Ночи дома Нар-Шах (леди дома Нар-Шах + Трофей для госпожи)
Кадир покачал головой, но тут же понял, что это ложь. Когда он заговорил, то снова на неё не смотрел.
- Я хочу… Хочу знать, что меня можно хотеть.
Он тут де почувствовал, что что-то сказал не так, и ему стало стыдно за свои слова. Не потому что он открыл то, о чём она не должна была знать, это уже не имело значения после всего, что сегодня произошло. Но дело было в том, что Кадир уже не был уверен, что действительно хотел только этого.
Анника вздохнула легко и устало.
- Хорошо, - её лицо озарила слабая улыбка. – Я сделаю всё, чтобы тебя в этом убедить. Ответь мне ещё на один вопрос… - она сделала паузу, как будто думала, как облечь задуманное в слова. – Есть ли что-то, о чём ты точно знаешь, что я этого делать не должна? Мы уже говорили о правилах, но я вижу, что было сказано не всё.
Кадир открыл рот, и Аника, как будто прочитав что-то по его глазам, быстро накрыла его губы рукой.
- Пожалуйста сразу хочу предупредить, что ответ «Я сделаю всё, чего пожелает госпожа» не принимается.
Кадир закрыл рот. Потом, взяв её пальцы одной рукой, осторожно поцеловал, как сделала какое-то время назад Аника с ним.
- Я правда не знаю, - признался он. – Единственное, о чём я мог бы тебя попросить… - он запнулся, чувствуя, насколько это нагло с его стороны, но всё же продолжил: - Никому… никому не говорить обо всём, что здесь произошло.
Аника серьёзно кивнула.
- Я не собиралась. Но я даю слово, что не сделаю этого, если это важно для тебя. Я надеюсь, на этом неразрешимые морально-психологические дилеммы между нами временно разрешены, и мы можем вернуться к тому, на чём прервались, - Аника хитро улыбнулась, и её рука как будто случайно прогулялась вверх по груди Кадира, исследуя выпуклости сильных мышц и вниз, опускаясь к самому члену. Кадир едва ли чуть-чуть затвердел после случившегося, и ему всё ещё было стыдно, что он не готов для госпожи, но Аннику, казалось, это не очень волновало. И всё же он поймал её руку и вынудил посмотреть на себя.
- Я хочу сказать… - по обыкновению хрипло и всё ещё слегка прерывисто произнёс он. – Я действительно хотел бы почувствовать в себе твой эстар.
Аника чуть опустила веки и теперь нечитаемым взглядом смотрела на него сквозь густую пелену пушистых ресниц.
- Что ж… Хорошо, - протянула она. – Сейчас я почти готова тебе поверить.
Этих тягучих ноток в её голосе внезапно оказалось достаточно, чтобы возбуждение снова начало медленно разгораться у Кадира в животе. Глядя на неё, эльф думал, что Аника обладала невероятной способностью плавить его стыд, превращая его в нечто совсем иное, она просто смотрела на него, но один взгляд почему-то заставлял его чувствовать себя так, как будто его действительно ценят, как будто он действительно мужчина для неё.
Сейчас Кадир с трудом мог поверить, что это та же женщина, которая умела так колоть его словами. Что ещё накануне он думал, что она ненавидит его настолько, чтобы получить удовольствие от его боли. Что он пришёл к ней в надежде на её ненависть и мог хотеть, чтобы она хотя бы унизила его. Сейчас он боялся быть униженным у неё на глазах, возможно, больше всего на свете – и в то же время готов был позволить ей что угодно, не чувствуя при этом, что она унижает его.
Он повернул голову и чуть приподнялся, целуя её, первым. Нежно придерживая в ладонях её лицо. Показывая, что хочет этого и с радостью принимая такое же желание в ответ. И теперь он уже не мог сосчитать те поцелуи, которые были у него, и которые он всегда мог бы вспоминать, но каждый из них был сладок по-своему и по-своему ему необходим. Ещё несколько часов назад он не смел надеяться, что в его жизни будет хотя бы один.
Единственная причина, по которой он не пытался проникнуть в неё прямо в этот момент, состояла в том, что его телу всё ещё нужно было время, чтобы затвердеть, хотя вся его сущность внутри чувствовала, что желание с каждым мгновением становится только сильней.
Если бы он думал, как и раньше, что у него есть время сегодня попробовать только одну вещь, он, возможно, решил бы подождать, приберечь свой единственный шанс для этой удивительной возможности побыть тем, кто контролирует ситуацию, но Аника сказала, что у них есть всё время до утра. Это всё равно было ужасно мало для всего, что он хотел бы сделать с ней. Речь не шла о том, чтобы доставлять удовольствие или получать его, только о том, чтобы разделить его. С Анникой. Он хотел сделать это именно с ней и зная, что у него вряд ли будет второй шанс, хотел, чтобы эта ночь наедине с ней длилась вечно.
Продолжая целовать Анику, Кадир приподнялся на одной руке, и другая скользнула к её животу. Задев золотистую цепочку эстара, мягко спустилась ниже и медленно погладила, пытаясь имитировать темп, в котором Анике прямо сейчас ласкала его. Его голос звучал хрипло, когда он оторвался от её губ и прошептал:
- Тогда возьми меня. Если хочешь этого, если хочешь меня. Я обещаю, что это будет то, чего я хочу. Я хочу быть внутри тебя, но я также хочу, чтобы ты сделала это со мной. Я хочу знать… какой ты будешь, когда я стану принадлежать тебе. Я хочу испытать твою власть.
Должно быть на сей раз Анника увидела правду в его глазах, или это его хрипловатый голос так подействовал на неё, потому что её губы приоткрылись и издали протяжный сдавленный звук. Её дрожащая ладонь накрыла его запястье и с усилием отодвинула в сторону ласкавшую её руку.
- Знаешь, я ведь тоже могу не дождаться самого главного, - хриплым полушёпотом выдохнула она.
