Не бывшие (СИ) - Джокер Ольга
В один из дней ко мне в гости заглядывает Валюша. Хвастает обручальным кольцом, в деталях рассказывает о том, как красиво ей сделали предложение. Я слушаю, затаив дыхание. Романтичный мужчина, однако. Ресторан, свечи, живая музыка и цветы. Посреди ужина он встал на одно колено и признался в любви. Денис не такой совершенно, но мне другого и не нужно.
Потягивая домашнее вино, которое подарила Раиса Тимофеевна, узнаю, что, пока меня не было в офисе, Денис совсем озверел. Грозил увольнением даже Жорину, а Алиске ни за что влепил выговор. Тогда-то коллеги и подумали, что надо как-то нас с бывшим мужем свести. Они догадались, что Денис Олегович добрый только в моменты, когда я рядом. Нет, аварию они, конечно же, не подстраивали, но посчитали это счастливой случайностью и прекрасным поводом забыть старые обиды и начать отношения с чистого листа. Оказывается, весь офис давно был в курсе, что мы никакие не родственники, а бывшие муж и жена. Даже стыдно как-то… Мне всегда казалось, что мы с Денисом умело шифруемся.
Глава 52
Денис
Юля сосредоточенно ведёт машину, нахмурив лоб. Смотрит по зеркалам, включает поворотники, перестраивается в правый ряд. Умница, всё правильно.
Короткий воздушный сарафан оголяет худенькие стройные ноги. Вот бы положить на них ладонь и повести выше, но не хочется её отвлекать. Радует, что Юля борется со своими страхами и всё же водит. Вопреки всему. И мне в том числе.
Я помню её двадцатилетней несмышлёной студенткой. Милой, нежной, любящей, преданно ждущей меня дома, но абсолютно не приспособленной к жизни. Так вот, официально: её больше нет. Эту Юлю я открываю снова и снова. С каждым днём охреневая от того, какой она, оказывается, может быть. Сильной, умной и целеустремлённой. Нужно всего лишь подтолкнуть, направить. Просто в неё поверить.
— Денис, со следующей недели я выхожу на работу в «Аути Сервис», — вздыхает она, остановившись на светофоре. — Отпустишь?
— А с Максом что? Не срослось?
Признаюсь честно, новость о том, что Юлька, моя Юлька, будет работать в одной компании с этим мудозвоном, пошатнула устойчивую почву под ногами. Как, блядь, так? Почему с ним? Когда успела? Встречалась с Максимом, пока я ни сном ни духом? Пока я, как полный кретин, строил планы и подбирал для нас дом? От злости сводило челюсти. Плющило. Убивать хотелось.
Потом успокоился и решил не переть напролом. Дал время себе и ей, чтобы немного остыть. Первые несколько дней ни пить, ни жрать не мог. В своей привычной манере хотелось поехать к Юле и настоять. Доказать, заставить. Понимал только, что с ней так нельзя. Всё, закончился договор. Она закроется ещё больше и совсем меня не подпустит.
Один раз не выдержал и приехал к ней домой. Квартиру открыла сестра и сказала, что Юлька переехала. Куда — просила никому не сообщать. Никому — это даже мне. Тем более мне.
— Лучше на спрашивай, — качает головой Юля.
— И всё же? Что не так?
— Всё! — вспыхивает она. — Всё не так, Денис. «Глобал Логик» просто хотели переманить меня к себе, чтобы я слила им информацию.
— Это нормальная практика, Юль.
— Это ужасно, — возражает, прибавляя скорость. — Я бы так никогда не смогла.
— Я знаю.
Меня устроило бы, если бы Юля была под боком. Работать с ней в одном офисе — одно удовольствие. Видеть, называть по имени-отчеству, будто мы мало знакомы, зажимать по углам. Но я понимаю, почему она хочет уйти. Чтобы доказать всем, и себе в том числе, что может добиться чего-то самостоятельно. Это похвально. Поэтому, когда Жорину позвонили из «Аути Сервис», я попросил дать Юле лучшие рекомендации.
Оказавшись в квартире, скидываю с плеч дорожную сумку и набрасываюсь на Юльку прямо в прихожей.
Она бы и рада сопротивляться, но с недавних пор боится меня трогать, будто я развалюсь на части от одного несчастного прикосновения. Сломанные рёбра дают о себе знать при глубоком вдохе. В целом не беспокоят. Особенно сейчас, когда я не думаю ни о чём больше, кроме как поскорее утолить голод. Я соскучился, сильно. Челюсти сводит, как хочу её.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Юля это чувствует. Кладёт ладони мне на плечи, поглаживает, расслабляет. Приоткрывает пухлый рот, позволяя себя целовать. Губы мягкие, сладкие, податливые, словно под меня созданы. Целую сначала неторопливо и нежно, а затем углубляю поцелуй.
— Ты спрашивал у врача, Денис? Можно заниматься сексом? — шепчет Юля, встав на носочки и щекоча тёплым дыханием шею.
— Я нормально себя чувствую.
— Надо было мне спросить… — сокрушается дальше.
Приподняв короткий воздушный сарафан, глажу живот и бёдра. Она вся дрожит, а кожа покрывается мелкими мурашками.
— Так спросила бы.
— Мне было стыдно…
— Расслабься, Юль. Можно мне, можно. Ты, главное, не сопротивляйся особо, что бы я ни сделал.
— Хитрый какой, — смеётся она, но тем не менее поворачивается ко мне задницей и трётся о натянутую ширинку.
Сняв тонкие бретели платья, я сминаю ладонями небольшую аккуратную грудь. Целую шею, плечи, лопатки. Запах её кожи дурманит голову. Вроде не пил ничего, а рядом с ней будто пьяный.
Подтолкнув Юлю к тумбе в прихожей, давлю на поясницу, заставив прогнуться. Глаза закатываются от удовольствия, когда я, отодвинув в сторону тонкое кружево, погружаюсь в неё пальцами. Член умоляюще дёргается. Мокрая для меня. Готовая. Стонет приглушённо и мутными глазами смотрит в зеркало, когда я на клитор надавливаю. Это пиздец как заводит.
Юля терпеливо ждёт, пока я расправлюсь с пряжкой ремня. Прикусывает губу, ёрзает. Люблю, когда она такая. Отключает голову и отдаётся чувствам. Нам хорошо вместе, идеально.
Резкий толчок, и я оказываюсь внутри. В глазах темнеет от похоти, пальцы жадно сминают ягодицы. Глубже, сильнее, до упора. Красивый пухлый ротик приоткрывается буквой «О». Щёки розовеют, острые ноготки царапают мои бёдра. Ей нравится, и мне тоже.
Где-то под рёбрами простреливает острая боль, но мой личный анестетик здесь, рядом. Юля приподнимается на локтях, затем упирается ладонями и поворачивает голову. Хочет, чтобы поцеловал.
Ловлю каждый хаотичный стон, вылетающий из её ротика. Переплетаю наши языки, говорю что-то невнятное. Сознание будто в тумане. Почему я раньше не нашёл её? Почему понадобилось целых три года, чтобы осознать, что кроме неё, мне никто больше не нужен? За плечами ворох дебильных ошибок и опрометчивых поступков, но теперь всё будет по-другому. Малыш, я клянусь тебе.
Юлька прижимается ближе и гладит пальцами каждую царапину и каждый синяк. После аварии всё тело ими усыпано. Щекотно, я улыбаюсь. Иногда хорошо полежать вот так молча, никуда не торопясь. Жаль, что скоро ей нужно будет уехать на дачу, чтобы покормить кота и полить чёртову зелень.
Зарываюсь пальцами в мягкие волосы и целую в макушку. Она такая тёплая и нежная, что хочется делать это бесконечно. Кажется, Юле тоже. Все её движения пропитаны заботой и любовью. Она ведь любила меня всегда. Любым. Даже в те моменты, когда я вёл себя как последний мудак и этого не заслуживал. У меня с детства высеклось в голове: мужчина — он добытчик и должен впахивать, а жена — сидеть дома и помалкивать. Я ни хрена не понимал, что делаю не так. Почему Юля злится? Я ведь для нас стараюсь, чтобы никогда не получить чёртов синдром бедняка, как отец. Срывался, повышал голос, а она скандалила…
— Всё хочу спросить, Денис… Куда делась моя любимая индийская ваза?
Спалился, заметила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Не уверен, что мой ответ тебя понравится.
Юля напрягается и заглядывает в глаза.
— Говори, я хочу знать.
— Помнишь Назара?
Получив кивок, продолжаю.
— Некоторое время назад он жил с какой-то бабой. Они поссорились, он ушёл из дома и, прихватив бутылку вискаря, прикатил ко мне. Мы сильно нажрались тогда. Как провожал его в прихожую — это стёрлось из памяти, но утром я проснулся и обнаружил… Блд, ты уверена, что хочешь дослушать? Его вывернуло прямо в твою индийскую вазу. Пиццей и суши, не помню, что мы там ещё заказывали.