Людмила Немиро - Я твоя истина (СИ)

За прошедшее время физически полегчало. Даже значительно полегчало. Да и в апатию я не погружалась с такой регулярностью, как раньше. Но назойливый звоночек в голове ежедневно оповещал меня о присутствии мужчины в доме. Ну и что с того, что Кавьяр меня не трогал… ума не приложу, как такой озабоченный и до чертиков пошлый мужик обходится без женщины?

Если серьезно, и знать не хотела, как грек с этим справляется…

— Ты жива там? — стукнул по стене Клио, и я вздрогнула, автоматически занырнув поглубже: так, чтобы только голова торчала.

От него меня отделала всего лишь занавеска. Домик был маленьким и имел одну комнатушку, в которой стоял узенький деревянный стол; что-то вроде печи, тоже маленькой и больше походившей на деревенскую плиту. У стены — койка, на которой мог уместиться лишь один человек, а чуть правее располагалось низкое окошко, застекленное и со ставнями. Кто вообще обитал в этой избе, и в жизни не догадалась бы, но грек уверял, что это домик деревенского жителя. Какой человек так мечтал об уединении? Как он мог проводить время в густом лесу среди диких зверей и… да бог знает, кого еще…

Жуть. Хотя… мы ведь здесь живем…

— Лена, я вхожу.

— Нет! — рявкнула, очнувшись, и выскользнула из «ванны», практически вываливаясь, словно селедка из бочки. — Я уже закончила. Оденусь и выйду.

Низковатый смех Кавьяра меня смутил: гад, опять подшутил! Совсем издерганной меня сделал, прямо не знаю, когда выпутаюсь из этого стресса.

Одевшись и собрав влажные волосы в пучок, выглянула из-за темной занавески. Здесь было значительно прохладнее, чем во второй половине комнаты, которая кстати, была отделена от печи тонкой стеной. Пар, собравшийся в комнатушке, расползался во всему помещению.

Клио сидел за столом и курил, дожидаясь меня. Столько дней прошло, а мы ни разу и не поговорили о случившемся. Лишь поверхностно коснулись темы гибели доктора и вновь сделали вид, что все хорошо — хоть ты под венец беги в фате, развевающейся на ветру. Вот только не до этого было совсем. Господи, а будто когда-то было до этого…

Молча устроившись на твердой скамье прямо напротив грека, я взялась за ложку. То, что приготовил Кавьяр было очень приятным на вкус и крайне сытным. То ли суп, то ли густая похлебка, но горох в ней присутствовал однозначно — наверняка купил у жителей деревни, которая находилась от нас километрах в двадцати.

— Может, допустишь меня к плите? — пробормотала, не поднимая глаз. — А то как-то неловко, чувствую себя ребенком.

— А ты есть ребенок. Только с тобой может быть столько возни. Уже давно сидела бы под присмотром Марио… — грек вздохнул, и я посмотрела на него с интересом. — Если бы он жив остался, конечно.

— Слушай, Клио, — проигнорировала грозный взор Кавьяра и продолжила: — Давай поговорим. Расскажи мне о Марио. Я ведь ничего не знала о нем…

Прищуренные глаза грека засверкали, и уж точно — хорошего они не обещали. Он поднялся и, сунув руки в карманы брюк, прошелся по тесной комнате.

— Ночью поднимется сильный ветер, — ни с того ни с сего произнес Клио, и мне стало ясно, что он собирается с духом, чтобы заговорить о погибшем друге.

— Да, ты уже предупреждал об этом… — набрала в легкие воздуха побольше и добавила: — Почему он не защитился? С такой подготовкой, как у Мара… я хочу сказать…

— Я понял, — прервал грек, подняв руку и, прикрыв глаза, сказал: — Ясно же, что рана была нанесена сзади. Ему просто перерезали глотку, Лена, — посмотрел на меня. — Кто смог бы выжить в такой ситуации? Ты ведь сама неплохо защищаешься. Конечно это не профессионализм, но все же… док не смог ничего сделать. Просто не успел. Скажи спасибо, что Тео уволок Ханну к запасному выходу и отправил ее с Хавьером. Иначе одной смертью не обошлось бы.

Я встрепенулась, вспомнив о матери. Вроде бы с ней все в порядке. По крайней мере, Клио уверял меня в этом, когда разбудил однажды ночью, вернувшись черт знает откуда. Так и не объяснил ничего толком. Но наверняка встречался в деревушке с кем-то «из своих». Это хорошо. Свои люди везде нужны. Правда, я сильно сомневалась, что хотя бы кто-то из приближенных к Кавьяру, верен ему безоговорочно. Разве что только Хави. Да и то… я уже никому не доверяла. Совсем никому, даже самой себе.

— Черт… — тем временем бормотал грек, видимо вспомнив нечто важное. — Марио стал мне братом. Я потерял родного отца, но не испытал и половины тех эмоций, что меня накрыли после гибели дока. Че-е-ерт… как это… дерьмово…

Тут мне нечего было ответить. Абсолютно согласна с Кавьяром — дело принимало еще более ужасные повороты, и как я понимала, лучше уже не станет.

Вот живут где-то люди, у которых все хорошо, просто замечательно. Они ходят в школу/колледж/на работу и не испытывают страха за свое будущее, не боятся, что их могут пристрелить. Нет, в целом конечно, человек — создание наглое, имеющее привычку вечно ныть и жаловаться на судьбу. Людей постоянно что-то не устраивает в собственной жизни: парень не тот, муж — дебил, ребенок совсем обнаглел и не слушается. Спасибо этой самой жизни за то, что у тебя есть парень или муж, или ребенок. У кого-то с этим вообще проблемы, и этот кто-то ни хрена не сетует на дерьмовую судьбинушку. Ну, а если все же сетует, значит, и он не умеет ценить то, что ему предоставили в распоряжение. Боже, если человека не обделили мозгами, то с какого перепугу он не может ими воспользоваться? Парадокс: сколько нам не давай — никогда не хватит.

Вот и со мной такая же чертовщина была. Сидя в тепле, под присмотром хоть и совсем отмороженного, опасного, но очень надежного Кавьяра, я все равно желала оказаться в другом месте. В любом, но чтобы подальше отсюда. Уже совсем забыла, где жила до этого. Столько перемен и беготни, что прямо вся планета Земля — дом родной.

Мы молчали. Я доедала суп, а грек все курил и курил.

— О будущем не думал? — невольно вырвалось у меня, и я выразительно посмотрела на сигарету.

Клио совершенно неожиданно потянулся ко мне, а я ложку судорожно сжала от внезапной близости теплой руки грека и притихла. Он по подбородку моему большим пальцем провел и, откинувшись назад, облизал его. А, ну это мы проходили. Тут же расслабившись, все равно почувствовала, как щеки обдало жаром.

— Вечером отлучусь ненадолго, — как ни в чем не бывало продолжил Клио. — Принесу все, что нужно. У тебя ведь многое закончилось?

Отодвинула опустевшую тарелку и удивленно вытаращилась на грека.