Буря (ЛП) - Линч Карен

Мама, должно быть, тоже заметила моё огорчение, потому что резко перевела разговор на другую тему.

— Ронан, Тристан сказал мне, что ты провёл часть своего детства в бастионе Хадан, где он вырос.

Ронан не убрал руку с моей ноги.

— Да. Я там проходил обучение.

— Папа тоже там тренировался, — сказал Димитрий, возвращаясь за очередной порцией картофельного пюре. — И дедушка.

Мама улыбнулась папе.

— Бастион Хадан готовит великих воинов.

— Весторн тоже.

Ронан слегка сжал мою ногу и убрал руку. Я не знала, от чего у меня по спине пробежали мурашки — от гордости или от чего-то ещё. Может, и от того, и от другого.

— У тебя есть дом в Монтане, верно? — спросила мама Ронана.

— Да. У меня есть хижина в горах Боулдер, — сказал он.

Моя вилка замерла на полпути ко рту. Я знала, что он живёт в Монтане, но мне и в голову не пришло спросить, где находится его хижина. Горы Боулдер находились менее чем в шести часах езды от Весторна, и мы дважды в год отправлялись туда в поход.

Димитрий усмехнулся.

— Вот так, Дэни, — он посмотрел на Ронана. — Дэни часто уговаривала папу построить домик в горах. Она хотела, чтобы мы жили там минимум полгода.

Любопытный взгляд Ронана остановился на мне. Он знал, что я люблю бывать на природе, но мы ещё многое не обсудили, например, где будем жить. Неужели он думал, что я ожидаю, что он будет жить в Весторне, потому что здесь моя семья? Он предпочитал тишину гор, и я бы никогда не попросила его отказаться от своего дома ради меня.

Папа и Ронан говорили о рыбалке в Монтане, пока мы с Димитрием убирали со стола, а мама подавала десерт. Я то и дело бросала взгляды на Ронана и папу, радуясь, что они так непринужденно беседуют. Ронану, казалось, было комфортно с моей семьёй, а папа, казалось, наконец-то со всем смирился.

После ужина мы с Ронаном вышли из моего дома, решив прогуляться. Вместо того чтобы пойти в лес, как обычно, я направилась к дороге, ведущей в поместье.

— Мы проводим большую часть времени вместе на свежем воздухе, — сказал я. — Думаю, нам пора заняться чем-то другим.

Он пристроился рядом со мной.

— Чем, например?

Я усмехнулась его настороженному тону.

— Ничего радикального. Давай начнём с просмотра фильма. Или мы могли бы сыграть партию. Ты любишь шахматы?

— Я никогда не играл, но ты можешь научить меня, — ответил он более спокойным тоном. — Мы могли бы заняться этим у тебя дома.

Я бросила на него косой взгляд.

— С моей семьей, околачивающейся поблизости? Нет.

— В поместье будет ещё многолюднее.

— Вот почему мы идём к тебе, — сказала я. — В домиках есть шахматные доски.

Я ждала, что он начнёт возражать. Он до сих пор не пригласил меня к себе в домик ни разу, и я не могла не задаться вопросом, почему. Возможно, потому, что он не привык к присутствию кого-то ещё в своём пространстве. Я надеялась, что это так и не более того.

Когда он не ответил, я улыбнулась про себя. Он был замкнутым человеком, но постепенно открывался мне. Раньше я думала, что могу быть только с таким общительным человеком, как я сама, но оказалось, что я предпочитаю сильных молчаливых людей.

Холодный ветерок ударил мне в лицо, а свежий чистый воздух был насыщен влагой. Я глубоко вдохнула и выдохнула.

— Скоро пойдёт снег. Не успеем мы оглянуться, как настанет время доставать лыжи.

— Тебе нравится снег, — сказал он забавляясь.

Я ухмыльнулась.

— Откуда ты знаешь?

Мы приблизились к краю территории, когда вокруг нас закружились первые крупные снежинки. Мы остановились под сенью ветвей, наблюдая, как снег густеет и прилипает к деревьям и траве. Вокруг царила умиротворяющая тишина, и единственным звуком был приглушенный шум реки. Первый снег в году всегда был волшебным.

Я вышла из-под деревьев и подставила лицо падающему снегу.

— Есть ли что-нибудь лучше этого?

Ронан не ответил и, повернувшись, я увидела, что он наблюдает за мной. Моё сердце слегка затрепетало от нежности на его лице.

— Ты одета не по погоде, — слегка пожурил он. — Нам пора возвращаться. Снегопад усиливается, и твои родители будут беспокоиться, где ты.

Смеясь, я попятилась назад.

— Если я сейчас пойду домой, они будут удивляться, что со мной не так. Кроме того, этот снегопад не продлится долго. Я хочу насладиться им, пока могу.

Он догнал меня, и мы прогулялись по территории. Поместье было освещено, но снаружи, судя по всему, были только мы. Я не могла понять, как кто-то может оставаться внутри в такую ночь.

К моему разочарованию, снегопад прекратился раньше, чем я ожидала. Когда мы обходили поместье, пушистые белые хлопья превратились в шквал мокрого снега, который быстро превратился в ледяные капли дождя.

Дождь начал хлестать по нам, мы рванули к его домику и, смеясь, ввалились внутрь. Я откинула с глаз мокрые волосы и печально улыбнулась ему.

— Похоже, я не так хороша в предсказании погоды, как мне казалось.

В уголках его глаз появились морщинки, и он протянул руку, чтобы убрать прядь волос, прилипшую к моему лицу. У меня перехватило дыхание, когда его тёплые пальцы коснулись моей холодной щеки. Я шагнула к нему, и мы оказались так близко, что я почувствовала тепло его тела.

— Я принесу тебе полотенце, хриплым голосом сказал он.

— Угу, — пробормотала я, завороженная водой, прилипшей к его тёмным ресницам.

Губы Ронана слегка приоткрылись, и у меня внутри всё затрепетало, когда воздух в комнате наполнился электричеством. Он наклонил голову, и наши губы оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Я была как пороховая бочка, ожидающая искры, которая взорвёт меня.

Я посмотрела в его глаза и увидела в них неприкрытое желание. Я нуждалась в его поцелуе больше, чем в глотке воздуха, но на этот раз я хотела, чтобы он сделал первый шаг.

Капля воды скатилась по моему лицу к верхней губе, и я слизнула её. Зрачки Ронана расширились, а в радужках проступило золото. Он обхватил руками моё лицо и губами накрыл мои губы.

Если наш первый поцелуй был нежным исследованием, то этот стал прорывом плотины. Недели сдерживаемых эмоций и желания выплеснулись наружу, угрожая смыть нас с лица земли. Его рот был голодным и властным, и мои губы жадно раскрылись навстречу его требовательному языку. Ошеломленная силой поцелуя, я вцепилась в его плечи, пока он разжигал огонь в моей крови, пока мне не показалось, что вот-вот вспыхну.

Не прерывая поцелуя, я сняла пальто. Этого было недостаточно. Я сбросила пальто с его широких плеч, и он отпустил меня ровно настолько, чтобы оно упало на пол вместе с моим.

Я скользнула руками под его рубашку и почувствовала, как он задрожал, когда я провела ими по контурам его твёрдого живота. Он притянул меня к себе и углубил поцелуй, пока у меня не подкосились ноги.

Я не помню, как мы добрались до дивана. Только что мы стояли у двери, а в следующее мгновение я уже сидела на нём верхом и стаскивала с него рубашку через голову. Я толкнула его обратно на подушку и снова завладела его ртом.

— Я люблю тебя, — прошептала я ему в губы.

Ронан издал глубокий грудной звук, и прохладный воздух коснулся моей кожи, когда моя рубашка последовала вслед за его. Я выгнула спину, когда его рот прокладывал дорожку от моего горла к верху лифчика. Его пальцы потянулись к застежке спереди, и я отклонилась назад, чтобы дать ему доступ.

Потерявшейся в тумане желания, потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что его руки замерли. Он наклонил голову и положил её мне на грудь, а его руки свободно обвились вокруг моей талии. Я запустила пальцы в его влажные волосы, и по его телу пробежала дрожь. Секунды шли, и закрадывались замешательство и сомнения. Он пытался нас притормозить, потому что мы слишком торопились, или тут было что-то другое?

— Ронан? — нерешительно спросила я.

Он прерывисто вздохнул и, запрокинув голову, посмотрел на меня. Беспокойство и самобичевание в его глазах пронзили мою грудь острой болью.