Невеста для Зверя (СИ) - Кучер Ая

Бельё с неё сдергиваю. Поцелуями по внешней стороне бёдер иду. Только сильнее дрожать начинает. Вскрикивает, когда зубами подвязку хватаю. Вниз стягиваю, медленно и плавно, поцелуи попутно оставляя. Чувствую, какой мокрой сразу становится. За волосы мои хватается, плечи. За всё держиться, что ухватить получается.

– Ты что… Да-мир, - на имени запинается, когда чувствительного местечка касаюсь. Слегка языком провожу, не лаская особо. А Ася сильнее течь начинает, возбуждением своим брызжет. – Ты же не…

– Не хочешь? – кивает, затем головой машет. В ощущениях теряется, а для меня лучшая картинка. Охуенный вид. Пальцем смазку раскатываю, дрожь её чувствуя. Подступающий оргазм всего от нескольких движений. – А мне кажется очень хочешь.

– Я не думала, что ты… Что ты такое…

– Свадебным подарком считай.

– Я… Да. Нет.

Обрывками говорит, шатаясь. За меня хватается, чтобы остаться. Только колотит её всю, содрогается под напором. Кричит, когда сильнее надавливаю. Её оргазмом бьёт, диким, бешенным. На меня заваливается, не устояв. Дрожать продолжает даже в моих объятиях.

– Ты красивая, когда кончаешь. Всё чего хочу, так это завалить тебя сейчас и наслаждаться до утра.

Напиздел ей немного. Ася не красивая, она охеренная, когда кончает. Когда хрип из себя давит, крик немой. Глаза распахивает, своими омутами впивается. Был бы малолеткой, мог бы от одного этого вида кончить. Да и сейчас мог бы, только другой способ разрядки предпочитаю.

Асю на кровать укладываю и сверху собой прижимаю. Неудобно лёжа шмотки скидывать, но лишний шанс Асе сбежать не дам.

– Дамир.

Имя из её уст самым охуенным кажется. Лучшим афродизиаком служит, когда она тяжело дышит и губы свои облизывает. С меня взгляда не сводит, внимательно за каждым движением следит.

– Дамир! – вскрикивает, когда меж её разведённых ног членом оказываюсь.

– Тише, Ась, - поцелуем протесты глушу. Ей вообще нельзя слова давать. Спорить начнёт, хотя сама от желания горит. – Тише, девочка моя.

Членом у входа тугого пристраиваюсь. Головку будто кипятком шпарит. Мокрая, горящая, жаждущая. Сжимается от страха, ногами бёдра мои сжимает. Только ещё больше себя для меня раскрывает.

В ещё один поцелуй утягиваю, попутной грудь ласкаю. А когда в моих руках расслабляется, резкий толчок делаю.

Глава 38. Асель

Я жду боли, замираю в руках Дамира. Только меня током прошибает, тягучей волной возбуждения накрывает. Глаза распахиваю, пытаясь понять. Зверь улыбается, мои эмоции считывает. Целует легко, ещё один толчок делая. По складочкам членом своим проходится, клитор задевает. Разрядами по телу эта ласка странная отдаёт.

– Тише, - шепчет порочно, вновь дрожать заставляя. – Вот так, девочка моя. Я не буду грубым. Веришь?

– Верю.

Губы пересохли, горло сдавило. Но всё равно слова из себя выталкиваю. Правдивые, а от этого ещё более горькие. Как можно Зверю довериться, так реагировать на него. Я его ненавидеть должна, за похищение, принуждение, брак вынужденный. Но только ноги развожу, продолжать позволяя.

По-другому не могу. Всё горит просто, желанием скручивает. Мысли роятся, разлетаются, клубком непонятным оседают. Не понимаю ничего, не могу понять. Только не тогда, когда новым возбуждением накрывает, ещё сильнее прежнего.

– Такая отзывчивая, - сильнее в меня вжимается, движения ускоряя. –Умница.

– Пожалуйста.

Не понимаю, как так накрывать может. Сразу, подряд. До тумана перед глазами, в голове, в сердце. Всё застилает, закрывается. Только нарастающее удовольствие остаётся.

– Что, Ась? Чего ты хочешь?

– Я, - всхлипываю, когда он пальцы на грудь опускает. Мнёт, тянет, сильнее узел желание во мне закручивает. – Пожалуйста.

– Скажи мне, чего тебе хочешь. Давай, детка, будь со мной честной. Открытой. Попроси и это получишь.

Губы кусаю, которые кровить начинают. Не могу сказать, выдавить из себя ничего не могу. Стыдно, пошло. Лицо горит от неловкости, от желания. Просьба в горле встаёт. Дерёт его нещадно, а сказать не могу.

– Давай.

Толчки быстрые, жесткие. Если так сейчас двигается, что же будет, когда внутри меня окажется. Не выдержу, не смогу принять его в себе. Сжимаюсь от мыслей этих.

– Давай, девочка моя, попроси.

Только вскрик вместо просьбы разрывается. Зверь именно в ту секунду жадно целует, когда головка в клитор бьёт. И этого достаточно, чтобы в экстазе меня выгнуть. Так, что позвоночник сломать грожусь. Но это всё собой удовольствие затмевало. Безграничное, поглощающее. Всё тело занемело, в нечто превращаясь. До клетки одной сжимаясь, а потом рвануло будто. Жаром затопило.

– Я научу тебя просить, Ась. Сама будешь кайф от этого ловить.

Его член крепкий, стальной. Меж ног моих упирается, вот-вот ворвётся. И я замираю испуганно, зная, что это произойдёт. Зверя ничего не остановит, сама ему всё позволяю. На каждое касание ответом вспыхиваю, жаром, по телу разливающимся.

– Всё хорошо, - успокаивающе по лицу гладит, волосы влажные убирает. А затем толкается. – Тише, Ась.

– Вытащи, пожалуйста, - сдавлено прошу. Меж ног всё горит, только теперь не от желания. Болью тело сковывает. – Больно.

– Расслабься, - шепчет, поцелуями лицо укрывает. Мои слёзы собирает. Внутри не двигается, но всё равно жжёт. – Это должно было случится Ась. Сейчас легче станет.

Я вижу, как он дрожит. Как капли пота на лбу выступают, зубы сжимает. Дышит часто, не двигается. Хочет меня, но не спешит. Привыкнуть даёт, хоть с чем-то считается.

А у меня чувство, что у него раскалённая кочерга между ног. Жесткая, твёрдая, полностью пронзающая.

– Я понемногу входить буду, Ась.

– А ты ещё не вошел? Ты не…

Страшно становится от мысли, что ещё больнее будет. Если Зверь даже не до конца во мне оказался, то что же дальше? Как с ним вообще сексом заниматься?

– Только немного, малышка, - бёдрами двигает, сильнее входя. Меня распирает от размеров его. – Вот так.

– Двигайся.

– Ты уверена? Ась, я подожду.

А я нет.

– Да, двигайся.

Голову запрокидываю, чтобы мужчина слёз не видел. Правда, пускай лучше двигается. Боль лишь слегка от этого усиливается, тогда какая разница. А так, ужасная мысль посещает, всё быстрее закончится. Мужчина доволен останется, а я переживу как-то.

– Блять, тебе же больно. Ася, какого хера ты в самопожертвование играешь? – давление вдруг пропадает. Спустя секунду понимаю, что Зверь полностью из меня вышел. – Нахрена сказала двигаться?

– Всё нормально, - сипло выдыхаю, чувствуя, как слёзы подбираются. Всхлип утаить не выходит. – Нормально.

– Я вижу, как тебе нормально, - злость в тёмных омутах хуже только делает. Снова плачу, от бессилия непонятного. Ни его принять не могу, ни чувства свои. Даже молча минуты вылежать, чтобы хоть кто-то этой ночью ему удовольствие доставить. – Ну тише, девочка моя. Тише.

От этого его ласкового обращения и слёз всё плывёт вокруг. Сужается до одного его взгляда. Как обеспокоенно смотрит на меня, влагу с щёк вытирает. Гладит, целует. Всеми способами успокоить пытается. К нему жмусь, за шею обнимая.

Я не знаю, сколько мы лежим так. В тишине, разрываемой тихим дыханием. Я медленно успокаиваться начинаю под лаской лёгкой. Когда он подбородка губами касается, линию скул очерчивает. Меня поцелуями усыпает, как драгоценность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Напряженность уходит, только лёгкая ноющая боль остаётся. Тянет внизу, но с каждой минутой всё меньше. Пальцами по шрамам мелким веду, которыми грудь и спина усыпаны. Ниже себя опуститься заставляя, туда, где у Зверя все ещё крепко стоит.

Не знаю, как это делается, как двигаться нужно. Горячий и влажный член сжимаю, замечая, как у мужчины кадык дёргается. Пытаюсь в себя направить, бёдра приподнять. Я смогу, это же не сложно. Все через это проходят, и у меня получится.