Потерянная Сирена (ЛП) - Мартинез Катерина
— Кара, что ты делаешь? — потребовала Бабблз с паникой в голосе.
Двое мужчин были слишком заняты спором о том, кому поручено похитить меня, чтобы заметить, что я поставила ноги на перила и уже наполовину перевалилась через борт корабля. Мой желудок скрутило в узел, сердце не переставало колотиться, и каждая клеточка моего существа умоляла меня не делать этого, но тот зов, который я чувствовала со стороны океана, превратился в голос, и он дико шептал мне в уши.
— О нет, — воскликнул Блэкстоун, заметив меня. — Нет, нет! Что вы делаете? — закричал он, бросаясь ко мне.
— Я не принадлежу ни одному из вас, — сказала я и, не колеблясь ни секунды, прыгнула с борта Жемчужины Морей… и нырнула головой вниз в глубокую, тёмную, холодную воду.
Глава 4
Я не почувствовала, как холодная вода обожгла меня, когда я врезалась в неё. У меня не было времени. Как только я вынырнула на поверхность, меня стало толкать и тянуть во всё стороны течением, создаваемым пропеллерами Жемчужины, словно я была куском мяса, попавшим в пасть акуле.
Я металась и кувыркалась, не зная, где верх, а где низ. Вокруг меня всё было в пузырях, в белой пене, из-за которой не видно ни звёзд, ни даже поверхности воды. Как бы сильно я ни брыкалась, как ни билась, как ни старалась выплыть на поверхность, я не могла.
И у меня заканчивался воздух.
А потом я увидела это.
Это было мерцание, свет, похожий на тот, который я видела за мгновение до того, как Аэнон — горячий фейри в странном килте — выскочил из воды. Я подумала, что кто-то собирается метнуть молнию в мою сторону, но я смотрела на что-то совершенно иное.
Когда течение улеглось, я обнаружила, что дрейфую, наблюдая за мягким мерцающим золотым светом, крепко зажатым в глубоких тёмных тисках океана. Это выглядело как объект, как нечто, имеющее определённую форму, а не как что-то быстро движущееся в мою сторону.
Теперь вокруг меня воцарилось спокойствие. С моих губ медленно срывалась струйка пузырьков. Несмотря на то, что я тонула, несмотря на то, что у меня не осталось сил сопротивляться, я могла думать только о свете. Всё, что я могла делать — это смотреть и пытаться понять, на что я смотрю. И чем больше я сосредотачивалась, тем отчётливее становился объект, как будто он и в самом деле приближался ко мне — только медленно, очень медленно.
Копьё?
Нет.
У копий один зубец, а у этого… три. Это трезубец.
Трезубец…
Я попыталась дотянуться до него, но моя рука, казалось, весила двадцать тонн. Мои лёгкие наполнялись водой, в глазах начинало темнеть, но я всё ещё не могла заставить себя оттолкнуться, подтянуться и выбраться из темноты. Был только трезубец и то странное притяжение ко дну океана.
Нет, не ко дну океана, а к трезубцу.
Он звал меня.
Фиолетовая вспышка разорвала темноту. Я закрыла глаза, чтобы защититься от неё, и только через долю секунды поняла, что меня на самом деле куда-то тянет, утаскивает. Не к поверхности, а глубже в воду. Когда я открыла глаза, то увидела лишь фиолетовый свет и пузырьки, которые клубились вокруг меня, как будто я попала в водоворот.
Посмотрев вниз, я больше не могла разглядеть трезубец, а над собой я не могла увидеть поверхность. Я почувствовала, как кто-то дёрнул меня за ухо, и поняла, что Бабблз всё ещё со мной, но я не могла вытащить нас из водоворота, в который нас обоих засасывало.
Я открыла рот, чтобы закричать, но только выпустила струю пузырей, которая была последним моим вздохом. После этого в глазах у меня полностью потемнело, мышцы перестали сопротивляться, и я поняла, что мне конец.
Я сильно ударилась о землю, едва не разбив себе лицо. Я вымокла до нитки, с меня капало, и я ужасно замерзла, но я была не на морском дне. Я приземлилась на твёрдый пол, похожий на мрамор. Внутри у меня всё перевернулось, и я яростно выблевала половину Средиземного океана, который только что проглотила. Когда приступ кашля и рвоты прошёл, я поднялась на ноги и огляделась.
Я больше не была на корабле.
Я находилась в больничном коридоре. Было темно, лампы едва горели. Некоторые из них мерцали, другие давно погасли. Я дрожала, и дыхание с трудом вырывалось из лёгких, поэтому я обхватила себя руками и начала растирать грудь. Я не могла понять, что происходит, мой разум пребывал в хаосе, но, казалось, двигаться можно было лишь в одном направлении.
«Бабблз».
Я проверила затылок — её там не было.
— Эй? — выкрикнула я, но ответа не получила. — Тут есть кто-нибудь?
Ничего.
— Где я, чёрт возьми, нахожусь?
Я сделала шаг, потом ещё один, и ещё один. Наконец, я начала двигаться вперёд, направляясь по больничному коридору с белыми стенами и мерцающим светом. Может, я мертва? Может, мне это снилось? Может, быть мёртвой — это всё равно, что спать? Что бы это ни было, мне это не нравилось.
Кто-то внезапно метнулся в другой конец коридора. Босоногая женщина в больничном халате. Я замерла, словно пригвождённая к месту, где только что стояла. Сердце бешено колотилось, руки тряслись, я не осмеливалась заговорить. Я всё ещё слышала, как ноги топают по коридору, в котором исчезли.
— Дерьмо, — шептала я себе под нос, — Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Должно быть, я сплю, должно быть, потому что если смерть похожа на это, то я не хочу умирать.
— Кара, — позвала женщина, певучим голосом произнеся моё имя где-то вне пределов видимости.
— Кто это? — спросила я. — Кто здесь?
— Кто ты?
— Ты знаешь моё имя.
— Вопрос был не в этом.
— У меня нет времени на игры. Скажи мне, кто ты такая!
— И всё же время — это всё, что у тебя есть. Его слишком много и вместе с тем слишком мало. Ты та, кого мы ждали, Кара, знаешь ты это или нет.
— Ждали? Кто вы?!
— Единственные, кто скажет тебе правду.
В конце коридора появилась дверь, возникшая словно из воздуха. Это дверь больничной палаты, и она была закрыта, но я видела, как кто-то ходит по другую её сторону. Я мгновенно поняла, кто он такой, почему он здесь и почему я здесь.
Я уже бывала здесь раньше, и большую часть года блокировала эти воспоминания.
В животе у меня быстро похолодело, как будто я проглотила пригоршню льда. Я покачала головой и попыталась сделать шаг назад, подальше от двери больничной палаты, но не смогла — мышцы не позволяли. Они хотели идти только вперёд, хотя это было последнее место, где я хотела бы оказаться.
— Зачем ты привела меня сюда? — спросила я.
— Я не приводила тебя сюда — ты никогда не покидала это место.
— Это неправда!
— Бедная Кара, вечно убегающая, но никогда не забегающая достаточно быстро или далеко. Правда всегда настигает тебя, рано или поздно.
Я закрыла глаза и закричала.
— Нет!
Когда я открыла их снова, то уже была не в больнице. Было невероятно ярко, высокое полуденное солнце било мне в лицо своими лучами, теплом и светом. Я подняла руки, чтобы защитить глаза, но они ощущались как мокрые спагетти. Я едва могла ими пошевелить.
Океан.
Я слышала, как где-то рядом шумит вода, шипит прилив, набегающий на пляж и затем отступающий в море. Я лежала на сухом песке, моя кожа ощущалась натянутой и горячей, как будто я слишком долго лежала здесь, под прямыми солнечными лучами. Собрав все свои силы, я перевернулась на другой бок, изо всех сил стараясь не смотреть на солнце.
Перед глазами у меня всё расплывалось, в горле пересохло и першило, но я была жива. Я находилась у входа в маленькую пещеру, со всех сторон закрытую камнями. Я слышала, как где-то вверху кричат птицы, но не могла их разглядеть. Небольшая волна набежала на пляж, ударила меня в спину и залила рот и глаза. Я провела рукой по лицу, чтобы смахнуть капли воды, затем упёрлась руками в песок и приподнялась.
— Как я… — спросила я и внезапно почувствовала позыв к рвоте. Сначала я выплюнула целую ракушку, а потом извергла изо рта кучу песка и воды. Ракушка ударилась о берег. Мгновение спустя маленькое розовое существо вылезло из неё, подобрало раковину и посмотрело на меня снизу вверх.
