.
– Кейти, успокойся и поешь! – прикрикнула Бекки на младшую дочь.
– Пирожное! Пирожное, пирожное, пирожное! – уже визжала Кейти.
Сидевшие за соседними столиками гости начали оборачиваться.
– Мам, ну сделай же что-нибудь! – прошептала Лиза. Лорен молча наблюдала за происходящим.
– Кейти Линн Хеннесси, довольно! Маленькие леди так себя не ведут. – Элизабет попыталась воздействовать строгостью.
– Пожалуйста, мама! Сделай что-нибудь, пока дело не дошло до истерики, – настойчиво просила Лиза.
– Что я, по-твоему, должна сделать? – сквозь зубы процедила Бекки. И вдруг вскрикнула: – Рейчел, смотри!
Но ее предупреждение запоздало. Кейти, истошно вопившая: «Пирожное, пирожное, пирожное», – перевернула свою тарелку, и ее содержимое мигом оказалось на колене Роба.
– О, только не это! – У Рейчел перехватило дыхание.
– Боже! – застонала Элизабет.
– Кейти Хеннеси! – прошипела Бекки.
– Проклятие! – взорвался Роб.
Все эти возгласы прозвучали практически одновременно. Роб вскочил как ужаленный и принялся отряхивать свои безупречно отглаженные брюки цвета хаки. Рейчел схватила разбушевавшуюся Кейти в охапку и с ужасом взглянула на безнадежно испорченные брюки Роба. Ветчина, картофельное пюре, подливка, макароны с сыром, вишневое желе, фруктовый салат – все это ассорти было представлено на дорогой материи брюк.
– Как тебе не стыдно! – обрушилась Бекки на младшую дочь.
Мгновение Роб с нескрываемой злобой смотрел на Кейти.
Увидев выражение его лица, Рейчел опешила. В конце концов, Кейти была слишком мала, чтобы отвечать за свою провинность. К тому же в ее действиях не было злого умысла. И это мужчина, который, по ее понятиям, должен был стать хорошим отцом?
– Я так виновата, – извинялась Бекки перед Робом, одновременно пытаясь утихомирить дочку, которая уже вошла в раж.
Элизабет, кинувшаяся на подмогу, шептала: «Безобразница!» – и грозила Кейти пальцем. Старшие девочки, очевидно, устыдившись выходки сестренки, скрылись из виду.
– Не беспокойтесь. Вы ни в чем не виноваты. – Роб вновь вспомнил о своих хороших манерах.
Рейчел, намочив салфетку, нагнулась, чтобы помочь ему привести брюки в более или менее приличный вид.
Рев двигателя заставил ее насторожиться. Этот звук не смогли заглушить ни вопли Кейти, ни гром оркестра, ни шипение воздушного шара, ни шум за столиками. Вероятно, всем своим существом она была настроена на волну этого звука…
…Звука, издаваемого мотоциклом Джонни. Разумеется, это был он. Джонни развернулся на площади и рванул в обратную сторону по пустынной улице. За его спиной сидела женщина. Шлем закрывал ее лицо, но Рейчел достаточно было увидеть ее спину и развевающиеся светлые кудри, чтобы узнать в спутнице мотоциклиста Гленду Уоткинс.
При мысли о том, что на месте Гленды могла быть она, у Рейчел защемило сердце.
