Анатомия бабника (ЛП) - Мэдсен Синди
По выражению его лица было ясно, что я его удивила.
— Понял, принял. Но, к твоему сведению, я никогда не забуду твое имя. Оно запечатлелось в моей памяти с того самого дня, как я встретил тебя.
Как раз в тот момент, когда я собиралась крикнуть: «Давай сделаем это!» — и броситься к нему, я поняла, что не могу пойти ва-банк несмотря на то, что хотела сделать именно это.
— Я не могу.
Его лицо вытянулось, а рука замерла на моем бедре.
— Я имею в виду, я хочу этого. И мы можем быть вместе, но пока не можем это афишировать. Из-за моей работы, — о, боже, Лайла снова была права. Как я вообще могу написать свою статью, если у меня будут отношения с Хадсоном?
Может быть, я смогла бы выиграть немного времени. Поискать другие варианты. Убедить Линдси, что у меня будет более интересная статья, если она даст мне время до конца семестра — к тому времени у меня будет масса способов раскрутить и улучшить историю, я была в этом уверена.
Однако мне нужно быть осторожной, потому что, если кто-нибудь из газеты узнает обо мне и Хадсоне, Линдси точно взбесится.
Поскольку такое мышление могло испортить настроение, я отложила все, что касалось моей работы, на потом. Хадсон только что попросил меня стать его девушкой, и это был повод для празднования.
— Итак, я говорю — да, я хочу быть с тобой, и — нет, я не буду встречаться ни с кем другим, и я не хочу, чтобы ты это делал, но мы не можем позволить людям узнать, что мы вместе, по крайней мере, до конца семестра, может быть, даже до конца хоккейного сезона. Это нормально?
— Конечно. Мы можем прятаться. Но как только ты позволишь мне объявить, я буду кричать об этом на всех крышах.
Я обняла его за шею и поцеловала в губы. Мне не терпелось объявить об этом. Заявить на него права и дать понять, что этот хоккеист мой.
— Теперь ты готова есть? — спросил он, и я кивнула. — Хорошо. Потому что мне не терпится поскорее вернуть тебя домой и закончить то, что мы начали на днях.
Я чуть было не поддразнила его, что он имел в виду «нетерпение», а не «беспокойство», но по мере того, как я думала о том, чем закончится эта ночь, нервы совершили кульбит в моем животе, и я решила, что оба слова вполне подходят.
Глава 38
Хадсон
Уитни нахмурилась, глядя на свой телефон. Я услышал звонок и понадеялся, что это не означает, что наши планы вот-вот нарушатся. После вчерашнего поцелуя я практически взорвался при мысли о том, что придется отложить все на целые сутки, и я не думал, что смогу ждать еще час, не говоря уже о дне.
— Только не говори, что у нас чрезвычайная ситуация, — сказал я.
— Нет, не чрезвычайная, самая обычная.
Чем бы ни было это «самым обычным», я все-равно напрягся. Я взглянул на нее, пытаясь понять, насколько сильно мне не понравится то, что она скажет дальше.
— Это просто рабочие дела, — сказала она тихим голосом. — Технический специалист из редакции газеты… Я могу перезвонить ему позже. — Она убрала телефон, но всю оставшуюся дорогу нервничала.
С тех пор как я взял Уитни на руки, температура упала на несколько градусов, прохладный воздух был как пощечина, поэтому я обнял ее за плечи и потащил наверх, в ее квартиру, стараясь как можно лучше согреть ее и эти сексуальные ножки.
Как только за нами закрылась дверь, мне захотелось прижать ее к ней и поцеловать, как вчера, — тем более что она уже упомянула, что мы будем одни, — но могу сказать, что ее мысли были далеко. Я думал, что смогу избавить ее от них довольно быстро, но только что пообещал, что отдам все, что у меня есть, этим отношениям.
Черт возьми, я состою в отношениях.
Несмотря на то, что Уитни была мне небезразлична и что у меня даже не было слов, чтобы выразить, как сильно я хочу ее — каждую ее частичку, — паника поначалу возглавила мои эмоции, когда она попросила добавки в ресторане.
Если бы я только знал, как наладить отношения, возможно, я смог бы избавиться от остатков паники и осмелиться надеяться, что все действительно получится. Однако в последний раз, когда я пытался, у меня ничего не вышло, и я не хотел делать это снова, только не с Уитни.
Я провел ладонями вверх и вниз по ее рукам, жалея, что не могу быть более оптимистичным, и верить в то, что мы справимся, что бы ни подкинула нам жизнь. Хотя я еще не был готов к этому, на этот раз я решил приложить больше усилий.
— Ты в порядке? Хочешь поговорить?
Она покачала головой.
— Я в порядке.
— Если тебе нужно перезвонить тому парню… — я вдруг понял, что для звонков по работе уже довольно поздно.
Во мне проснулась ревность, но, помня о своей цели стараться больше, я отбросил ее в сторону. Это оказалось даже не так сложно, как я ожидал.
Потому что я доверял ей.
Эта мысль обрушилась на меня как гром среди ясного неба. Я доверял этой девушке. Прошло так много времени с тех пор, как я доверял кому-либо, кроме Дэйна и остальных парней из команды. Я не доверял даже собственной матери.
Этот проблеск надежды воззвал ко мне, заставив подумать, что, может быть, на этот раз все действительно может быть по-другому. Я схватил Уитни за руку и поцеловал тыльную сторону ладони, мне нужно было держаться за нее, за нас.
— Я вижу, что ты нервничаешь. Поговори со мной.
Ее голубые глаза медленно поднялись к моему лицу.
— Я так долго хотела стать журналисткой. Я поклялась, что сделаю все, что потребуется.
— Так сделай это. Если тебе нужно о чем-то позаботиться сегодня вечером, я могу подождать, — это было бы мучительно, и я был бы чертовски расстроен, но смог бы это сделать.
Грусть окрасила ее улыбку.
— Не только сегодня вечером. Это… Я начинаю понимать, что писать истории и копать глубже… — она глубоко вздохнула, казалось, с большим разочарованием. — Иногда ты узнаешь то, чего не хотел бы знать. Вещи, которые могут навредить людям. Серьезный журналист, вероятно, разоблачил бы их во имя правды, и я знаю, что этого хочет мой редактор, и что мне нужно сделать, чтобы продвинуться вперед… Просто это более грязная работа, чем я думала.
— Послушай, правда есть правда. Она все равно выплывет наружу. Если это поможет тебе получить работу, в которой ты нуждаешься, ты раскроешь ее.
В том, как она смотрела на меня, было что-то такое, что заставило меня почувствовать, что мне не хватает кусочков пазла.
— Если ты чего-то очень сильно хочешь, ты делаешь все, что от тебя требуется, — сказал я. — Именно так я стал хорошим хоккеистом. Благодаря этому мы выиграли плей-офф в прошлом году. Никакой пощады, Репортеша. — Я потрепал ее по подбородку. — Если главные новости слишком глупы, чтобы понять, какая ты потрясающая, ты всегда можешь найти работу репортера спортивных новостей.
— Ха-ха, — сказала она, и, по крайней мере, ее улыбка была искренней.
— Я серьезно. Еще немного занятий, которые я с радостью предоставлю, и ты, безусловно, станешь достаточно самоуверенной…
У нее отвисла челюсть, и она попыталась ударить меня в грудь тыльной стороной ладони, но я перехватил ее запястье как раз перед тем, как прикоснуться к ней.
— Мне нравится, что ты имеешь свое мнение. Я удивлен, как никто другой, но мне нравится.
— Да, но что, если бы у нас были серьезные разногласия по какому-то вопросу? Например, решительные разногласия.
— Я думаю, мы найдем способ решить это, — я притянул ее ближе и провел руками по ее спине, обхватив зад, крепко притянув к себе. Затем я приподнял брови.
Все началось как игривое, шутливое движение, но, когда она прижалась ко мне, я возбудился, мое тело вспомнило все, что я хотел сделать с ней. Да, мы могли бы решить любые разногласия, я был в этом уверен.
Легкий вздох сорвался с этих идеальных губ, и я решил, что мы поговорили достаточно. Пора показать ей, что именно способ я имел в виду. Я повел ее назад, пока она не уперлась спиной в стену, и прижался губами к ее губам.
