Брак без выхода. Мне не нужна умная жена (СИ) - Тес Ария
Мы живем здесь уже два года. Поначалу страшно было останавливаться так надолго, и однажды у меня даже случилась истерика. Остатки паранойи и того, через что я прошла, дали о себе знать. В толпе я увидела мужчину, который безумно походил на Али, и это был взрыв. Я начала задыхаться, слезы полились из глаз, и вообще. Я почти лишилась чувств посреди Рима, и если бы не пожилая пара, непременно разбила бы себе голову о мостовую.
Этого не случилось, слава богу. Как не было никакого Али. Конечно, на панике я заставила папу снова переехать, но это был последний наш переезд. Мы переместились в противоположную от Рима сторону и поселились в небольшом городке под названием Римини. Почему-то тогда выбор выглядел логичным: прячься под носом, даже если ты и не под носом. Но кто в здравом уме, увидев слежку, поселится в городе с похожим названием? Только идиот.
Конечно, теперь, я понимаю, что это работает…с натяжкой. Но не жалею. Мы живем в прекрасном домике на берегу моря, я работаю в милой, уютной кофейне, а папа занимается хозяйством. Большой, усатый нянь. Единственное, что меня расстраивает — это невозможность быть в искусстве, но я его все равно касаюсь кончиками пальцев. Фотографирую для себя, периодически гуляя по пляжу или маленьким, извилистым улочкам. Это неважно, в принципе. Я делаю это для души и давно не слежу за тем, что стало с моей галереей.
Иногда очень хочется.
Еще больше хочется узнать, что там с Ма…но нет. Нет. Я запрещаю себе даже мыслено произносить его имя, и сейчас жмурюсь, когда почти нарушаю данные себе клятвы.
Сложно, но при этом, я знаю, что если сделаю хотя бы один шаг в ту сторону, то мне будет хуже. В первое время я следила. Знаю, что его закрыли почти на год во время следственных разбирательств, а потом вынесли приговор. Двадцать лет. И это был обрыв для меня, после которого я не вставала с постели около месяца.
А я не имею права лежать бревном и смотреть в потолок. Просто. Не. Имею. Права.
Поэтому табу нерушимо даже в мыслях, и я живу дальше.
Улыбаюсь через силу, поворачиваю голову и киваю на рассказ моего нового друга. Его зовут Эмиль, и нет, он не итальянец, а приехал с Новосибирска в поисках лучшей жизни. Сначала учился в Риме, но потом что-то пошло не так, он начал пить и употреблять наркотики, и его отчислили. Он говорит, что оказавшись на дне, понял, как дорога жизнь, и решил завязать. Теперь даже не курит. Для меня это стало мостиком и какой-то безграничной мотивацией тоже не сдаваться и работать на благо себе. Да и потом. Я прекрасно его понимаю, сама была на дне, откуда снизу не постучат. Наверно, поэтому за последние три месяца мы с ним так сблизились.
Он провожает меня до дома каждый день, мило улыбается, заправляя за уши свои упругие кудряшки, а еще он очень красив. Иногда я думаю, что пора бы попытаться вновь выйти из тени бывшего мужа, а иногда мне страшно. Я знаю, что наши отношения закончились, и мы больше никогда не увидимся, но что-то внутри…все равно жмет на стоп.
Я боюсь? Да, определенно. Я боюсь снова влюбиться и обжечься, хотя вряд ли меня еще раз ждут такие злоключения. Молния в одно место а) не бьет; б) такого места просто физически больше не найти! Мое табу в своем извращенном уродстве, граничащем с чем-то прекрасным, единственно и абсолютно.
Я это понимаю.
Так говорит и папа.
Ему не нравится монашеская ряса, которую я на себя напялила, и это можно понять. Никому не захочется, чтобы их ребенок страдал всю жизнь…
- …И он начал орать, а я ни слова не могу разобрать! - смеется Эмиль, а потом бросает на меня взгляд, от которого я краснею.
Поначалу наши отношения были похожи на дружеские, потом стали дружескими, но в последнее время я стала ощущать нечто иное. Это льстит с какой-то стороны, но я не могу сказать, что хочу такого внимания. Я не знаю. Может быть, травма слишком велика? Это ведь была нелюбовь. Там была нелюбовь…и я все еще не знаю, что это такое на самом деле.
Мы останавливаемся во дворе моего домика и смотрим друг другу в глаза. Папа уехал в Сан-Марино на праздник, и сегодня я буду одна…
Снова одна? Или, может быть, мне надо попытаться? Просто сделать шаг, просто скинуть саван. Я ведь не храню ему верность! Это какой-то бред. Я все давно знаю и все давно поняла, но тогда…
Эмиль, продолжая улыбаться, касается моей щеки, чтобы убрать с нее темные пряди волос. Я замираю. Вот оно: перекресток, перипетия, выбор. Я могу и дальше сохнуть, а могу…выбрать другую жизнь, как я однажды уже выбрала. И что? Слезы в подушку или потенциальное счастье? Оно не будет таким, как было в прошлой жизни, но может стать настоящим. Пусть у меня не идет ток по коже и не бегут мурашки, пусть внутри все не закручивается, пусть не бросает в жар. Это необязательно. У меня была связь с мужчиной, с которым я говорила на секретном языке, который никто больше не смог бы понять. Так мне, по крайней мере, казалось. Моря того, что мне казалось, разве может быть хуже? Да, такого больше не будет, и? Другое необязательно плохо. Совсем необязательно…Та связь принесла мне только боль, когда вышла на свет и стала настоящей. Может быть, не нужно пытаться найти что-то необычное? Достаточно приятного парня, который работает с тобой и улыбается так очаровательно?
- Юль, ты такая красивая, - шепчет он тихо, и это так мило…но я не понимаю, что чувствую.
Как же раздражает это состояние. Как же бесит! Я хочу понимать, хочу знать, что действительно поступаю верно, а не заставляю себя двигаться вперед из страха перед одиночеством.
Но я слишком полна противоречий и сомнений, а иногда слишком сильно скучаю по…
- Спасибо, - выпаливаю и слегка отстраняюсь.
Оказывается, рядом с другим мужчиной мои мысли становятся только громче…
- Твой отец уехал?
Эмиль будто бы не замечает моего состояния. Он накручивает прядку волос на палец и убирает ее за ухо, как будто бы имеет право! А он не имеет!
«Никогда не позволяй себя касаться…» - тут же звучит голос, который я так хочу забыть, но не получается.
Сердце подпрыгивает. Руки потеют. Я почему-то начинаю нервничать и делаю небольшой шаг назад, чтобы все это прекратить.
- Да, они уехали не фестиваль, будут только завтра вечером.
- М…может…я не знаю, я мог бы зайти?
Меня тут же кидает в жар. Эмиль привлекательный мужчина. Он высокий, у него красивые волосы и темно-карие глаза, похожие шоколад. А еще…да, у него красивое тело, и как только он устроился на работу к нам в кафешку, посетительниц женского пола у нас стало больше…но…запах не тот, и я ловлю дикий ступор.
Он не имеет права меня касаться! Но почему? Потому что тебе запретил бывший?! Какая дурость! Может быть, хватит уже вспоминать о нем?! Твой личный ад сейчас где-нибудь в тундре, отвечает за все свои поступки, а ты…уже и не ты вовсе. Другой человек, у которого не было в жизни всего этого ада. И любви той безумной не было. Ничего никогда не существовало…
- Черт, я тебя напугал? - усмехается Эмиль, снова становясь ближе.
Он берет мою руку в свою и смотрит мне в глаза. Вроде бы так открыто, так честно…ласково даже. Наверно. Но не пробивается к сердцу. Никак…
- Я не хотел давить. Мы необязательно должны что-то делать. Можем просто попить чай и поговорить. Юля, я от тебя без ума и…
Его вторая ладонь снова поднимается, чтобы погладить меня по щеке. Я моргаю. Может быть, в этот момент решается моя дальнейшая жизнь? Если честно, я так до конца понять не могу.
Все происходит слишком близко.
Я моргаю еще раз, как вдруг раздается тихо-оглушающий щелчок, который похож на легкий удар чего-то мягкого, при этом железного, о землю. Вздрагиваю, когда на лицо попадает что-то горячее. Может быть, это упала что-то с жидкостью? Например, со второго этажа.
Глупость какая. Дома нет никого! Могла бы скинуть что-то Надя, ей не очень нравится Эмиль, но...она поехала на фестиваль!
По щеке ползет капля.
Я хмурюсь, касаюсь ее пальцами, а когда подношу их поближе к теплому свету фонаря, столбенею.
