Моя дикая страсть

— А тебе не все равно на его мнение? Ты же сбегаешь.

— Не твое дело. Уходи, — складываю руки на груди и отступаю ближе к двери.

— Ладно, ладно. Уже ухожу. Не ругайся. Но, если что, могу утешить, обращайся, — подойдя, нависает надо мной, пугая хищным оскалом. Каждый раз от его ядовитой злобы у меня мурашки бегают по коже.

Переведя дыхание, достаю из битком набитого чемодана ночную сорочку. Надо попытаться уснуть. Вздрагиваю от громкого раската грома. Мощный порыв ветра проникает в комнату через открытое окно. Тело охватывает озноб, а острая душевная боль, раздирающая в клочья, не дает вздохнуть полной грудью.

Белая занавеска взмывает к потолку. Подбегаю к окну, чтобы закрыть его. Жмурюсь от нового раската грома, который на секунду разрезает небо золотой стрелой. С детства боюсь грозы. Закрываю защелку и боюсь повернуться, потому что в пояснице разрастается жгучее испепеляющее напряжение. Такая реакция у меня может быть только на одного человека.

Выждав несколько секунд, оборачиваюсь. По телу бегут обжигающие иголки, а грудную клетку рвет от щемящей боли и глубокой обиды. Батур стоит без пиджака, верхние пуговицы помятой рубашки расстегнуты, а на костяшках свежие раны. Замираю в растерянности, боюсь пошевелиться, когда он подходит ближе. Я вижу его воспаленные от усталости глаза, в них застывшее безумие. Ощущаю сильный запах алкоголя. Смотрит на меня настырно. Судорожно делаю вдох, но вместо выдоха получается сдавленный хрип из груди.