Ученица жнеца высшего уровня (СИ) - Юлия Зимина
Работа жнеца заключалась в том, чтобы не дать душам свободно разгуливать там, где им вздумается. Я не церемонился с ними, последние два века даже не спрашивал, пойдут ли со мной по доброй воле, просто накидывал силок и уводил за собой. Такова моя работа, ничего не поделать.
И вот сейчас, заметив престарелого мужчину, шокировано оглядывающегося по сторонам, я незамедлительно шагнул к нему…
— Вы должны пойти с нами, — кинул я ему.
Секунда, на запястьях мужчины засветились бледно-голубые наручи, не позволяющие ему отойти от меня.
— Постойте, — пытался вырваться он, оглядываясь и выискивая кого-то в толпе. — Вам больше нет места среди живых, — отрицательно мотнул головой, замечая шок в глазах Сии, которая смотрела на меня как-то странно.
— Я молю вас, — кричал мужчина, — постойте! Дайте мне минутку…
— Нет! — твердо ответил я. — Вас уже ждут…
— Что ты делаешь? — встала у меня на пути побледневшая обращенная.
— Свою работу! — ответил холодно ей. — А ты смотри и запоминай!
Из воя сирен и криков людей слух уловил жалобный женский плач. Кто-то звал своего дедушку…
— Это она! — вырывался мужчина. — Она… моя девочка! Моя внучка! Стойте! — молил он. — Дайте мне посмотреть на нее хотя бы еще раз!
— Нет! — стоял я на своем, огибая Сию, но она вновь встала передо мной, кидая встревоженные взгляды на душу.
— Минуту! — рыкнула девушка. — Дай ему всего минуту! Это не запрещено правилами!
Она резко выдернула из моих рук магический силок, чего я вообще не ожидал, а потом внимательно посмотрела на убитого горем мужчину:
— У вас будет только минута, — кивнула она ему. — Прошу, не делайте глупостей.
Благодарно закивав, душа умершего вместе с новообращенной неспешно направилась к горько плачущей девушке, боль от утраты которой распространялась по всей округе…
6. Третий не лишний
Сиа
— Спасибо…
Смотрела в полные благодарности глаза мужчины, который все же смог проститься с рыдающей внучкой, пусть она и не увидела этого.
— Вам пора, — улыбнулась я, указывая рукой на разноцветное пятно, расползающееся в воздухе. — Вас уже ждут, — добавила тише, чувствуя неимоверное волнение.
Душа умершего уважительно склонила голову и, медленно развернувшись, направилась к цветовому переходу.
— Твои безрассудство и недальновидность сыграют с тобой злую шутку! — раздался разъяренный рык за спиной, стоило душе скрыться в портальных вратах, ведущих к распределению. — Он мог сбежать! — продолжал шипеть Ноан, находясь явно не в настроении. — Потом кто бы его ловил, ты?! Чтобы не смела больше так поступать! Впредь стой смирно и помалкивай! Он мог натворить такое, что тебе даже и не снилось…
— Хватит! — резко обернулась я, испепеляя поганца взглядом. — Ты! Черствый сухарь, которого настигла профессиональная деформация! Ты бесчувственный, жестокий и эгоистичный!
— Да как ты смеешь… — поспешил возмутиться жнец.
— Пусть я и мало что знаю, но могу сказать со всей уверенностью, что эта душа ничего бы не сделала плохого и уж точно не сбежала бы! Этот старик просил минуту! — меня трясло от ярости, внезапно захотелось съездить по морде этого высокомерного собирателя душ. — Все, о чем он умолял, проститься с родным для него человеком, но, судя по всему, тебе это не знакомо! Будь это не так, ты бы себя вел иначе!
— Сиа! — предостерегающе зарычал Ноан.
— Как так можно?! — меня накрыла истерика. Не от вида аварии и души, а от того, что жнец утаскивал к распределительным вратам этих бедолаг, не реагируя на их мольбы. — Сколько?! — рявкнула я, наступая на него, отчего брови брюнета взметнулись вверх.
— Что, сколько? — гневно огрызнулся он.
— Сколько умерших просили тебя дать им еще совсем немного времени? Сколько рыдали и умоляли позволить им проститься?! — неотрывно смотря на ожесточенные черты лица жнеца, ощутила, как ярость прокатывается под кожей. — Ну ты и…
— Только посмей еще хотя бы раз оскорбить меня! — вскинул руку Ноан, устремляя указательный палец в моем направлении.
— Что?! Тоже накинешь на меня силок?! — ядовито усмехнулась, смотря в синие глаза. — Давай! — протянула к нему руки. — Ну?! Что стоишь?! Я не просила делать меня жнецом. Да, я благодарна за возможность и дальше жить среди людей, но терпеть подобную бессердечность не собираюсь!
— Вот разошлась, — фыркнул раздраженно Ноан. — Ты должна была трястись от страха, а не орать на меня на всю округу!
— Уж прости, что не оправдала твоих ожиданий! — рявкнула так, что жнец отшатнулся, смотря за мою спину и тут же поджимая губы.
— Харон, — процедил он, недовольно морщась.
— Леди, — коснулся звонкий хохот моего слуха, — позвольте вашу ручку.
Я, все еще кипя праведным гневом, обернулась к статному молодому мужчине, глаза которого сияли озорством. Высокий, темноволосый, кареглазый. Брюки и рубашка сидели на нем идеально, притягивая взгляд.
«Красив, — подумалось мне. — Не то что этот… паршивец Ноан! Нервотреп несчастный!»
— Вы очаровали меня с первого взгляда, — распинался жнец, протягивая свою пятерню и пытаясь подцепить мою ладонь, но я не позволила, пряча конечность за спину.
— А-ха-ха, — загоготал он. — Очаровательна! Мое имя Харон, а твое?
— Что ты здесь делаешь? — перебил его Ноан, не давая мне ответить.
— Она на тебя так орала, что я с другого конца улицы услышал, — усмехнулся кареглазый. — Ну, как идет обучение? — хитро улыбнулся он.
— Прекрасно! — рявкнул мой наставник.
— Я так и подумал, — Харон вновь рассмеялся, оглядывая меня с ног до головы.
— Что? — буркнула я, складывая руки под грудью. — Тоже скажете, что мой внешний вид неприемлем?
— Я? — округлил глаза мужчина. — Нет! Ну что ты? Тебе очень идет!
— Вот! — ткнула я пальцем в сторону кареглазого, поворачивая голову на своего горе-наставника. — Мне идет! Ясно?!
— Ясно! — рявкнул Ноан. — Одно мне точно ясно, что к нему ты обращаешься на "вы", а мне тыкаешь! А мы, между прочим, с ним на равных!
— А-ха-ха! — снова загоготал Харон, наслаждаясь спектаклем.
— На равных по статусу? — уточнила я, мечтая остаться хоть немного наедине со своими мыслями, потому что желание послать Ноана куда подальше достигло своего пика. — Так вот не в статусе дело, если ты не знал! Для меня прежде всего важно взаимное уважение!
— Нахалка! — рявкнул Ноан.
— Паршивец! — отбила я его оскорбление.
— Не могу, сейчас лопну, — гоготал словно умалишенный Харон. — Надо парням о ней рассказать…
— Только посмей хоть слово кому ляпнуть! — яростно взревел наставник, испепеляя кареглазого жнеца взглядом.
— А ты говорил, что она будет такой же, как и все предыдущие, — задыхался от хохота он.
— Она хуже!
— Если хуже, то отдай ее мне, — лицо кареглазого мгновенно стало серьезным, в
