Серебряные крылья, золотые игры (ЛП) - Марсо Иви
Прежде чем кто-то из нас успевает ответить, дверь снова распахивается.
Леди Руна Валверэй отпихивает Максимэна с дороги, бросаясь к столу напротив Ферры.
― Ферра, ты слышала? Я стану кузиной короля! Райан уже возвращается! Он приказал устроить бал через три дня, чтобы отпраздновать эту новость. Сроки поджимают, так что тебе понадобится как минимум один полный день, чтобы поработать над моим горлом. Эти щеки должны принадлежать бегемоту…
― Три дня? ― пораженно лепечу я. ― Это же вечер перед Турниром!
Леди Руна лишь мечтательно улыбается.
― Я знаю. Представляешь? Бал, потом представление. Мне понадобится два платья. Придется нанять дополнительных швей…
Сури вмешивается:
― Король умер, а Райан хочет устроить бал?
Леди Руна защищается:
― Мы все должны надеть черные ленты, чтобы почтить кончину его высочества.
У меня кровь стынет в венах. Насколько я знаю, Великий клирик почти преуспел в своем стремлении превратить Астаньон в теократию. Райан же, несмотря на свою кровную связь, был недолюбливаемым аутсайдером из провинции.
Так какая же карта была у Райана в рукаве, чтобы переломить ситуацию в свою пользу?
***
В течение следующих трех дней, пока в замке идет подготовка к балу, меня купают, моют шампунем, полируют, натирают лосьоном и прихорашивают слуги, которые беспрерывно падают ниц, чтобы добиться благосклонности будущей королевы Астаньона. Швеи замка протягивают мерные ленты вдоль всех возможных линий моего тела. Торговец духами окунает мои запястья в десятки ароматов, пока не заявляет ― жасмин! Бриджит придает моим ногтям форму идеального миндаля, а Ферра с помощью своего дара покрывает их золотом. Мне подгоняют туфли, подтягивают корсет и дают строгий урок этикета от Серенит.
Верные слову леди Руны, все, от гусыни замка до старой леди Элеоноры Валверэй, надевают черную ленту в честь кончины короля Йорууна ― но ленточки так малы, что едва обхватывают мой мизинец.
Чем мы будем отмечать его без малого столетнее наследие, наперстками вина?
Райан возвращается, но я не вижу его ― и это меня устраивает, ведь в последний раз, когда мы виделись, у меня оказалась сломана рука. По словам лесной мыши, они с лордом Берольтом не покидали своих покоев с тех пор, как он вернулся.
Это не дает мне покоя, и я гадаю, что они замышляют.
В день бала Ферра входит в мою комнату, пошатываясь под тяжестью большого плоского деревянного ящика.
― Вот оно, платье из платьев!
Ферра и Сури, попивая чай, с отстраненным весельем наблюдают за тем, как служанки раздевают меня догола. Они уже одеты и готовы. На Сури ― очаровательное платье цвета желтого одуванчика, лиф которого сверкает золотой филигранью, такой же солнечной, как и ее нрав. Несмотря на сияние Сури, именно платье Ферры, как обычно, самое вызывающее. На ней корсет с глубоким вырезом. Бордово-золотистая парча искусно разрезана сзади, открывая дразнящий вид на шелковое нижнее платье кремового цвета, точно такого же, как ее кожа, и создавая впечатление, что она демонстрирует скандально обнаженные изгибы.
Когда служанки поднимают мое платье из деревянного ящика, звук звенящего металла вызывает вздохи восхищения. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу платье в сиянии люстры. Слово «ткань» здесь кажется неверным. Платье, лишенное шелка, хлопка или парчи, полностью сделано из металла. Юбка представляет собой каскад изящных золотых цепей, а крошечный лиф выкован из того же позолоченного металла, что и доспехи стражей.
― Верховный лорд Райан привез это платье из Старого Короса, ― произносит Серенит с благоговением. ― Говорят, что специально для вас его изготовил портной бывшей королевы. Это копия платья бессмертной Алиссанты из иллюстрированного издания «Книги бессмертных».
Служанки натягивают металлическое платье на мою благоухающую кожу. У меня перехватывает дыхание, когда они крутят меня вокруг себя, чтобы закрепить все позолоченные пряжки, затем застегивают сложное ожерелье на шее и руках.
Наконец Бриджит наклоняет зеркало, чтобы я могла увидеть свое отражение.
Все молчат ― я в первую очередь.
Медленно, почти боясь прикоснуться к платью, я провожу ладонями по его контуру. Это не пышное шелковое платье для робкой принцессы. Вдохновленная модными тенденциями Дюрена, металлическая юбка, выполненная из кольчуги, держится на толстом позолоченном поясе, который низко сидит на моих бедрах.
Лиф, прикрывающий только грудь, оставляет открытыми плечи, грудную клетку и пупок. Два золотых браслета ― миниатюрные наручники ― окольцовывают мои запястья.
Но основное внимание привлекает ожерелье: замысловатая сеть инкрустированных драгоценными камнями цепей украшает мою шею и плечи, закрепляя над родимым пятном прозрачный кристалл размером с мою ладонь. Внутри кристалла крошечные обсидиановые вкрапления рассеивают свет. Камень словно рассказывает истории о былых временах, о королевах, которые были до меня.
Любой взглянувший увидел бы королеву, готовую к войне: властную, решительную, несокрушимую. И все же платье обманчиво. Изящная на вид кольчуга на самом деле непомерно тяжела. Манжеты сжимаются слишком туго. Ожерелье, застегнутое сзади, больше похоже на шлейку. Я неловко дергаю его, но оно не сдвигается с места.
Меня помечают как собственность Валверэев. Меня лишили крыльев.
Послание Райана ясно ― я принадлежу ему, и я ― в цепях.
***
Служанкам требуется больше времени, чем ожидалось, чтобы одеть меня. Когда мы покидаем мою спальню, бал уже в разгаре. Тяжелое платье делает меня неустойчивой, и Ферра и Сури сопровождают меня в бальный зал, поддерживая на лестнице. Звуки музыки, льющиеся по коридору, перекрываются пьяным смехом и звоном бокалов.
Когда мы входим в зал, он представляет собой головокружительный контраст светлого и темного, мягкого и жесткого. Новая железная люстра, отлитая в форме королевской короны, озаряет пирующих светом свечей. На окнах висят огромные золотистые занавеси ― цвет Валверэев. Пары танцуют в греховно тесных объятиях. Громкие пари заключаются на то, кто первым потеряет сознание от выпитого. Магистрат из Веззена нацепил на голову ведро из-под шампанского, словно остроконечную шляпу.
Очевидно, что никто не теряет ни минуты, с головой погружаясь в разврат.
Как по-фейски с их стороны.
― Иди быстрее. ― Серенит тыкает пальцем в мою голую спину. ― Верховный лорд собирается произнести речь, и он хочет, чтобы ты была рядом с ним.
Толпа расступается, Серенит расталкивает пирующих, которые глазеют на меня, одетую в уникальные женские доспехи стражника.
― Друзья! Будущие подданные астаньонской короны! ― Раздается откуда-то спереди голос Райана, и Серенит тянет меня еще быстрее. ― Несколько слов в знак скорби о нашем почившем монархе. Покойный король Йоруун, да хранит его душу бессмертный Вудикс, положил начало почти столетнему миру в Астаньоне. Мы чтим его память. Из наших сердец ― в руки Вудикса.
― Из наших сердец ― в руки Вудикса, ― хором повторяет толпа.
Райан преувеличенно вздыхает и возводит глаза к небу.
― И все же в этот вечер, накануне Турнира, я вспоминаю, что у достижений доброго короля есть и другая сторона. Мир означает, что за сто лет астаньонская армия стала слабой. Недостаточно обученной. Ее численность уменьшилась. Наши королевские солдаты тратят больше времени на строительство дорог, чем на подготовку к войне. И это, друзья, сделало наше королевство таким же очевидным для нападения, как завтрашняя битва на арене.
Среди присутствующих раздается ропот согласия.
Он продолжает:
― Я долго предупреждал лидеров нашего королевства об этой уязвимости, вплоть до того, что создал свою собственную частную армию Золотых Стражей, и все же нашлись те, кто захотел встать на моем пути. Кому нужен был слабый Астаньон. Чтобы его защищали молитвы, а не мечи. — Темная улыбка искривляет его чувственные губы. ― Никто из них больше не стоит на моем пути.
