Ты мой закат, ты мой рассвет (СИ) - Субботина Айя
Это мой Антон, за столом в смутно знакомом кафе.
Я нарочно всматриваюсь в пейзаж за панорамным окном, чтобы не смотреть на человека, который сидит за столом с моим мужем.
Точно, это кафе «Зингер» в Доме книги.
Банально, но я люблю там бывать. Заказываю большую чашку кофе, сладость и ухожу в творческий запой за ноутбуком. Иногда - почти на полдня.
В: Я
подумал, что ты должна знать
Буквы не могут передать настроение, но в моей голове Вадике сожалением качает головой.
Потому что на этой фотографии Антон в компании Вики.
И не очень похоже, что они обсуждают кризис глобального потепления.
Я: Спасибо за информацию
Пока кофеварка делает порцию кафе-о-ле,[1] деревянными ногами, как недоделанный Буратино топаю в гостиную.
Подбираю с пола сумку.
Механически и безошибочно нахожу свои чудесные успокоительные в закрытом кармашке. Выдавливаю еще одну прямо в рот.
Есть какая-то причина, по которой Антон виделся с Викой.
Логичная правильная и абсолютно прозрачная причина. Что-то такое, что лежит на поверхности и видно невооруженным взглядом. Я бы поставила на то, что мой муж решил пропесочить Вику за нашу испорченную свадьбу, и это все бы объясняло.
Если бы одно «но».
Выглядят они не как два готовых вцепиться друг другу в глотки человека. Скорее, как люди, которые после выпитого чая отправятся в одну постель. В:
Не молчи
В:Скажи, что думаешь
Я отключаю мобильный интернет, чтобы Вадик больше не доставал меня письмами. Даже не интересно, как к нему попала эта фотография, хотя по ракурсу несложно догадаться. Случайно на них наткнулся или следил за Викой нарочно? С трудом представляю тихоню Вадика, играющего в детектива.
Но в общем - какая разница?
Должна быть какая-то причина, почему Антон виделся с моей теперь уже бывшей лучшей подругой. Можно прямо сейчас сбросить ему фотографию и спросить, зачем они виделись и о чем говорили. Просто и спокойно спросить, вежливо, без истерик и скандалов, посадив ревность на цепь.
А сейчас мне нужно перестать паниковать.
Своему мужчине нужно доверять.
Он бы не стал делать что-то у меня за спиной.
Я так и эдак кручу телефон в руках, перекладываю из ладони в ладонь и в конце концов нахожу его номер. Он все так же «Антон» с сердечком, и я набираюсь смелости подписать его «Муж». Мы ведь решили, что о разводе больше ни слова. Если только Антон будет рядом и даст мне шанс - я буду стараться стать хоть чуточку нормальнее для него. Ради нас.
Пару раз порываюсь отправить фотографию и даже создаю сообщение, но в последний момент отменяю отправку и вместо зудящего вопроса, набираю:
«Пожалуйста, напиши мне, как только будешь е гостинице, или я не усну».
Пока жду ответ, прячу таблетки обратно в потайной кармашек и, раздеваясь на ходу, иду в ванну. Забираюсь в душевую кабинку, прямо под горячую воду. Жаль, что смыть можно только усталость с кожи, а не тревоги с души.
Я долго-долго сижу в душе: моюсь, потом просто сижу под потоком почти болезненно-горячей воды, потом снова моюсь. Пока, наконец, вторая «пилюля счастья» не начинает действовать. Меня немного знобит, голова приятно кружится и воспоминания о фотографии больше не кажутся стоящими внимания. Это же просто встреча, подумаешь? Может быть вовсе фотомонтаж, который Вика сама подсунула Вадику, чтобы вызвать ревность.
Какая разница?
Нетвердой рукой смахиваю дымку с запотевшего зеркала и из слегка размазанного отражения на меня смотрит голая бледная моль с пьяной улыбкой и хмельным взглядом.
Почему я не позвала его зайти?
Можно было просто поцеловать, даже не придумывая дурацкий повод. Мы женаты, нам хорошо в постели, и я хочу с ним так много всего, что даже сейчас отчаянно сводит колени, хоть желание не такое острое, а скорее похоже на каплю густого гречишного меда, которая медленно-медленно тянется с лопатки вниз.
Я неплохо смотрюсь мокрой.
Особенно когда от желания болезненно затвердела грудь.
Как хорошо, что таблетки «перегорели пробки» моих страхов и комплексов.
Я делаю несколько фото в отражение: голая, с мокрыми волосами на лице, с твердыми сосками, которые смазано поглаживаю ладонью. Я не хочу секса в том самом смысле этого слова. Мне просто... по фигу на все.
Выбираю из снимков самый удачный и отправляю его Антону с припиской в виде смайлика-ангелочка.
Пусть смотрит на меня, где бы ни был.
Пусть хочет меня.
Пусть думает, что я нормальная женщина. Хотя бы изредка.
А «пилюли счастья» - это все равно временно. Я смогу слезть с них в любое время. Тем более, теперь оно у меня есть.
Пока жду ответ от мужа, заворачиваюсь в полотенце и быстро ныряю в кровать, на гору подушек под два теплых одеяла. Ночник рассыпает смешные «зайчики» по стенам, и прямо сейчас я готова поверить, что у меня нет никаких проблем. Что дорога моей жизни абсолютно прямая, а все эти встряски - просто кочки. Не такие уж в сущности и большие.
В телефоне до сих пор сохранилось последнее сообщение от Вики. Угроза забрать моего мужчину. Интересно, она имела ввиду свое триумфальное разоблачение или то, что на фотографии?
Удаляю всю переписку. Даже странно, что до сих пор этого не сделала.
Может быть, написать какую-то гадость в ответ? Предложить захлебнуться собственным ядом? Пожелать заболеть какой-то венерической дрянью? Просто послать парой тех крепких выражений, который папа частенько использует, когда у него накаляется «на работе».
Не успеваю выбрать, потому что приходит сообщение от Антона:
«Ты охренела, женщина?! У меня встал!»
Прижимаю телефон к подбородку и счастливо качаюсь по уже нагретым собой же простыням.
Я:
Это чтобы завтра ты помнил, что у меня под одеждой
Муж:
Это будет завтра, а сегодня мне, блядь, что делать?)))
Я:Думать обо мне перед сном)
Я:Ты уже в гостинице?
Он отвечает минут через десять: тоже фотографией, на этот раз на фоне дорогого гостиничного холла. Ухмыляется так, что хочется нырнуть в телефон и присосаться к этим губам. Не только поцелуями.
Господи, я хочу его слишком сильно...
Даже несмотря на то, что таблетки отправили мое либидо в летаргический сон, я все равно вижу Антона голым: на мне, во мне, с приоткрытыми губами, немного влажными от движения языком.
Ноги расходятся, и я с трудом заставляю себя держать телефон двумя руками. Я:
Хорошо устроился, муж
Муж:
Сказала девочка с «Порше»
Муж:
Использую подвернувшуюся возможность пожить в крутой гостинице
Муж:
Между прочим, стояк никуда не делся. Скажи спасибо, что я в номере не один
Я:
Не один? Во мне резко выросла тяга убивать...
Муж: С
приятелем, Очкарик, но продолжай беситься - мне приятно)
Я отбрасываю одеяло, раскидываю ноги максимально широко и делаю еще одну фотографию: на этот раз с так, чтобы была видна почти вся.
Мне должно быть стыдно, но тормозов уже нет.
Нужно наслаждаться этим настроением.
Даже если я снова нарушила обещание не убегать от реальности. Отправляю фотографию с припиской:
Я:
А ты продолжай мучиться с полными яйцами - мне тоже приятно)
Антон:
Ты засранка! Пошел я в ванну дрочить на твои фотки
«Я нормальная. Я совершенно нормальная. Ему будет со мной хорошо...»
Глава шестая: Антон
Не знаю, что было у Очкарика в голове, когда она прислала те фотографии на ночь глядя, но хоть я был заебаный, уставший и совершенно не выспавшийся, я реально пошел в ванну.
Смотреть на нее голою, представлять, как поставлю на колени перед собой и кончу ей на грудь. Или в рот. Или на живот.
А утром, хоть кончил дважды и тупо отрубился, у меня снова стояк в полный рост.
Надо забирать жену домой. Ну на хрен это издевательство над организмом. Возле кинотеатра мы встречаемся в половине пятого. Очкарик приезжает на машине, паркуется почти идеально и, когда выходит, топчется около машины, не сразу замечая меня на фоне толп молодежи, которые фотографируются со скульптурами оленей в новогодних красно-белых шарфах.
