Юрий Перов - Прекрасная толстушка. Книга 2

Я была рада этим поручениям. Мне нужно было чем-то заняться, чтобы не сидеть и не смотреть на календарь.

Через «сырную» команду Певца, которую я продолжала обшивать, несмотря на все переживания, я познакомилась с известным в то время адвокатом Иосифом Борисовичем Братманом, специалистом по гражданским и бракоразводным делам.

Мы встретились у меня дома, так как в консультации для нашего разговора обстановка была мало подходящая.

Это был невысокий, плотный, с красивыми седыми баками человек лет пятидесяти. Он носил очки в тонкой золотой оправе и во время разговора не выпускал из рук слегка потертый портфель из тисненой под крокодиловую кожи. Со дна его быстрых и внимательных светлых глаз, когда он забывался, всплывала печаль, слегка приперченная цинизмом.

Когда я ему коротко изложила суть моего вопроса, он внимательно вгляделся в мое лицо и, думая о чем-то своем, машинально проговорил:

— Мария, Мария… А как вас по батюшке величать?

— Мария Львовна.

— Вот как, — удовлетворенно сказал он. — А чем занимается ваш батюшка?

— Занимался… — поправила его я. — Он был главврач Кремлевской больницы… — сказала я. — Его посадили по «делу врачей»…

— Понимаю, — сочувственно кивнул Братман. — А как была его фамилия?

— Грингауз, — сказала я и зачем-то прибавила: — Мама звала его сокращенно Грин…

— Я так и думал, — сказал Братман. — Кровь чувствуется. Хотя на первый взгляд не скажешь… А как ваша фамилия?

Я назвала свою фамилию, которая была у меня мамина, бабушкина, на самом деле дедушкина.

— Это, с одной стороны, хорошо… — задумчиво сказал Братман. — А с другой стороны… Ваш жених еврей?

— Нет… — удивилась я.

— А с другой стороны плохо, — закончил свою предыдущую мысль Братман. — Будь он еврей, было бы тяжелее вообще, но некоторые частные проблемы снимались бы. Но на нет и туда нет и сюда нет… — он довольно хохотнул собственной шутке.

Я не стала объяснять, что мой папа только наполовину еврей. Не хотела его разочаровывать.

Братман подробно рассказал, какие понадобятся документы для регистрации нашего брака и для моего выезда из СССР на постоянное место жительства в капиталистическую (хоть и дружественную к СССР) страну. Предупредил, какие сложности могут возникнуть.

— С того момента как вы подадите заявление в загс, будь те готовы к самым неожиданным осложнениям, — понизив голос и округлив глаза, сказал он. — А как только подадите заявление на выезд, эти осложнения все сразу и возникнут… Мне говорили, что вы работаете по патенту?

— Да.

— Патент у вас заберут, — твердо пообещал он. — Так что советую отложить на этот черный день немножко денег. Вы комсомолка?

— Да.

— Очень плохо, — нахмурился Братман. — Учитесь?

— В будущем году в марте должна кончить институт.

— Какой?

— Иностранных языков.

— Вы понимаете, что никто вам не даст его закончить?

— Язык я и без того знаю, а диплом… Плевать.

— Совсем не плевать! — возмутился Братман. — Диплом — это очень важно! Очень! Вы потом это поймете! А кто по профессии ваш жених?

— По профессии… — Я замялась. — Даже не знаю… Здесь он работал корреспондентом (я назвала газету). Раньше был автогонщиком, еще раньше путешествовал и писал туристский справочник, был председателем клуба любителей игры в поло. Профессионально занимается лошадьми…

— Странный образ жизни у вашего жениха… — задумчиво сказал Братман и изучающе посмотрел на меня. — А вы уверены, что он может заработать на жизнь?

— Думаю, что с голоду мы не помрем, — с тайной гордостью улыбнулась я, — вообще-то он принц…

— В каком смысле? — Братман поднял брови выше очков.

— В самом прямом. В генеалогическом.

— То есть как принц?

— Обычный принц крови. Член царствующей фамилии (я назвала ее), по-моему, далеко не бедный человек. Работает из чистого интереса.

— Что же вы мне голову морочите, дорогая Мария Львовна? Если он на самом деле принц, то вопрос будет решаться совершенно на другом уровне. Хотя… — он почесал мизинцем затылок. — Хотя кто их разберет, что у них в данную минуту на уме. Политические интересы — самые запутанные и скрытые интересы в мире. Может, им выгоднее, наоборот, помешать, прибегнуть к шантажу… В общем, Мария Львовна, легкой жизни не ждите.

— Я и не жду, — сказала я.

— Одно только хорошо, что никого из родных у вас нет, ни на кого они не смогут оказать давление…

— Да, с родными, можно сказать, повезло… — усмехнулась я.

Когда он уже оделся и совсем собрался уходить, я, жутко смущаясь, — терпеть не могу этих разговоров — спросила, покраснев при этом:

— Простите, Иосиф Борисович, сколько я вам должна?

— Ох, девочка, не все измеряется деньгами. Меня хорошие люди по-дружески попросили — я пришел. Мне было приятно с вами познакомиться. При чем здесь деньги? Может, когда и встретимся? Может, на свадьбу пригласите посмотреть на живого принца?

— Конечно, — зарделась от удовольствия я. — Считайте, что уже пригласила. Только бы она была, эта свадьба.

— А куда он денется?! — воскликнул Братман. — Да я бы за такой невестой на край света приехал бы, не то что в Москву… Кстати, Машенька… — Он снова понизил голос и почему то оглянулся на дверь. — Мне говорили, что вы замечательная портниха и понимаете в стильных вещах. У меня есть одна… — Он на секунду запнулся, подбирая слово, — одна дальняя родственница… Она из провинции, а здесь учится на юрфаке МГУ. Ее зовут Оля. Я ее немножко, по-родственному, опекаю… Она славная девочка и очень хорошенькая, но совершенно не чувствует современного стиля… Если вы позволите, я пришлю ее к вам на выучку… Сошьете ей что-нибудь, присоветуете… Насчет денег не беспокойтесь, сколько нужно, столько и заплатим… Просто ей самой еще трудно ориентироваться… — с виноватой улыбкой закончил он.

— Я буду рада вам помочь, — сказала я.

— А я — вам, — серьезно ответил он, — хотя лучше будет, если моя помощь вам в этом деле больше не понадобится.

К приезду Принца я решила пошить себе новый костюмчик, который на первый взгляд смотрелся бы как его любимый черный, но был совершенно другой. Такой же облегающий, но другого фасона и совершенно из другого материла. Для этого я прикупила темно-синюю английскую шерсть с красной редкой полоской. Из этого же материала сделала и галстук.

А для свадьбы я решила сшить белое прямое платье с узким рукавом «до перчаток», со строгим узким, но довольно глубоким вырезом.