Повседневные страдания с опасными леди-монстрами (СИ) - Танков Вячеслав
Ёрзаю в кресле под скрещенными взглядами, чувствуя себя до крайности глупо и не комфортно. Лишь внутреннее осознание того, что сижу на этом месте первый и, вероятно, последний раз, греет мою душу. Наконец, Алёна объявляет начало заседания. Наступает момент, которого все так долго ждали. Встаю, собрав в кулак всю свою смелость и волю. Секретарша становится рядом, готовая сражаться до последнего за свою новую подругу, если придется.
— Приветствую всех собравшихся здесь уважаемых людей! — громко говорю я. — Вы все, наверное, меня знаете. Я — сын Григория Пржевальского, Рикардо, ваш новый глава и директор корпорации «Амбрелла», согласно завещанию моего отца…
Оглядываю зал.
— Если у кого-то есть возражения по этому поводу, прошу высказать их сейчас.
В зале, соответственно, тишина. Так, первый этап пройден, можно выдохнуть. Хотя, впереди еще самое страшное. Хо-о, рано радуюсь. Один из старых мудаков тянет клешню.
— Уважаемый Рикардо. Меня зовут Валерий Михайлович Жестяной, управляющий…
— Валерий Михайлович! — перебивает его секретарша. — Окажите уважение нашему будущему директору! Встаньте, пожалуйста!
Недовольная рожа того кривится еще пуще прежнего, но все же встает. Понятно, почему не хотел подниматься — его пузо буквально перевешивает! Как он, блять, передвигается?
— Управляющий хозяйственно-продуктовой частью, — продолжает тот. А, ну, теперь понятно, почему ты такой жирный! — Мне, как и всем здесь присутствующим, хотелось бы в первую очередь знать…
Он говорит неторопливо и важно, чувствуя свою значимость. Недаром, при упоминании его имени Алёна морщилась, как от зубной боли. Этот толстяк крепко сидит на своей должности уже немало лет, почти с самого начала основания компании. Обязанности он свое знает, но в том-то все и дело, что делать ему ничего особенно не нужно: контроль, учет, прием и выдача товара. Не знаю, по какой причине его терпел отец, а потом и Михаил, но дело явно нечисто. Алёна пыталась что-то сказать о нем, но не решилась, а мне и не до того было. Теперь он будет головной болью Шарлин, а с ней, как я уже понял, не забалуешь! Самое фиговое — он пользуется поддержкой большинства таких же глав отдела, которым не нужны перемены.
— … Не будет ли глобальной чистки в наших рядах? — вопрошает толстяк. — Мы переживаем за компанию, за все эти годы ставшую нам родным домом! Если вы наберете новых людей, придется долгое время обучать их, а фармакология и медицинский бизнес — на редкость сложное дело. Компания потеряет время, которое жизненно важно на нынешнем рынке!..
— Я вас понял и услышал, — прерываю словоохотливого завхоза. — Садитесь, пожалуйста. К сожалению, не могу прямо сейчас ответить на ваш вопрос, но предлагаю задать его немного позже.
На лицах старого поколения читаю плохо скрываемое недовольство, но сделать они мне ничего не могут. Так как в моих руках сосредоточено 100% акций, рычагов давления у них нет. Переходим ко второй фазе нашего плана. Алёна незаметно кивает шефу безопасности, с которым мы заранее провели беседу, и через пару секунд в зале появляются охранники, занимающие места возле выходов и входов. Выражения недовольных сменяются недоумением, озабоченностью и легкой тревогой. А вы как хотели? Что бы я рисковал своей шкурой и здоровьем Шарлин? Ну уж нет! Стукнет моча в голову какого-нибудь ублюдка и тот решит меня убрать. Всех, естественно, досматривают, но исключать такую возможность нельзя.
Алена раскладывает передо мной документы, подписав которые я стану полноправным владельцем «Амбреллы». Беру ручку, в последний раз оглядывая собравшихся. Кое-где еще видно недовольных, но даже они уже смирились со своей участью. Тогда я произношу свои последние слова, так и не подписав бумаги:
— Господа! Пользуясь правом передачи должности, а также, являясь единственным исполнителем воли отца, хочу сделать заявление! Вместо меня главой корпорации назначается Шарлин Монтгомери де Лавуазьен, опытный и талантливый руководитель с огромным багажом знаний фармакологии и медицины. Леди Монтгомери, прошу!
Двери за моей спиной, ведущие в отдельную комнату, открываются и в тишину зала величественным и пафосным, но совершенно бесшумным шагом, входит ОНА! Шары всех без исключения наблюдающих за ней, вылезают из орбит, а челюсти падают на столы. Наблюдаю за реакцией собравшихся с усмешкой, так как прекрасно их понимаю. У меня было примерно такое же впечатление от ее вида, хоть я и предполагал нечто подобное в духе Киры.
Шарлин — молодая красивая женщина с Той стороны. Существо, если быть точнее. Вид — сова. Аккуратная стрижка под «каре» густых коричневых волос прекрасно гармонирует с длинными стоячими, как антенны, кудрями (или перьями? Я так и не разобрался). Как и у Драники в остальном ее тело почти не отличимо от человеческого, только крылья растут прямо из спины, как у нарисованных ангелов, а ниже колен ноги переходят в птичьи лапы с мощными и острыми когтями. Поэтому Шарлин ходит без обуви, при этом невероятным образом умудряясь ходить бесшумно. Она одета в строгий костюм, сшитый, скорее всего, на заказ, так как совсем не стесняет движений. Крылья аккуратно сложены за спиной, но когда она по моей просьбе демонстрировала их размах, то они оказались даже шире, чем у Драники. Размер груди на глаз мне не удалось определить из-за костюма, но аккуратная двоечка там наверняка имела место быть. Благодаря ниспадающей челке, Шарлин прекрасно удается скрывать настоящие эмоции, а взгляды, которые она кидает направо и налево, кажутся из-за этого устрашающими и даже угрожающими. Впрочем, самое оно для такой работы.
Она проходит ко мне и замирает на одном месте, сканируя весь зал. Через мгновение нервы присутствующих сдают и зал взрывается криками ярости, гнева и возмущения. Причем замечаю, что бесятся далеко не все: заместители с удовольствием и любопытством пожирают глазами ладную фигурку Шарлин, предвкушая глобальную чистку кресел своих боссов. Некоторые пожимают плечами, оценивая будущего главу. Но подавляющее большинство зазвездившихся глав отделов все же громко выражают свое недовольство.
— Позвольте! — восклицает один. — Это же… Существо! Они же там все дикари! Там же отсталое Средневековье! Как она может взять на себя управление корпорацией⁈
— Безумие! — вторит ему другой. — Да эта «птичка» наверняка не сможет аспирин от валидола отличить! А ведь тут у нас суперсовременные препараты готовятся!
— Бред! — поддерживает их третий. — Как она сможет разобраться с технологиями⁈ Она вообще знает, что такое компьютер?
— Тишина в зале! — тоненько пищит Алёна, но ее никто не слушает. Тогда она подает знак шефу безопасности, а тот кивает одному из подчиненных с дробовиком. Недолго думая, тот поднимает свой устрашающий ствол… и стреляет в потолок!
— БДЫЩ!
— Хрясь!
— Э-э-э, простите, — почесывая в затылке, говорит стрелявший охранник. — Я не думал, что так громко… И за потолок извините, господин Рикардо.
— Фигня! — говорю парню. — Ты все правильно сделал. А потолок починим. Не надо наказывать бойца, — добавляю шефу и даю слово Шарлин. Совушка делает шаг вперед, смотря на первого съежившегося крикуна.
— Александр Борисович, — обращается она к нему, — вы правы. На Орионе сейчас царит эра Средневековья. Однако же десятичная система счетов была изобретена в глубокой древности и даже в настоящее время люди активно пользуются ею в расчетах. С чего вы взяли, что купцы торговых гильдий Ориона должны быть глупее счетоводов двадцать первого века? Напротив, им в голове приходится держать все то, что вы давно привыкли хранить на жестких дисках компьютеров, так как производство бумаги крайне дорого и неудобно. Да и конкуренты легко могут выкрасть или подделать счета. А то, что хранится здесь, — совушка выразительно постучала пальцем по своей голове, — никто ничего не украдет. Вот вы можете прямо сейчас назвать мне точное количество ящиков с барбинатуратом, отправленных последней партией нашим торговым партнерам в Германию? Вы же вчера подписывали документы по отправке груза? Неужели не помните? Это довольно-таки важная информация!
