Заложник зла (ЛП) - Дарк Рэйвен

— Что ты собиралась сделать, Дикая Кошка? — хрипит он мне на ухо, — здесь по меньшей мере дюжина мужчин. Ты собиралась отбиваться от них всех? Даже если бы ты смогла, что тогда?

Несколько мужских рук гладят грудь женщины. Другой наклоняется и просовывает руку ей между ног. Двое мужчин по обе стороны от нее держат ее за запястья, вытянув руки по бокам. Мое дыхание ускоряется.

Женщина бормочет что-то, похожее на мольбу. Рэт наклоняется вперед и хватает ее за горло. Его пальцы сжимают ее, пока она не задыхается. Кто-то наклоняется и заставляет ее замолчать поцелуем. Я едва могу дышать.

— Как ты думаешь, куда тебя приведет вмешательство? А? — напивает Спайдер, — ты бы оказалась на ее месте, получив то, что предназначено для нее.

Ладно, я понимаю, насколько безумно нелепо то, что я вообще считала, что могу что-то сделать. В комнате, полной вооруженных людей, все во много раз сильнее меня, которые обучены сражаться и убивать. Вмешаться было бы, безусловно, самой глупой вещью, которую я когда-либо делала.

Я не упускаю из виду, что слова Спайдера не дают уверенности в том, что он остановит их, если я окажусь на ее месте.

— Я не хочу это видеть, — шепчу я. Глупо так говорить, бессмысленное сопротивление, когда я с мужчиной, который наслаждается моим дискомфортом и страхом, но если я не могу это остановить, я должна что-то сделать, даже если это только проясняет мое сопротивление.

Пальцы Спайдера немного напрягаются. Мое дыхание прерывистое, мой пульс колотится так сильно, что он, должно быть, чувствует, как он бьется о его пальцы.

— Ты никуда не пойдешь, — рычит он, — тебе будет полезно посмотреть, как устроен этот мир.

Мне кажется, что он имеет в виду мир MК. Его мир.

Я отворачиваю голову, но рука Спайдера скользит по моей челюсти, удерживая мой взгляд на сцене.

— Ты не собираешься присоединиться? — спрашивает Страйкер.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела, — говорит мне Спайдер, похоже, даже не слыша своего друга.

— Ты хочешь его член? — спрашивает мужчина, склонившийся над женщиной.

— Да, — хрипит женщина.

— Он сделает это хорошо для тебя. Мы все это сделаем, — он поднимает взгляд, и я узнаю густые, волнистые светлые волосы до плеч и потрясающие зеленые глаза. Я видела его с Драгоном несколько раз, но я не заметила, что на его порезе есть нашивка с надписью В. Президент — вице-президент?

Я думаю, это делает его вторым в команде Драгона.

При его словах некоторые мужчины издают одобрительные звуки, а другие посмеиваются.

— Готовься принять это, девочка, — говорит Спайдер.

Мне требуется секунда, чтобы понять, что он разговаривает с женщиной на бильярдном столе. Она не сопротивляется, но как она может хотеть того, что мужчины намереваются с ней сделать?

Рэт дергает ее за соски, щиплет их, и она извивается.

Рука Спайдера покидает мое горло, и отсутствие его прикосновения возвращает меня к нему. Моя кожа холодная, лишенная его прикосновений.

Прежде чем у меня появляется шанс увидеть больше того, что происходит с девушкой, без единого слова, Спайдер дергает за поводок, подтягивая меня к бару.

— Давай найдем тебе хорошее место, — говорит он. Предвкушение в его голосе, как привязь, связывающая меня с ним, гораздо более эффективная, чем любой поводок.

За стойкой бара одна из девушек моет стаканы. Я видела ее там несколько раз. Одна сторона ее головы выбрита почти полностью, другая половина длинная, густая и черная как смоль. Кажется, они называли ее Кармой.

Позади себя я слышу, как толпа становится все более шумной, раздается резкий шлепок, и женщина на бильярдном столе ахает. Когда я напрягаюсь, рука Спайдера сжимается на моем плече, удерживая меня рядом с ним.

— Расслабься. Не веди себя, как ребенок.

О Боже. Этот человек — демон.

Я сосредотачиваюсь на Карме, на том, как она намыливает стакан, как будто эта обыденная задача должна меня успокоить. Когда она видит меня, ее глаза останавливаются на ошейнике из паутины на моей шее. Затем ее взгляд опускается, останавливаясь на моей топе, где спереди находятся зажимы, и, наконец, на цепочке, явно идущей из-под топа в брюки.

Ее взгляд многозначительно метнулся к Спайдеру. Она издает смешок и прочищает горло, снова моет тот же стакан. Я пристально смотрю на нее, и она ухмыляется.

— Присаживайся, — говорит Спайдер.

Я колеблюсь, и он постукивает по табурету.

— Не испытывай меня, — рычит он, — запрыгивай.

Господи, я не могу поверить, что он собирается заставить меня смотреть все это.

Я вздыхаю, подавляя желание обругать его и усаживаюсь на табурет. Он поворачивает табурет так, что я смотрю прямо на бильярдный стол, где женщина лежит в ловушке между вице-президентом и Рэтом. С того места, где я сижу, Рэт ко мне спиной, но он наклонился, посасывая ее соски.

Часть толпы перемещается, скрывая Рэта из виду.

— Она готова, — говорит Рэт и шаркает ногами.

— Ты собираешься взять все, что я тебе дам, и любить это, не так ли? — рычит кто-то еще, — грязная, непослушная маленькая девочка.

Я вижу. Это Драгон.

Неудивительно, что он сказал именно это. Угроза в его словах заставляет мое сердце учащенно биться.

— Отойдите в сторону, ребята, — кричит Спайдер, — перестаньте портить вид.

Некоторые парни смеются, и те, кто столпился вокруг Драгона, отходят в сторону, чтобы дать Спайдеру лучший обзор.

Страйкер машет ему рукой. — Давай, Спайди. Присоединяйся к нам.

Я смотрю на Спайдера, беспокойство гложет меня изнутри. Только он не двигается.

— Мне и здесь хорошо, — он сжимает мое бедро, его пальцы вдавливаются, — я позабавлюсь позже.

То, что он не участвует в секс-марафоне не со мной, не должно иметь значения, но мое сердце странно ёкает. Почему? Его тон источает конкретику, которая должна пугать меня, но вместо этого мое тело жаждет того, что будет дальше.

Драгон хватает женщину за ноги и поднимает их в воздух. Затем его бедра подались вперед. Тело женщины содрогается от силы его проникновения в нее, и она стонет.

Мое сердце останавливается. Я знаю ее голос, но откуда?

Некоторые мужчины вокруг нее потирают себя. Двое из них все еще держат ее за запястья, держа ее руки раскинутыми. Страйкер откровенно поглаживает себя.

Все во мне хочет отвести взгляд и знает, что я должна быть в ужасе, но я не могу отвести глаз от этой сцены, и невольный жар разливается по моим венам. Раздаются женские стоны, и я надеюсь, что мне не мерещится удовольствие, заключенное в этих звуках.

— Держу пари, ты никогда раньше не видела ничего подобного, — раздается голос Спайдера — низкий гул в моем ухе.

У меня даже не хватает присутствия духа, чтобы ответить. Мой мозг едва может переварить то, что я вижу.

Пальцы Спайдера ласкают мое плечо, посылая дрожь удовольствия по спине. Мои соски болят, и зажимы усиливают ощущение. Его пальцы едва соприкасаются, но каким-то образом его прикосновения достаточно, чтобы заземлить меня. Его присутствие заставляет меня чувствовать, что он — единственное, что удерживает меня от того, чтобы меня унесло в мир, в котором слишком темно, чтобы я могла ориентироваться, и все же он почему-то кажется слишком далеким, часть его, в которой я нуждаюсь больше всего, безнадежно недосягаема.

Все в этой сцене так неправильно, что я чувствую себя неуравновешенной. Я смотрю в дальнюю часть бара, в коридор, ведущий к спальням. Словно снова почувствовав мои мысли, кулак Спайдера сжимается на поводке.

— Смотри вперед, — говорит он. Его язык дразнит мое ухо, — из этого не выбраться.

Я отвожу взгляд назад.

Руки Драгона сильно сжимают бедра женщины, и он медленно входит и выходит из нее.

— О, черт, — задыхается женщина, — это слишком хорошо. Слишком хорошо…

Драгон невероятно сексуально вращает бедрами, рыча от удовольствия, что заставляет ее стонать громче. Мои чувства как будто на пределе.

— Она производит слишком много шума, Реттлер, — говорит Драгон, — заткни ее гребаный рот членом.