Ксавьера Холландер - Мадам
Хельга не очень хорошо понимала, что с ней происходит, но и она была охвачена порывом юношеской, долго скрываемой чувственности. Откинув голову назад, она позволила мне целовать ее белую тонкую шею. Я ощущала, как она перевозбуждена.
Как раз в этот момент вошел один из жильцов и впустил в подъезд клубы холодного воздуха. Он прошел мимо, а я, стараясь прикрыть Хельгу собой, прижала ее к стене. Она расслабилась и уже больше не мешала мне.
– Теперь тебе нужно научиться тому, чтобы тебя ласкали, и ласкать самой, – объявила я.
Я быстро расстегнула ее пальто, приподняла свитер и моя рука, наконец, добралась до ее груди, которую я тут же начала ласкать. Другую руку я сунула себе под платье и стала мастурбировать, чтобы удовлетворить себя.
Я была так возбуждена, что мне хотелось сейчас же овладеть Хельгой, как мужчина женщиной. Да только все, что у меня было, – так это лишь маленький, набухший от возбуждения клитор…
Хельга была уже немного не в себе. Я воспользовалась этим, чтобы поднять ее свитер, и принялась жадно ласкать ее прекрасную грудь губами, языком. Я чувствовала, как ее сосок от возбуждения стал твердым. В это же время я поставила одну из ее ног между моими, подняла свою юбку и принялась тереться об ее ногу, все убыстряя ритм до тех пор, пока звезды не посыпались у меня из глаз, мне показалось, что я отрываюсь от земли и лечу.
Мое дыхание стало тяжелым и прерывистым. Хельга, казалось, была всем этим шокирована. Она-то попросила совета, как ей вести себя при первом невинном поцелуе, а ее почти изнасиловала в холле собственного дома ее же лучшая подружка, обезумевшая от любви! В конце концов она что-то буркнула и взбежала вверх по лестнице.
Несколько следующих недель я бегала за ней, как собачонка. Я была страстно влюблена и очень несчастна и ждала только одного – первой же возможности поласкать ее прекрасную грудь. Если она играла в теннис, я тоже шла играть, когда она занималась верховой ездой, и я вместе с ней, а когда она записалась в клуб гребцов, где занимались снобы и антисемиты, – я тоже подалась туда. Мне очень нравилось смотреть, как она, одетая в шорты и майку, легко скользит взад-вперед по скамейке лодки, потом я шла за ней в душ, и когда я видела ее перед собой совершенно нагой в одной купальной шапочке, мне страстно хотелось намылить ее прекрасное тело.
Хельга понемногу взрослела. Она начала замечать мою привязанность к себе и стала поддразнивать меня и выводить из себя. Целых два года я таскалась за ней, одуревшая от любви и желания, а то, что в 17 лет я стала женщиной, ничего не изменило.
Для большинства девушек потеря девственности представляет одно из значительных событий юности. Для меня же это стало скорее одним из этапов роста. Я уже два года ходила с молодым человеком, и у нас было довольно много веселых сексуальных опытов. Можно сказать, что мы очень подробно изучали наши тела, однако никогда не доводили нашу любовь до положенного завершения. В Голландии за молодыми людьми очень пристально следят. Мы часто прятались с ним за мельницами или за дамбами, но смелости сделать последний шаг нам пока не хватало.
В конце концов это свершилось самым обыденным образом в доме одного нашего друга, находившегося в отъезде. И не было ни боли, ни страданий, ни крови. Лишь ощущение огромного облегчения и удовольствия, которое создавало ритмичное движение члена моего друга в моем влагалище. Потом ритм начал ускоряться, и он кончил, оставив меня разгоряченной.
Более значительным для меня стал другой факт: став женщиной, я оказалась совсем ненасытной. Даже бросила моего постоянного друга ради удовлетворения собственной сексуальной страсти. Мне было все равно, с кем я занимаюсь любовью. Иногда я останавливала выбор на ком-нибудь из членов нашей семьи, а сама по себе мысль о запретном плоде лишь подогревала меня. Единственной проблемой была опасность нежелательной беременности. К двенадцати годам, когда я узнала от старших товарищей о реальностях жизни, мне порой хотелось иметь старшего брата, чтобы я могла ему отдаться. Я так и не избавилась от склонности к такому виду половых связей и впоследствии занималась-таки любовью с некоторыми членами нашей семьи. Причем всегда целенаправленно.
Моей первой «жертвой» пал брат моей матери, мой любимый дядя, питавший ко мне родительскую любовь, когда я была еще ребенком. А стоило мне повзрослеть, как дядя стал проявлять ко мне склонность уже совсем другого рода.
Как-то родители привезли меня на уик-энд к нему в Германию, в Дюссельдорф, и мы с ним решили сбежать ненадолго из дома, чтобы заняться любовью в какой-нибудь гостинице. Однако сама по себе мысль об этом так возбудила дядюшку, что его жена, видимо, быстро все раскусила и ни на секунду не оставляла его одного вплоть до нашего возвращения в Амстердам. Первая попытка была задушена в зародыше.
Вторая, однако, оказалась более удачной. Я предприняла ее через несколько лет с сыном другого дяди, моим двоюродным братом, который приехал посмотреть Голландию и навестить своих родных. Это был красивый, хорошо сложенный 28-летний немец, и уж, конечно, он не был девственником.
Мне поручили сопровождать его во время прогулок по городу и, поскольку он был членом нашей семьи, разрешили задерживаться до полуночи и даже дольше, чего раньше не случалось. В первый вечер я показала ему все, что обычно показывают туристам, и отправила спать пораньше. На следующий день мы отправились по более занимательным местам Амстердама, например, по кварталу с «девушками в витринах» на набережной каналов, где проституция легализована. Потом я проводила его в гостиницу и буквально набросилась на него. Он был неплох, хотя в нем не оказалось ничего особенного: типичный немец – сильный, но совершенно не романтичный.
Между тем я очень хорошо сдала выпускные экзамены в колледже. Год я занималась изучением музыки, а потом поступила работать помощником бухгалтера в одно из самых крупных агентств Амстердама.
Я целиком посвятила себя работе, причем с энтузиазмом, с каким и до сих пор не расстаюсь, если уж берусь за любое дело. Работа у меня была хорошая, но она не давала того, что в Америке принято называть «возможностью роста». Я решила попробовать себя в другом деле, ведь я всегда во всем хотела быть первой. Я услышала, что агентство по найму рабочей силы «Мэнпауэр» организует конкурс на звание лучшей секретарши Голландии, владеющей несколькими языками. У меня хватало амбиции, дух соперничества мне не чужд, вот я и решила принять участие в этом состязании.
В программе конкурса были задания по машинописи, стенографии и переводу с четырех языков. Участниц было очень много, и чтобы добраться до финала, требовалось успешно сдать множество экзаменов. Каждая из участниц должна была написать в поэтической форме рекламный текст из 200 слов для агентства по найму. Я оказалась самой молодой из 60 финалисток и, без сомнения, самой лучшей: титул «Первой секретарши Голландии» тому подтверждение.
