Луна твоей жизни (СИ) - Лафф Кира

Мне срочно нужно оказаться наедине с собой. Больше всего хочется забиться под одеяло и больше никогда оттуда не вылезать. Как я теперь смогу смотреть в глаза собственным студентам, которые стали свидетелями моего эпичного унижения?

К сожалению, не могу всё бросить и отправиться домой. Ведь мне ещё нужно поставить незаслуженную оценку тому нагловатому студенту.

Выхожу из главного корпуса и направляюсь в сторону нашей кафедры. Взяв ключ от свободной аудитории на вахте, быстро бегу по лестнице на третий этаж. Молодой человек уже ждёт меня возле кафедры.

— Добрый день, Виктор. — поджав губы говорю я.

— Добрый, Кира Петровна. — бросает парень, довольно ухмыляясь.

Мы заходим в помещение, и я бросаю свои вещи на преподавательский стол. Парень садится напротив. Он достаёт зачётку и протягивает мне. Беру её и, повернувшись к нему спиной, облокачиваюсь на стол.

Прошлый раз в его зачётке не было ни одной оценки. Но сейчас я изумлённо ахаю, увидев пятёрки и четвёрки по всем экзаменам в сессии. Какого чёрта? Неужели ему удалось сдать все остальные предметы?

Поспешно ставлю свою оценку и возвращаю ему зачётку.

— Ну вот. — лениво тянет слова Виктор. — Это было не так уж сложно?

— Что, простите? — чувствую, как мои щёки покрываются румянцем.

— Говорю, приятно иметь с вами дело. — парень расплывается в противной ухмылке. — Надеюсь, в следующем году, у нас больше не возникнет таких недоразумений.

Вскипаю от гнева! Да кем он себя возомнил!?

— Надеюсь, что в следующем году ты вынешь голову из задницы и сможешь ответить хотя бы на одни вопрос! — заявляю я.

С удовлетворением наблюдаю, как его лицо вытягивается. Как же меня достали наглые хамы, которые думают, что им всё можно!

— Сдай ключ на вахту. — кидаю на стол ключ. — У тебя на это, хотя бы, хватит мозгов? — не дождавшись ответа, гордо покидаю аудиторию.

Придя домой, я хожу из стороны в сторону, не зная, чем себя занять. Какое-то смутное беспокойство продолжает терзать меня. Образ развязанного писателя снова и снова возникает в голове. Когда волосы падали ему на лицо, он запускал в них руку и небрежным жестом забрасывал их назад. От этого, казалось бы, обыденного жеста всё внутри сладко сжималось. Мне почему-то тоже хотелось дотронуться до них… Пыталась рассмотреть узоры его причудливых татуировок на крепких руках. Интересно, зачем он их сделал?

Продолжая думать об этом странном и пугающем человеке, я ложусь в кровать. Сон никак не идёт, и я долго вожусь под одеялом, пытаясь выкинуть из головы его привлекательное лицо, жёсткую усмешку, холодные серые глаза…

Я снова бегу сквозь зелёные заросли. Все мои мысли сейчас лишь о том, как скрыться от опасности, от льва, который гонится за мной по пятам. Всё вокруг зелёное, будто это видео, снятое с фильтром из инстаграм. Постепенно становлюсь всё меньше и меньше, ноги вязнут в густой растительности. Почему мне никогда не удаётся убежать? Совершая отчаянную попытку вырвать запутавшиеся ноги, падаю и понимаю, что лев сейчас прыгнет на меня сзади. Оборачиваюсь и зажмуриваюсь перед его прыжком. Он догнал меня, как и всегда. Я просыпаюсь.

Этот сон я вижу периодически, начиная с двенадцати лет. Уже в мельчайших подробностях знаю, как и что должно в нём произойти, но чувство страха никогда не покидает меня. Беру смартфон и смотрю на время. Сейчас 5.50 утра. Ложусь обратно, но знаю, что сон больше не придёт. Почему я увидела этот сон сегодня? Конечно же, виной тому моё небольшое приключение с нахальным писателем. Теперь я его именно так и называю его про себя — «писатель». Странно, но, при всей моей любви к литературе, по отношению к нему это слово звучит скорее, как ругательство.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вспоминаю вчерашний день, и мурашки покрывают моё тело. Какой позор! Нужно было сразу покинуть лекцию, как только я его узнала. Тогда я не дала бы ему возможности прилюдно унизить меня перед моими же студентами. Но как только увидела его, предательское любопытство будто пригвоздило меня к месту. В его речи было что-то гипнотическое, завораживающее. Да, он умел увлечь публику. Словно опытный фокусник, он с помощью слов заставлял мои внутренности сжиматься от предвкушения, жаждать разгадки и ни на минуту не отпускал внимание от своей персоны. Старалась вжаться поглубже в кресло и быть незаметной, опускала лицо ниже, разглядывая ладони, чтобы его острый взгляд не смог уцепиться за меня. Но эти ухищрения не помогли. Он всё равно разглядел меня и с самодовольной усмешкой продолжил унижать, как будто мы и не уходили из курилки. Что ж, пусть радуется — он добился своего, а я сбежала, трусливо поджав хвост. Во второй раз.

Как он посмел так со мной обращаться? Чем я так привлекла его внимание? Мне казалось, будто по моей душе проехался целый состав гружёного товарняка. Единственным утешением было то, что я больше никогда не увижу этого хамского типа.

На душе было гадко, и я решила заняться единственным делом, которое могло принести хоть немного облегчения — своим блогом. Сама я себя писателем не считала. Это слово было слишком претенциозным. Думать о себе «блогер» мне казалось куда скромнее и компромисснее. Там, на просторах сети, я могла быть кем угодно. Изливать душу и чувства, не опасаясь последствий. Это было подобно игре, в которой каждый ребёнок может примерить разные роли: сегодня ты волк, завтра — овца, когда-то — отец большого семейства, в другой раз — капитан пиратского корабля. И когда тебе надоедает игра, ты просто говоришь всем, что мама зовёт домой, и выключаешь компьютер.

Я усердно работаю, не замечая, как быстро летит время. Постепенно тревожные мысли покидают меня, и я полностью отдаюсь творчеству. Почему «писатель» говорил, что слова — это боль? Писательство всегда исцеляло мою душу, поэтому я никак не могла согласиться с его мрачным восприятием самого приятного для меня процесса.

Полностью сосредоточенная, не сразу слышу, как звонит телефон. Растерянно смотрю на входящий звонок и вижу номер декана. Ну что ещё ему нужно? Теперь попросит поставить Преображенскому пятёрку?

— Да, Анатолий Степанович, я вас слушаю?

— Кирочка, доброе утро! — декан в прекрасном настроении. — Я видел вас на вчерашней лекции. Вам понравилось выступление Миронова?

— Ну… было интересно… — лепечу я, краснея. Но декан продолжает, не обращая внимания на моё замешательство:

— Вы знаете, у нас чудесная новость! Миронов согласился преподавать на нашей кафедре! Я даже не надеялся на такую удачу! У нас как раз нехватка преподавателей для курсов «Creative writing», а агент Миронова сегодня подтвердила его готовность занять эту позицию. Как прекрасно! Молодой и, что главное, успешный автор привлечёт множество студентов, поднимет престиж нашей кафедры. Конечно же, не то, чтобы мы нуждались в этом, но, как говорится, нет предела совершенству. Многие известные люди, деятели науки и искусства, преподавали на моей кафедре. Теперь вот и Миронов пополнит их ряды. — говорит декан с гордостью коллекционера, ставящего на полку очередной редкий экземпляр.

— Ммм… да, звучит интересно. — соглашаюсь я.

— Да, Кирочка, я вам очень обязан! Спасибо огромное! Я никогда не забуду ваш вклад в развитие нашей кафедры! — льёт елей мне в уши декан.

— Не за что, Анатолий Степанович. — О чём он говорит? Опять об этом Преображенском? Он так рад, что я поставила оценку этому бездарю? Мне казалось, он уже забыл об этом инциденте из-за своего нового успешного приобретения.

— Так когда мы сможем наконец встретиться и обсудить учебную программу, зарплату и утрясти все формальности?

— С кем встретиться? — теперь я вообще ничего не понимаю.

— С Мироновым, конечно! — декан нетерпеливо продолжает, — Вы же сами его уговорили на эту работу. Мне сегодня всё рассказал его агент, не нужно скромничать, Кира. Я вам очень признателен.

— Я что сделала? — хорошо, что мы говорим по телефону, и он не видит ужас в моих округлившихся глазах.