Майя Бэнкс - Вожделение
— Ты прав, — отозвалась мать. — Я и не соглашусь. Слишком многое придется разгрести. Я люблю его, но и ненавижу за то, что и как он сделал. Я не забуду эти снимки, где он стоит под ручку с очередной стервой. Вчера смотрела на него и все равно видела их физиономии.
— Я просто хочу как лучше для тебя, — отозвался Гейб. — Неважно, что это будет. Я тебя поддержу, как бы ты ни решила поступить.
В трубке послышался новый вздох, и Гейб уловил в материнском голосе слезы. Он сжал зубы, стиснул кулак. Будь проклят его папаша за все, что натворил.
— Спасибо, Гейб. Я благодарю Бога за то, что у меня есть ты. Не знаю, как бы я справилась в одиночку.
— Я люблю тебя, мама. И всегда готов тебя выслушать.
Теперь он чувствовал, что она улыбается.
— И я тебя люблю, сынок. Наверное, тебе уже пора приступать к работе. Ты сегодня приехал совсем рано. Помнишь, мы говорили про отдых? Подумай. Нельзя же так напрягаться. Пожалей себя, Гейб.
— Не волнуйся, я обязательно отдохну. Береги себя. Договорились? И если что-то понадобится, сразу звони. Ты знаешь, для тебя я никогда не бываю слишком занят.
Попрощавшись с матерью, Гейб отключился и покачал головой. Значит, отец сделал первый шаг. Выходит, это не было минутным раскаянием. Отец в тот же день отправился к бывшей жене и начал долгий тернистый путь к примирению.
Гейб занялся электронной почтой, то и дело поглядывая на часы. Чем меньше времени оставалось до прихода Миа, тем сильнее он возбуждался. Дважды он собирался было послать ей эсэмэску и спросить, где она находится, и дважды откладывал мобильник. Незачем показывать свое нетерпение.
В ящике стола лежала последняя затычка, которую он намеревался вставить Миа, чтобы облегчить анальный секс. Стоило ему представить ее перегнувшейся через стол и вообразить ягодицы, разъятые затычкой, как член мгновенно встал колом. Гейб не мог дождаться, когда вместо затычки в ее заднице окажется его член. Его нетерпение нарастало. Он хотел полного доступа к ее телу. Он дал ей достаточно времени приспособиться к его запросам. Настала пора полностью погрузиться в его грязные, разнузданные фантазии.
Он заранее думал о выходных. На следующей неделе ему предстояла деловая поездка за границу. Миа поедет с ним. Но прежде ему хотелось провести несколько дней с нею наедине. Это будет полное ее посвящение в его мир.
По позвоночнику разлилось предвкушение, все его тело отяжелело от нестерпимого желания увидеть Миа связанной, распластанной перед ним. Потом он представил, как будет трахать ее в зад. И в рот тоже. Долго и неистово, пока ее рот не наполнится спермой. Он засадит ей в щелку до упора, и они превратятся в одно целое.
Он уже владел Миа. Он трахал ее без устали. Но то, что ожидало ее впереди, должно было окончательно утвердить ее в мысли о полной и безраздельной принадлежности Гейбу. У нее не должно остаться ни малейших сомнений. Ему хотелось, чтобы каждый ее взгляд нес в себе это знание. Она должна постоянно живо и ярко помнить, как он берет ее и метит.
Если такое поведение низведет его на уровень первобытного самца — пускай. Он и есть первобытный самец, не способный справиться с безудержным влечением к Миа и желанием властвовать.
В половине девятого дверь открылась, и вошла Миа.
Тело Гейба проснулось к жизни, исполнившись облегчения.
— Запри дверь, — скомандовал он негромко.
Миа повиновалась и вновь повернулась к нему. Она стояла слишком далеко. Гейб хотел, чтобы она была рядом, а его прикосновение отпечаталось бы на ней, как татуировка.
— Иди сюда.
Неужели они не виделись меньше суток? Ему показалось, что прошла целая вечность, и сейчас главной его задачей было восстановление господства над ней. Придется напомнить, кому она принадлежит.
Гейб достал из ящика затычку. Сегодня никакого стола и задранной юбки. Он поманил ее к дивану, стоявшему у стены, сел и похлопал себя по колену. Миа легла ничком поперек.
Упершись щекой в мягкую кожу дивана, она повернулась так, чтобы краешком глаза видеть Гейба. Волосы разметались по ее лицу, а глаза были сонными, но в них горело желание.
Сунув руку ей под юбку, Гейб с удовлетворением обнаружил лишь гладкую кожу ее ягодиц. Он обнажил их и потянулся за смазкой, зная, что сегодня ее понадобится больше, так как осталась самая здоровая пробка.
Он помассировал ей анус, потом щедро смазал гелем. Миа напряглась, и он стал гладить ее по спине.
— Расслабься, — пробормотал Гейб. — Доверяй мне, Миа. Я не сделаю больно. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
Миа вздохнула и обмякла у него на коленях. Гейб обожал ее восприимчивость, эту сладостную покорность.
Гейб начал вставлять затычку, постепенно растягивая узкое отверстие. Он осторожно двигал затычкой взад-вперед, постепенно загоняя ее все глубже. Пальцы Миа скрючились, затем сжались в кулаки. Она закрыла глаза. Из полных губ вырвался негромкий стон. Гейб удовлетворенно подумал о том, что эти губы уже подчинились ему. Ему захотелось трахнуть ее. Он представил, насколько плотным и неподатливым стало ее влагалище теперь, со вставленной затычкой.
Она вошла целиком. Миа вскрикнула. Гейб сразу же принялся гладить ее ягодицы, шепча слова утешения.
— Тихо, малышка. Уже все сделано. Дыши глубже. Не сопротивляйся. Тебе немного пожжет там, появится ощущение тяжести и плотности, но ты просто дыши.
Ее грудь ходила ходуном, Миа вздымалась всем телом. Дав ей немного прийти в себя, Гейб опустил ее на ноги. Он велел Миа остаться у него между ног, а сам схватился за молнию, раскрыл ширинку и вытащил член.
Гейб быстро передвинулся к краю дивана, затем положил руки на талию Миа, направляя ее к своему заждавшемуся прибору.
Когда он вошел в ее неподатливое влагалище, она шумно втянула воздух. Теперь ее ягодицы с затычкой покоились у него на коленях. Да, черт побери! Он чувствовал ее напряжение и дрожь. От нее расходилось влажное тепло, которое окутывало и затягивало Гейба.
Сделав несколько толчков, Гейб велел Миа встать, после чего поднялся сам и пристроился сзади. Он изменил ей позу. Теперь Миа стояла на четвереньках на самом краю дивана, выставив зад.
Ее влагалище, ее милая киска была раздвинута, и розовая кожа влекуще блестела. Это был нектар, в который Гейбу не терпелось погрузиться.
Он снова вошел в нее, в ее влагу, возобновив толчки. Ему нравилось трахать ее сзади. Это была одна из его любимых поз.
Гейб обхватил ее бедра, впился пальцами в кожу. Крепко удерживая ее на месте, он принялся с силой входить в ее щелку. Его бедра шлепали по ее ягодицам, и в тишине кабинета эти звуки казались громче.
