Династия проклятых (СИ) - Пульс Юлия Александровна
— Утрата невосполнима, но вам сейчас нужно думать о своем здоровье, — стакан выпал из моих трясущихся рук и со звоном разбился о каменный пол.
Пармис подошел к портрету и прогнал разведчика, а я сидела в кровати, пребывая в странном, ни с чем несравнимом, состоянии, будто всю жизненную энергию из меня выкачали, и осталась лишь пустая оболочка. Мне нечем было заполнить эту пустоту. Я устала от эмоций и сильных чувств. Сейчас мне хотелось только одного — погрузиться в глубокий сон без сновидений и пробыть в нем до тех пор, пока боль потери не отпустит. Присутствие вечно сдержанного Пармиса только усугубляло мое состояние. Я откровенно завидовала его спокойствию. Я не умела так виртуозно владеть собой. Мои чувства сильнее разума! И даже сейчас я продолжала бы кричать, если б окончательно не сорвала голос. Попыталась прогнать герцога, чтобы остаться наедине со своим горем, но из уст вырывался лишь бессвязный хрип.
Пармис снял с себя мантию и аккуратно повесил ее на спинку стула. Опустился на край кровати и коснулся моей щеки прохладной тыльной стороной ладони, заглянул глубоко в глаза, заставляя меня утонуть в бесстрастном изумруде его блестящих омутов. Он всем нутром источал такую силу и уверенность, будто точно знал, что все будет хорошо. Мне же со своими потрепанными чувствами оставалось лишь ронять горькие слезы, которые не успевали скатываться по щекам, ведь их беспощадно смахивали с моего лица мужские пальцы.
— Ты должна забыть о том, что случилось. Прямо сейчас раз и навсегда вычеркнуть страшную ночь из своей жизни и больше никогда не вспоминать, — еле слышно говорил он, а я смотрела на него сквозь водную призму и не верила, что такое можно забыть. Часть меня умерла в этот вечер, и оправиться от этого потрясения я не смогу никогда. — Теперь я всегда буду рядом. Я помогу тебе забыть. Просто доверься мне, Астрид. Прошу тебя.
Я впилась руками в простыни, чтобы заглушить душевную боль, но даже они своим видом и запахом напоминали мне о случившемся. Он просил забыть и довериться, но ни то, ни другое я была не в силах сделать. Только не сейчас, когда рана продолжает кровоточить и ныть. Она не скоро заживет, а если и заживет, то невидимый глазу рубец всегда будет давать о себе знать.
— Ты зря просишь меня быть сильной, — прошептала я осипшим голосом. — У меня не осталось сил сражаться за нас. Я сдаюсь. Он хочет от меня подчинения, тогда так тому и быть. Пусть делает с моей жизнью все, что пожелает. Я ничего не хочу, Пармис, и тебе лучше уйти, — отчаяние сводило меня с ума до такой степени, что хотелось умереть. Уснуть и уже никогда не проснуться! Так было бы легче…
— Я запрещаю тебе сдаваться! — произнес он властным тоном и с нежностью заключил меня в объятия, прижимая к своей крепкой груди. Я закрыла глаза, купаясь в запахе моего любимого мужчины, словно в последний раз вбирая в себя его аромат, стараясь заполнить им внутреннюю пустоту. — Я понимаю, как тебе трудно сейчас, но я тебя никому не отдам, даже если мир рухнет. Не правда. Он не сломал тебя и не сломает никогда. Даже думать об этом не смей! Он получит по заслугам, — шепнул он еле слышно. — Совсем скоро, моя милая, возмездие его настигнет. А ты не думай ни о чем. Я все сделаю сам. От тебя мне нужно, чтобы ты оставалась в палате в ближайшие дни и не выходила из нее ни под каким предлогом. Тебя будут охранять и впускать лишь тех, кто войдет в твой личный список посещений. Будет трудно оставаться наедине с собой, но ты справишься. Я буду приходить к тебе каждый день. Обещай, что исполнишь мою просьбу.
— Что ты задумал, Пармис? — я оторвалась от его груди и заглянула в наполненные яростью и хитростью глаза. Мне стало не по себе от этого взгляда. Казалось, что он хочет совершить нечто страшное, настолько ужасное, от чего у меня по позвоночнику пробежал холодок.
— Не надо вопросов. Я не смогу тебе все рассказать в стенах дворца. Просто доверься мне, — я прочитала в его взгляде безудержную решительность и жажду мести, которая в тот же миг передалась и мне. Стоило на секунду представить, как Пармис в образе дракона перегрызает глотку Хакону, как алая кровь принца орошает поляну, как он кричит в предсмертной агонии дикой боли, и моя собственная боль отошла на второй план. Взамен ей из недр подсознания вылезла ненависть — лютая, голодная, коварная. Это она нарисовала на моем лице кровожадную ухмылку и прогнала унылые слезы, делающие меня слабой. Это она вдохнула в мое изувеченное тело силы и заставила душу замереть в предвкушении расплаты. Я искренне обрадовалась ее появлению, когда нашла частичку знакомой ярости в изумрудных омутах герцога. Он прав, как никогда! Я зря расклеилась и так просто сдалась без боя! Жестокая игра только началась и так позорно проиграть ее в самом начале нельзя! Я не успокоюсь до тех пор, пока Хакон не испустит дух, сильно пожалев о том, что убил моего ребенка!
— Я сделаю все, что скажешь, — шепнула ему на ухо и коснулась губами бархатной мочки, чувствуя, как его дыхание учащается. — Попрошу лишь об одном — забудь о жалости, любимый.
— Давно забыл, моя милая, — осыпал он нежными поцелуями мою шею.
ГЛАВА 4 Пармис
Ни одна живая душа, включая моих близких, не знала, сколько на самом деле у меня владений. Все свои сбережения я вкладывал в строения и сразу нанимал прислугу, которая следила за порядком, отчитываясь мне о своей работе каждый месяц. Один из таких ничем не приметных домов был куплен давно и нужен мне сейчас, как никогда. Там находилось то, что должно было спасти нас с Астрид и воплотить мой спонтанный план мести в жизнь. Чтобы добыть ценность, которая там хранилась, в тот же вечер необходимо было незаметно выскользнуть из дворца, не привлекая к себе внимания, что для меня не составляло особого труда. Под покровом непроглядной ночи через тайный выход я тихо как призрак покинул замок, заранее позаботившись о том, чтобы каждый разведчик думал, что мой отдых нельзя нарушать до рассвета. Я рисковал! Снова сильно рисковал своей любимой женщиной, в палату которой в любой момент мог пробраться Хакон и… Но нет! Я поставил на уши всю личную стражу королевы, чтобы уберечь принцессу от неожиданных визитов, хотя шанс на то, что принц с помощью своего супружеского положения все же подберется к Астрид, оставался. Но сейчас на кону стояло наше будущее в Звинси. А ради него стоило идти на риск!
Все свои переживания я постарался оставить за королевской изгородью, одержимый одной единственной целью. Оказавшись у глухого обрыва, я разделся и спрятал в одном из каменных выступов одежду, чтобы по возвращению облачиться в камзол и незаметно проникнуть обратно в замок. По привычке присел на одно колено и ощутил знакомое жжение под кожей. Кровь в венах наполнялась силой, пробуждая во мне ипостась дракона. Разбежался и прыгнул в пропасть камнем, чувствуя, как руки превращаются в крылья, и спустя мгновение взмыл ввысь, устремившись на самый край королевства. Всю дорогу смотрел в черные небеса, которые готовы были вот-вот исторгнуть из себя дождь, и лишь к концу пути мелкие капли оросили чешую моего дракона.
В этих почти заброшенных краях не было специальных площадей для приземления драконов, ведь окрестности заселены обычным людом и те, в чьих жилах текла драконья кровь, не селились здесь и старались облетать эти места стороной. Я же считал дом у озера одним из лучших своих приобретений. Небольшая плоская крыша со специальным отверстием и лестницей вниз, что вела прямо в центр зала, ни за что бы не выдержала приземления на нее мощного дракона, поэтому перевоплощаться в кармазина пришлось прямо в воздухе примерно в метре от крыши. Занятие не из легких, требующее огромного контроля над телом, но у меня всегда получалось мягко приземляться на корточки. Этот раз не стал исключением. Я подошел ко входу и поднял за ручку квадратную дверь, что оголила деревянную лестницу и выпустила на улицу приятный цветочный аромат. Я поспешил скрыться от дождя и вскоре оказался в помещении с магическим освещением, за которое отвечал мой помощник Транд — слабый Маг и затворник, обожающий возиться с растениями. Он-то мне и продал этот дом, кода нуждался в средствах к существованию. Видно было, что не хотел с ним расставаться и прикипел к нему душой. Тогда я предложил ему и дальше проживать здесь и за неплохое жалование следить за моим новым скромным владением. Я ни на миг не пожалел о своем решении, ведь Транд отлично справлялся со своей работой, а сверх того, когда я прилетал сюда, чтобы отдохнуть от дворцовых интриг, занимал меня увлекательными беседами о необычных растениях, что обитали в оранжерее дома. Один из таких непринужденных разговоров за чашкой чая в гостиной и навел меня на нужную мысль о том, как отомстить Хакону.
