Your Personal Boggart - Заставь меня жить
Я не понимаю самого Снейпа, мне не хватает сил и изворотливости ума для того, чтобы раскусить его, поистине незаурядную и, главное, абсолютно непредсказуемую личность. Сколько раз я ломал голову над тем, чтобы понять ход его мыслей, сколько раз впадал в ступор от его ответов на мои вопросы, в то время как ожидал услышать совсем другое?
Я сбился со счёта.
Я знаю его всю свою сознательную жизнь, столько же, сколько знаю Люпина и Сириуса. Почему они для меня, как раскрытая книга, а Снейп - тайна за семью печатями?
Он долго смотрит на меня, а мне становится некомфортно от такого пристального взгляда, и я разрываю зрительный контакт, отвернувшись в сторону замка.
Такое чувство, что профессор хочет докопаться до смысла моей последней фразы. Что ж, я тоже иногда загадочно изъясняюсь.
Интересно, сам Снейп не путается в том, что говорит? То он ругает меня и учит быть сильным, то утверждает, что я не должен пытаться прыгнуть выше головы и обязан положиться на помощь друзей. Что самое интересное - оба варианта вполне приемлемы. Вопрос лишь в том, какой выбрать? Или же использовать сразу два, но для каждого отдельного случая - свой вариант? Уф, у меня сейчас мозг взорвётся.
Я опускаю взгляд на ладони Снейпа, разрывающие травинку на мелкие кусочки. Взгляд зельевара прикован к этому процессу, опущенное лицо спрятано в шарфе по самый нос, упавшие пряди волос скрывают глаза от моего взора. Я не замечаю, как улыбаюсь от странной ассоциации, возникшей в моей голове: сейчас Снейп похож на большую птицу, недовольно нахохлившуюся, у которой на фоне чёрного оперения выделяется один лишь клюв (в данном случае - нос зельевара).
То ли он чувствует мой взгляд, то ли ещё что-то, но я не успеваю стереть улыбку со своего лица в миг, когда он резко поворачивается в мою сторону.
Часы на башне бьют три раза, и я вспоминаю, что именно в это время обещал встретиться с Невиллом. Мы собираемся отправиться в Хогсмид, посидеть в трактире, заодно друг обещает рассказать мне всё, что успел узнать от родителей о Волдеморте и о странных обстоятельствах допроса и освобождения Петтигрю.
Проклятье, конец августа, три часа дня - и такой холод! Облака вновь нагнали солнце и спрятали его от нас. Может, всё дело в том, что одет я, мягко говоря, не по погоде. Надо было прихватить куртку, а то тонкая рубашка совсем не греет.
Передёрнув плечами от особенно сильного порыва ветра, я с грустью поглядываю на мантию и шарф Снейпа. Когда я сидел, прижавшись к нему спиной, было гораздо теплей.
Да, Гарри, давай ещё напросись в объятия своего профессора, глядишь - повезёт, пригреет на груди.
- Ты бы одевался потеплей, - произносит зельевар, высунув лицо из шарфа и искоса поглядывая на меня.
Сначала я не понимаю, как он догадался, но потом замечаю, что сижу и бездумно тру ладонью о ладонь, разгоняя кровь по венам.
Кисло улыбнувшись, сползаю с камня, достаю очки из кармана рубашки и, надев их, прячу руки в карманах брюк, втянув голову в плечи.
- Позвольте, я пойду - мы с Невиллом идём в Хогсмид.
Снейп медленно кивает с отрешённым видом. Я так явно ощущаю, что хочу сказать что-то ещё, но что именно - никак не пойму. Вздохнув, бросаю ещё один взгляд на задумчивого профессора и начинаю спускаться вниз по вьющейся тропинке.
- Поттер!
Я останавливаюсь на полушаге и оборачиваюсь назад. Снейп уже стоит, плотно закутавшись в мантию, и, нахмурившись, смотрит на меня.
- Ты что - так и пойдёшь раздетый?
- …Я об этом не подумал, - не сразу отвечаю, озадаченно почесав затылок.
Профессор кривит губы в безмолвном «Я так и знал», спускается ко мне, на ходу разматывая свой шарф. Остановившись напротив, протягивает его мне с беспристрастным выражением лица, лишь вздёрнутая бровь красноречиво подтверждает то, что отказа Снейп не примет.
- Благодарю, - почти одними губами.
Он задумывается буквально на мгновение, потом достаёт свою палочку из кармана мантии и, коротко взмахнув ею, призывает мою куртку.
Принимаю всё, не поднимая глаз. Тихо попрощавшись, тут же разворачиваюсь, сбегаю вниз по оставшемуся отрезку тропинки, попутно надевая куртку и оборачивая вокруг шеи мягкий и всё ещё хранящий тепло чужого тела шарф.
Снейп точно заботится обо мне. Вне всяких сомнений.
Глава 15
Глава 15
В Хогсмиде тихо и безлюдно, что характерно для конца августа. Ветер скрывается в закоулках, сгребает клубы пыли и листьев для того, чтобы неожиданно
наброситься на нас из-за очередного поворота и осыпать этим самым мусором. Потом, торжественно взметнув полы плаща Невилла и размотав мой шарф, ветер обгоняет нас и со свистом уносится вверх по дороге, продолжая бесчинствовать и дальше, раскрывая наспех прикрытые ставни и раскачивая вывески магазинчиков.
Мы заходим в «Три метлы» и присаживаемся за дальний столик, расположенный возле лестницы, ведущей на второй этаж. Мадам Розмерта с улыбкой приветствует нас и приносит сливочное пиво. Правда, она не такая жизнерадостная и сияющая, как обычно, и это вполне объясняется отсутствием посетителей. Когда начнётся новый учебный год, и в Хогсмиде вновь закипит жизнь - сразу появятся желающие зайти в её трактир. Сейчас же кроме нас больше никого нет.
Невилл молчит, медленно потягивая напиток, старается не встречаться со мной взглядом, и у меня складывается впечатление, что друг уже успел пожалеть о проявленном желании поделиться последними новостями с Министерства.
- В день, когда мы переехали на площадь Гриммо, я разбирал свои вещи…
Невилл поднимает взгляд, а я делаю паузу, бездумно поглаживая кончиками пальцев мягкий шарф Снейпа, лежащий у меня на коленях.
- В одной коробке я нашёл тетрадку, она принадлежала моей маме. Это был своего рода дневник, я не знал о его существовании ранее. К сожалению, он сгорел…
На лице друга медленно расцветает улыбка, неуместная в данной ситуации.
- Нет, он остался цел.
Резко подавшись вперёд, я чуть не смахиваю свой бокал со стола.
- Как «остался цел»?
- Родители сказали, когда потушили пожар, от дома остался один каркас с обугленными стенами. Конструкция оказалась достаточно крепкая, поэтому здание не обрушилось. Пожар охватил нижние этажи и практически не тронул верхние, поэтому удалось спасти фамильные ценности Блэков и вещи из спальни, которую ты делил с Роном. Благодаря отцу, я смог кое-что забрать с целью возвращения тебе. Если я не ошибаюсь, та обгоревшая тетрадка и есть дневник твоей мамы.
Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на Невилла, не моргая. Оцепенение не сразу отпускает меня, и когда дар речи возвращается, я тихо произношу:
- Друг, даже не знаю, как отблагодарить тебя.
