Возрожденная душа (СИ) - Лейк Кери
Он взболтал ликер «Элизий» в стакане для виски и сделал глоток.
Что за ночь.
Однако ничто не переплюнет в эту ночь, рабство у суккубы, ради его брата Логана.
Несомненно, у этого малыша могло быть куда меньше неприятностей, как у самого младшего из сыновей Гнева. Казалось, куда бы Логан ни пошёл, над его головой нависло черное облако, жаждущее нанести ущерб любому, кто был достаточно глуп, чтобы встать рядом.
Тем не менее, быть в долгу перед суккубом казалось небольшой ценой за спасение жизни его брата.
Гевин смотрел на янтарную жидкость, которая кружилась в стекле, словно угасающие волны пламени, его мысли уносились к тому, как он впервые попал в рабство ради Логана.
Тогда у него была самая ужасная пытка, которую он когда-либо знал за все столетия своей жизни.
Отпив спиртное, Гевин допил остатки «Элизии». Он поморщился от обжигающей волны прошедшей по его горлу, как после глотка адского огня, прежде чем налить новый стакан.
С Логаном никогда не было легко, он жил безрассудно и никогда не следовал правилам. У пацана тяга к смерти, и Гевин всегда представлял себе, что если он столкнется лицом к лицу с ублюдком жнецом, Логан, вероятно, бросится первым. Только когда он действительно увидел своего брата, лежащего на кровати, он понял, что даже самые сильные и самые тёмные души могут пасть.
Звонок чуть не сбил Гевина со стула.
— Сукин сын!
Он вытер ликер, стекающий ему на рубашку.
— Господин. — Навязчивый, изувеченный голос говорил сквозь звуки призрачного эха, словно кто-то из фильма Полтергейста — один из Кататонов, упырей, охранявших поместье и заставлявших нарушителей пугаться до чертиков. — Пожалуйста, посмотрите, что мы нашли.
Гевин поставил остатки своего напитка на стол и поднялся со стула, в последний раз отряхивая мокрое пятно на рубашке. Он шёл по коридору, пока не достиг двери. Скрип отразился от стен, когда он дёрнул панель, ледяной холод снизу ударил ему в лицо. Дальше бра освещали путь вниз по винтовой лестнице в катакомбы особняка.
Ему не пришлось заходить далеко в подземелье, прежде чем он наткнулся на небольшую группу гулей, стоявших вокруг белого предмета, лежащего на каменном полу.
Гевин нахмурился, приближаясь, наклонив голову, чтобы разглядеть.
— Что это?
— Нарушитель. — Начальник службы безопасности поднялся с корточек. Его рваная одежда едва ли прикрывало тело, когда он переместил свой вес и скрестил руки на груди. — Нашел его шныряющим за воротами.
— Как он стал таким?
— Пытался пройти через ворота, — с ухмылкой сказал упырь. — От него избавятся должным образом, но я хотел дать вам взглянуть на него. Такого супера я ещё не видел.
Гевин наклонился и балансировал на одном колене, изучая измождённое и иссохшее тело, распластавшееся на бетонном полу. Его кожа приобрела болезненный оттенок белого, почти серого и прозрачного, под ним разветвлялась сеть вен. Рука напротив Гевина была оторвана прямо по корень плеча.
Он кивнул в его сторону.
— Ваша работа?
— Неа. Он был таким до того, как мы добрались до него.
Рука схватила Гевина за руку, и клыки впились в его кожу.
Гевин отпрянул и ударил его кулаком по лицу. Снова и снова он ударял по бледно-белой плоти, брызги жидкости летели изо рта и носа, пока из-под руки Гевина не засверкали искры, и борьба не прекратилась.
Выбив клыки, Гевин бросил голову на землю и резко кивнул стоявшему рядом с ним гулю.
Упырь достал кинжал из кобуры.
— Так и знал, что надо было оторвать этому ублюдку голову, прежде чем звать тебя сюда.
Из следов укусов на ране Гевина вырвалась прозрачная жидкость, которая начала втягиваться, блестя в свете свечи.
— Что это, чёрт возьми, за штука?
— Мы надеялись, что вы сможете рассказать нам. — Упырь чиркнул по изуродованному носу и мотнул головой в сторону катакомб. — Однако его ждёт кислотная ванна.
— Интересно, что он здесь забыл.
— Чёрт… а что, если бы я сначала спросил его об этом, а?
Гевин поднял губу отрубленной головы, где клыки медленно втянулись обратно в десны. Скопившись на полу, золото, плавающее в прозрачной жидкости, почти искрилось, а небольшое количество темно-красного изменялось в нечто, похожее на плазму.
— Как будто существует отдельная кровеносная система, — пробормотал Гевин. — Структура его тела говорит, что когда-то он был человеком. Выглядит истощенным. — Он отпрянул назад, чтобы избежать расползающейся лужи. — Но это точно не человеческая кровь.
— Интересно, настоящее ли это золото?
Гевин поднял голову и увидел, что глаза гуля устремлены на жидкость, и покачал головой.
— Если хочешь разобраться в этом дерьме, прошу. Но сделай мне одолжение и прибери здесь, когда закончишь.
— Будет сделано, шеф. — Гуль отсалютовал ободранной конечностью.
— Хорошая работа. — Губы Гевина сжались, когда он поднялся с корточек. — Но я думаю, что нам нужно усилить наши меры безопасности. Сначала тот маленький ублюдок, который вломился раньше к нам, а теперь это. — Гевин посмотрел в безжизненные черные глаза гуля. — Я хотел избежать этого, но думаю, пришло время обратиться к Ксандру.
Плечи гуля поникли, и он провёл изуродованной рукой по лицу.
— Ах, чёрт, босс. Вы уверены в этом? Я имею в виду, что со всеми этими леди в этом доме…
— Мы ничего не знаем об этих существах. Ксандр — слабак, но я знаю, на чьей он стороне. Не будем забывать, что ранее вооружил нашего нарушителя нефилим. Пока мы не найдем того парня, наша безопасность находится под угрозой. — Гевин поднял брови. — Время тушить огонь чертовой паяльной лампой.
— Господин, у нефилимов по крайней мере есть человеческие мотивы. Но падшие… — Гуль резко сглотнул. — Ну, они куда хуже, чем демоны. Не принимайте на ваш счёт, босс.
— Понимаю. Но прямо сейчас у меня два брата за границей, а один вышел из строя. Его присутствие здесь будет только временно. — Гевин указал на гуля. — А ты по-прежнему останешься начальником службы безопасности.
— Да, господин.
— Подготовь остальных. — Гевин фыркнул, его взгляд скользнул по каждому из оборванных гулей, окружающих его. — Это место вот-вот сотрясётся, и мне не терпится поделиться новостями с Беном. Никто не сможет описать всё дерьмо этой ночи, кроме поистине взбешенного тролля.
Глава 3
Мышцы Логана напряглись, и его веки распахнулись. Сквозь размытые пятна, он уставился на сцену из греческой мифологии, нарисованной на его потолке, и судорожно выдохнул. Острая боль, прожигавшая его насквозь, утихла, сменившись жалкой, тупой болью, и его мысленная команда не помогла поднять его руку с того места, где она лежала рядом с ним.
Все ещё парализованный.
Его взгляд упал на стену напротив него, полностью закрытая, без каких-либо тревожных признаков того, что он имел доступ в спальню молодой девушки в любой момент ночи.
Просто галлюцинация.
Кровь Каллы, должно быть, была причиной того, что он что-то увидел. Ощущал. Воскрешение из мёртвых, казалось, сопровождалось целой кучей раздражающих деталей — как будто часть её души поселилась в его теле.
Какое бы дерьмо ни преследовало Каллу, оно, скорее всего, стало бы его маленькой адской каруселью, если это так. Галлюцинации, вероятно, будут одним из самых незначительных побочных эффектов.
— Последнее, что мне сейчас, чёрт возьми, нужно, — пробормотал он. — Разозленные плюшевые котята, гоняющиеся за мной по улицам под какую-нибудь попсовую муть.
Когда выброс адреналина пошёл на убыль, он глубоко вздохнул. По крайней мере, он всё ещё мог дышать.
— Логан? — тихий голос пронёсся сквозь тьму, щекоча его чувства.
Его мускулы дёрнулись, желая атаковать. Вместо этого он беспомощно лежал на кровати. Он зарычал, ноздри раздулись.
— Кто здесь?
— Всё нормально. — Когда она говорила, его мускулы постоянно подёргивались в нервной пульсации. — Тут только я. Калла.
