Тихоня (СИ) - Бэк Дж. Л.

— Мне следовало бы оттрахать тебя в задницу, просто чтобы наказать за то, что ты такая грубиянка, но у меня не хватит терпения подготовить тебя, и как бы сильно я ни хотел причинить тебе боль, не хочу сломать тебя, а я бы именно это и сделал, если бы захотел.

— О, как милосердно с твоей стороны. — Я закатываю глаза, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. Не хочу, чтобы он понял, что я уже сломалась.

— Это не милосердие. Это уверенность в том, что я могу использовать тебя в полной мере.

Его слова обжигают кожу, и я не знаю, правда ли то, что он говорит. Не успеваю спросить, потому через секунду он проникает в меня так глубоко, как только может. Толчок настолько мощный, что я падаю с колен на живот. Его руки обхватывают мои бедра с такой силой, что остаются синяки, и он удерживает меня на нужном ему уровне. Удовольствие и боль смешиваются, сливаясь в одно целое. Я чувствую каждое резкое движение его члена, и, несмотря на то, что вся мокрая, каждый толчок все равно причиняет боль.

— Дрю… — хнычу в простыни.

В том, как он трахает меня, глубоко и жестко, нет ничего изящного. Мое тело выдерживает темп и отдает в ответ больше тепла, больше жидкости. Все, что я могу, это стонать, пока он наказывает меня, трахая жестче, чем когда-либо прежде.

— Вот что ты получишь, цветочек. Вот так я буду трахать тебя. Жестко и быстро.

Я с трудом удерживаюсь в вертикальном положении и в какой-то момент опускаюсь на простыни, позволяя использовать мое тело так, как ему заблагорассудится. Он рычит и двигается быстрее, врезаясь в меня, и, удерживая на месте одной рукой, другую прижимает к моей голове, заставляя оставаться на месте. Угол, под которым он меня держит, заставляет чувствовать каждый дюйм его длины. Его охватывает животный порыв, и он хватает меня сзади за шею, оттаскивая назад, прижимая спиной к своей груди.

Погрузив член глубоко в меня, он толкается вверх, его головка касается какой-то особой точки внутри.

— О боже. — Вздох совсем не похож на мой собственный. Звук глубокий, гортанный, первобытный. Чувствую каждое движение его пальцев, каждое прикосновение его бедер к моей заднице. Его пресс напрягается, когда он толкается вверх, удерживая меня на своем члене. Заставляя принимать каждый дюйм. Его горячее дыхание обдувает мою шею, и соски твердеют. Мои пальцы впиваются в его бедра, и цепляются за них изо всех сил. Он трахает меня так сильно, что, клянусь, чувствую его у себя в животе. Мое естество напрягается до боли, и тут я чувствую, как его зубы впиваются в нежное местечко у основания моего плеча и шеи.

— Кончи на мой гребаный член. Сожми эту тугую киску. Хочу почувствовать, как эта горячая киска высасывает меня досуха. Сделай это.

Мое тело словно повинуется каждой его прихоти, и я теряю самообладание, ноги дрожат, когда каждая часть меня сжимается, а затем расслабляется.

По мне, волна за волной, прокатывается удовольствие, наполняя теми приятными ощущениями, которых я так жаждала. Он толкает меня лицом на кровать и продолжает трахать пока не кончает. Еще несколько толчков, и он издает стон, который вибрирует во всем моем теле. И затем я чувствую это: как разливается его теплое высвобождение, заполняя меня до краев. Ощущаю отсутствие его тела рядом и почти поворачиваюсь, чтобы спросить, куда он уходит, но тут он сдвигает меня и устраивается рядом на кровати.

Я внимательно наблюдаю за ним, замечая напряжение в челюсти и сжатые на груди кулаки. Он одет, и его брюки снова застегнуты. Внутренности сковывает стыд, и чувствую, как слезы застилают глаза. Я с головой окунулась в его бредни. Дала ему то, чего он хотел больше всего — теплую дырку, которую можно использовать, а потом выбросить.

— Я не могу… Мы не можем продолжать это делать, — шепчу я, как будто вообще не хочу произносить эти слова. Дрю вызывает у меня слишком много чувств, но я не оказываю на него такого же эффекта. Не могу заставить его увидеть то, что он отказывается видеть. Может, именно поэтому мой мозг так упорно сопротивлялся, когда дело касалось Дрю. Потому что он знал, что все закончиться лишь разбитым сердцем.

— Что ты имеешь в виду? — он медленно моргает, и я не могу прочесть выражение его лица. — Имеешь в виду репетиторство? Или что-то другое?

— Это. — Показываю между нами и хватаю плед, прикрываясь им, потому что чувствую себя слишком уязвимой сейчас. — Я не могу продолжать эти отношения. Твое то горячее то холодное поведение выводит меня из себя, и я не хочу быть тряпкой, по которой ты можешь топтаться. Ты платишь мне за то, чтобы я с тобой занималась, а не спала. Знаю, ты привык к случайным связями и тому подобному, но я не такая. Ты первый парень, с которым у меня… что-то было. — Ненавижу дрожь в своем голосе, пока говорю, потому что то, что я говорю — правда. Я не могу продолжать делать это с ним. — Мне нужно нечто большее, чем просто секс. Хочу чувствовать себя желанной, любимой, ценной. Ты не можешь сделать ничего из этого. Я почти ничего о тебе не знаю. Мы видимся только за закрытыми дверьми или в библиотеке.

— Я ни с кем так не делаю. Дело не только в тебе, Мэйбел, и я думал, что ты меня ненавидишь. Похоже, у тебя появились чувства ко мне.

Я стискиваю зубы, гнев вытеснил эндорфины удовольствия.

— То, что я чувствую или не чувствую, не имеет значения. Ты не можешь дать мне то, что я хочу, и даже если бы мог, я не знаю, как бы выглядели наши отношения. — Чувствую себя чертовски уязвимой, но другого выхода нет. Так или иначе, мы бы пришли именно к этому.

Он хрипло смеется, и звучит это не так, как будто ему действительно смешно.

— Подожди, ты пытаешься сказать, что покончила со мной? Мне казалось, я уже предупреждал тебя. Выбор за мной, и это я решаю, когда мы закончим. Мне плевать, чего ты хочешь.

Глядя в его глаза, не вижу в них ни тепла, ни радости. Вижу лишь гнев и желание все контролировать. Возможно, именно это и свело нас вместе. Мое желание быть свободной и его желание все держать под контролем. Жаль, что у нас ничего не вышло. Соскочив с кровати, плотнее закутываюсь в плед. Мне больно отталкивать его, но я не могу продолжать это делать. Не могу продолжать бороться за то, чего никогда не будет.

— И в этом вся проблема. — Я разочарованно качаю головой. — Не мог бы ты просто уйти, пожалуйста? Я не собираюсь продолжать кататься на этих эмоциональных американских горках. Ты получил от меня все, что мог, и если не планируешь менять свои мотивы и действия, мне нет места в твоей жизни.

Он спрыгивает с кровати и двигается с молниеносной скоростью, его массивное тело прижимается к моему. Не хочу, чтобы он запугивал меня или заставлял подчиняться. Я устала чувствовать себя слабой. Устала, что мной манипулируют.

— Если думаешь, что можешь отказать в том, что принадлежит мне по праву, тебе будет очень больно. — Его голос низкий и смертоносный.

— Я ни в чем тебе не отказываю. Я хочу быть свободной, и ты заставляешь меня чувствовать себя свободной. Доводишь меня до предела. Ты эгоист и хочешь, чтобы я удовлетворяла только твои потребности. Я имею в виду, ты только что сказал, что тебя не волнует, чего я хочу.

— Мне не нужно твое разрешение, Мэйбел, — шипит он сквозь зубы, и я чувствую, как на него накатывает гнев.

— Ты прав, не нужно. Ты мог бы схватить меня, изнасиловать, причинить мне боль, сломать, пока от меня не останется ничего, кроме оболочки, но это не то, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я была сильной и непокорной. Ты хочешь, чтобы я согласилась, иначе, это будет не по-настоящему. Иначе, это будет недостаточно хорошо. Ты многогранен, Дрю, и, хотя пару раз я и считала, что ты монстр, начинаю думать, что, возможно, неправильно тебя понимала.

Должно быть, мои слова стали слишком близки к истине, потому что мгновение спустя он делает шаг назад, и его черты окрашивает отвращение. Затем еще шаг. Сердце разрывается от боли, и я хочу умолять его остаться и поговорить со мной, но он не готов, и я не уверена, что когда-нибудь будет. Но знаю точно, что не могу продолжать идти с ним по этому пути. Покачав головой, он выходит из комнаты. Хлопок входной двери заставляет меня подпрыгнуть, и я забираюсь обратно в постель, смаргивая слезы.