Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь
приподнимая бедра и принимая пальцы Драко.
Он чуть вздрогнул, когда холодная смазка коснулась его входа, и закрыл глаза, когда пальцы оказались
внутри. Лаская мальчика, Драко не сводил глаз с его лица, почти бесстрастно наблюдая за тем, как
неуловимо меняется его выражение. Стоны звучали беспрерывно, почти как дыхание.
Вот чернильные ресницы дрогнули, приоткрывая лишенные радужки белки, и Драко, поняв, что любовник уже
на грани, вытащил пальцы. Малькольм открыл глаза, обиженно и недоуменно глядя на Драко, но тут же
понял его намерение и, расставив колени, опустился на бедра белокурого слизеринца, принимая его в
себя.
- Медленней… - выдохнул Драко, однако его собственное тело воспротивилось этим словам, приподнимаясь
навстречу Малькольму. Тот запрокинул голову так, что его лица не стало видно, и застонал - громко и
долго. - Малькольм… тебе… больно… - выговорил Драко, стараясь контролировать себя. В ответ Малькольм
выпрямился, и Драко увидел его глаза - огромные и темные. Мальчик вытянул обе руки, прихватывая
пальцами соски Драко, и двинул бедрами. Драко застонал в голос. Оперевшись руками о его грудь,
Малькольм начал двигаться - вкруговую, вздрагивая, вскрикивая и всхлипывая при каждом движении. Драко
вторил ему стонами на полтона ниже, прикрыв глаза, гладя грудь, живот и бедра мальчика.
Ближе… Ближе… Совсем близко… Драко распахнул глаза и увидел, как закатывается под веки темно-синяя
радужка, как запрокидывается лохматая темноволосая голова, и ему открылась беззащитная белая шея и
тонкие ключицы. И нежная россыпь веснушек прямо под левой.
"Дежа вю" нахлынуло на Драко, сметая разум, острая тоска, не похожая ни на что, испытанное прежде,
захлестнула сердце. Он стремительно выпрямился, вцепился Малькольму в волосы и впился губами в его
рот, заглушая в глотке мальчика чужое имя.
Они кончили одновременно и повалились на кровать, мокрые и растрепанные. Сердце Малькольма колотилось
как у испуганного птенца.
- Боже… - выдохнул он. - Драко… ты… о Господи…
Он наклонился над Малфоем и прикоснулся к его губам своими. И снова бессильно откинулся на кровать.
- Я, наверное, завтра не смогу ходить.
- Спи, - заговорил наконец Драко, удивившись своему голосу - хриплому и неуверенному. Он не без труда
встал и, очистив покрывало при помощи заклинания, отдернул его, расстилая постель. Малькольм
перекатился на простыню и забрался под одеяло.
- А ты ляжешь?
- Покурю и лягу. Спи.
Малькольм уснул тут же. Драко сел на подоконник и закурил, привычно ощущая присутствие третьего.
- Ты все время здесь, пока мы трахаемся?
- Хмм… ну, да…
- И как, зрелищно?
- Вполне, - Уизли усмехнулся. - Малфой, я не вижу так, как ты. Я немного по-другому воспринимаю мир
живых, в основном через тебя…
- Я так счастлив… - отозвался Драко, тщетно пытаясь симулировать сарказм. Немного помолчав, Рон
сказал:
- А ты все-таки опасаешься причинить ему боль. Значит, он тебе небезразличен.
- Никто не заслужил такой боли, - ответил Драко. Рон забрался на подоконник рядом с Драко.
- Ты хочешь спать?
- Да нет, я выспался.
- Давай сыграем в шахматы?
* * *
- Письмо, - напомнил Рон, вырывая Драко из воспоминаний.
- Письмо от Гарри с приглашением на Рождество в Гриффиндорскую башню. Сам ведь все знаешь, -
огрызнулся Драко.
- И что ты? - спросил Рон.
- Не знаю, - буркнул Драко.
- Ты пойдешь, - уверенно сказал Рон.
- Ты такой умный, да? - снова огрызнулся Драко. - С какой стати я пойду?
- Потому что это шанс быть ближе к Гарри. Потому что ты не можешь оставить все так, как сейчас. Это не
жизнь, Малфой.
- Да? А видеть с малого расстояния, как Поттер обжимается с этой девкой - это жизнь?
- Если бы это был другой парень, ты бы просто отбил Гарри, - спокойно сказал Рон. - В чем разница?
- Ты у нас главный спец в любовных делах, да, Уизли? - прошипел Драко. - То-то ты был так счастлив в
личной жизни.
Вне себя, он вскочил на ноги и вылетел из спальни, не хлопнув, однако, дверью - он вовремя вспомнил о
спящем Малькольме.
"Что он себе позволяет? - кипел Драко. - Чертов призрак! И почему я с ним разговариваю? Это же Уизли!
Что с того, что он мертв - он все еще Уизли, а я не желаю иметь ничего общего с Уизли!"
"Ага, интересно! А кто тискался с Билли на дне рождения Гарри?"
"Твой полоумный брат пытался изнасиловать меня! И вообще, отстань! Я имею право побыть один?"
Ответа не последовало, что, наверное, должно было означать, что Уизли решил уважить просьбу Драко. Эта
внезапная тишина в мыслях охладила гнев Драко, и он остановился, чтобы при свете вспыхнувших факелов
оглядеться и понять, куда его с бешеных глаз занесло.
Он был рядом со снейповским кабинетом. Что-то дрогнуло в груди Драко, и он медленно подошел к двери
кабинета и коснулся пальцами стены. Именно здесь… здесь он прижимал Гарри спиной к холодным камням,
когда они целовались в самый первый раз. Он прильнул к стене, касаясь ее ладонями и горящим лбом.
Гарри… Неужели я всю жизнь буду помнить вкус твоих губ? Ждать, что однажды ты снова поцелуешь меня?
Как же мне не хватает твоих рук - просто рук вокруг меня… Как же мне страшно жить, Гарри… Я ловлю себя
на мысли, что жду, когда ты вернешься ко мне. А потом понимаю, ясно-ясно, что это теперь до конца моих
дней. Пустое ожидание. Тоска. Возможно, мне просто надо пойти и спрыгнуть с Астрономической башни…
Страшная мысль о самоубийстве вдруг стала единственным решением, и Драко даже ощутил легкую радость от
того, что сейчас все закончится. Малькольм, наверное, будет плакать. Сириус расстроится, и еще Ксавье.
Бабка огорчится по-французски бурно, и по-французски быстро придет в себя. Нарцисса устроит пышную
истерику, наденет траур и будет внимательно следить, идет ли ей выражением скорби. Отец… наверное, он
презрительно скривит губы. Самоубийство - это слабость, скажет он. Ну и ладно, с болезненной радостью
подумал Драко. Еще раз досадить тебе, чертов ублюдок…
А Гарри… Гарри не поверит сначала. Кто-нибудь сообщит ему, а он не поверит. Пойдет в больничное крыло,
и там ему покажут тело. И он, конечно, будет плакать. Наверняка будет - в Гарри вообще очень много
слез. И почувствует себя виноватым, наверное. Поцелует Драко в остывшие губы. Вспомнит, как эти губы
