Обещай мне (ЛП) - Джин Карли

Кэмерон ничего не говорит, его брови хмурятся, а челюсть напрягается, когда он прожигает дыру в моей голове сбоку. Он снова поднимает меня на руки, идя к пассажирскому сиденью, куда осторожно сажает меня и пристегивает. Как только садится за руль, он говорит:

— Мы приедем за твоей машиной завтра.

Я спокойно соглашаюсь.

— Хорошо.

Затем мы молчали всю дорогу до моего дома, напряжение почти душило. Мы не виделись и почти не разговаривали больше недели. Могу сказать, что он расстроен, но прямо сейчас он не в настроении разговаривать. Что для него необычно, и это выбивает из колеи.

Я и так в растерянности из-за своего сотрясения мозга, скаутов, а теперь еще и чертовски волнуюсь из-за того, что мы вот-вот поссоримся. Я не хочу ругаться с ним, дрожь пробегает по моему телу при мысли о том, что я могу потерять его.

Он молчит, когда паркуется на моей подъездной дорожке, мое горло сжимается от эмоций, потому что все это кажется слишком. Я хватаюсь за ручку, открывая дверь, мне нужно очистить свой разум.

— Не двигайся, — коротко приказывает он, и я подчиняюсь, потому что, если это конец, то я хочу побыть в его объятиях в последний раз.

Он осторожно вытаскивает меня из машины, несет к входной двери, где вводит код и входит внутрь.

Машина Жасмин здесь, но она, вероятно, вздремнула перед игрой, потому что после нее едет домой, чтобы отпраздновать корейский Новый год с семьей своего отца. Иначе она уже была бы у двери и спрашивала, что, черт возьми, случилось.

Он не ставит меня на пол в прихожей, просто стаскивает с меня ботинки и куртку, продолжая обнимать меня. Я наслаждаюсь этой близостью, тем, как он отказывается отпускать меня даже на мгновение.

У меня есть ужасное предчувствие о том, что должно произойти.

Кэмерон поднимается по лестнице со мной на руках, мои пальцы запутались в его волосах, как будто я держусь за них из последних сил.

Укладывая меня на кровать, он опускается передо мной на колени, мои руки упираются в бока.

— Аврора, ты серьезно думаешь об игре? — спрашивает он, глядя на меня так, словно я сошла с ума.

Мои глаза наполняются слезами, потому что я знаю, что это его расстроит.

— Кэм, — мой голос срывается. — Ты знаешь, что я должна. Это мой единственный шанс.

— Нет, это не так. Я уверен, что твой тренер может объяснить им всю ситуацию, и они смогут прийти посмотреть на тебя в другой раз.

— Возможно, но я не могу рисковать своими мечтами из-за какой-то вероятности, — говорю я ему.

— И все же ты готова рисковать своей жизнью ради этого? — он хмурится, его слова холодны как лед.

— Я не пострадаю. Я отличный игрок с быстрой реакцией. Мяч не попадал в меня годами, — защищаюсь я, зная, что это никогда не является гарантией.

Кэмерон встает, его мускулистая грудь поднимается и опускается, когда он делает глубокие вдохи.

— Рори, если ты будешь играть и получишь еще большую травму, можешь навсегда распрощаться с этой мечтой. Просто расскажи им, что произошло, и мы что-нибудь придумаем. Я обещаю.

— Кэм, не проси меня не следовать за своими мечтами. Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь, почему мне нужно это сделать, — умоляю я, и слеза скатывается по моей щеке.

Его взгляд немного смягчается, но все остальное в нем остается жестким.

— Хорошо, тогда давай так. Могу я попросить тебя не делать этого ради меня? Не играй сегодня вечером, потому что, если ты это сделаешь и получишь травму, я, черт возьми, не представляю, как буду жить в мире без тебя.

— Я не брошу тебя, — шепчу я, ненавидя то, что он думает о наихудшем сценарии.

Кэмерон делает шаг назад, как будто я влепила ему пощечину своим ответом.

Он ухмыляется, но не игриво. А недоверчиво.

— Бросишь, потому что все еще собираешься играть сегодня, верно?

— Я не знаю, — бормочу я, потому что, по правде говоря, прямо сейчас я вообще ничего не знаю.

— Рори, не надо. Пожалуйста, — умоляет он, и его собственные глаза становятся стеклянными.

Боже, я ненавижу себя за то, что поступаю так с ним.

— У меня есть несколько часов до игры. Дай мне подумать об этом, — говорю я, чувствуя себя опустошенной событиями за последние два часа.

Он коротко кивает, его челюсть двигается взад-вперед. В кармане вибрирует телефон. Вытаскивая его, он смотрит на экран и тихо ругается.

— Черт, мне нужно идти, — говорит он. — Они перенесли мой рейс. У меня вылет через два часа.

— Хорошо, — мой голос дрожит, угрожая переполнить меня эмоциями.

— Рори, мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что не будешь играть, пожалуйста.

Мои легкие сжимаются, сердце бешено колотится в груди.

— Мне нужно время подумать, Кэм. Я в шоке и не могу мыслить здраво.

Кэмерон проводит руками по волосам, в его движениях сквозит разочарование.

— Рори, я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты это знала, потому что ты понятия не имеешь, как чертовски тяжело уходить от тебя прямо сейчас, но я должен, — говорит он, поворачивается на пятках и выходит из моей комнаты.

Как только я слышу, как закрывается дверь, я срываюсь.

Я рыдаю в подушку, подтянув колени к груди, потому что чувствую все. Смерть моей мамы, возможность потерять мою мечту и потерять Кэма. Последнее ранит сильнее, чем я себе представляла, моя грудь так сильно болит при мысли об этом, что я хватаюсь за нее, как будто это поможет.

— Ро? — спрашивает Жасмин, пугая меня.

Я поднимаю взгляд со своей подушки и вижу, что она стоит в дверях моей комнаты, ее беспокойство заметно по тому, как хмурятся ее черные брови.

Я ничего не говорю, потому что не могу. Я просто позволяю очередному рыданию сотрясти мое тело, в голове стучит, а тело трясется. Жасмин подбегает ко мне, подходит сзади, чтобы обнять меня несмотря на то, что она намного меньше меня.

— Ш-ш-ш, — шепчет она сладким и нежным голосом. — Ро, все будет хорошо. Я знаю, ты скучаешь по ней.

От этого я плачу еще сильнее, потому что мне жаль, что я не могу поговорить со своей мамой. Я хочу рассказать ей все о Кэмероне, о том, как он заставляет меня чувствовать себя достойной. Как я не могу перестать думать о нем, о том, как я чувствую себя как дома в его объятиях.

Кто знал, что это действительно так? Я хочу рассказать о своей первой любви, разделить с ней эту радость, а теперь и душевную боль, и услышать все, что она могла бы сказать.

— Дело не только в этом, — говорю я, когда мои слезы утихают.

— Тогда в чем дело? — спрашивает она, убирая волосы с моего лица.

— Я упала во время прогулки и ударилась головой. Я знаю, что у меня сотрясение мозга, но все равно поспорила с Кэмероном насчет сегодняшней игры. Видеть, как сильно это ранило его, убивает меня. Он ушел, Минни, и он хотел, чтобы я пообещала ему, что не буду играть. Я не смогла этого сделать, — говорю я ей, мое дыхание неровное и прерывистое. — Я думаю, он собирается бросить меня.

Как только эти слова слетают с моих губ, слезы снова текут по моему лицу, потому что эта мысль приводит меня в ужас. Это может показаться драматичным, но у меня никогда раньше не было парня. Я без понятия, чего ожидать или думать. Все, что я знаю, это то, что ссора с ним пугает меня, потому что я уже достаточно потеряла в этой жизни, и я отказываюсь терять лучшее, что когда-либо случалось со мной.

— Аврора… — ее голос затихает, пока она переваривает то, что я ей сказала. — Ты же знаешь, что тебе нельзя играть, верно? Это незаконно. У университета могут быть большие неприятности, если кто-нибудь узнает. И, кроме того, это глупо. Поговори с тренером. Я уверена, она что-нибудь придумает ради тебя. Это не стоит того, чтобы в итоге получить серьезную травму или что похуже, Ро. Что касается Кэма, этот парень смотрит на тебя так, словно ты снабжаешь его кислородом, которым он дышит. Я бы не волновалась на его счет. Он, вероятно, также напуган, как и ты. Ему нужно пойти и следовать за своими мечтами, как и тебе — за своими. Но ты не можешь сделать этого сейчас. Сначала тебе нужно позаботиться о себе.