Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь
помогала Гарри с подготовкой лекций. Но они не разговаривали так, как при Роне. Гермиона знала, что
Гарри с ней скучно. С ней и Роном было не скучно, а вот с ней одной… Она поняла это не сейчас - она
поняла это еще на четвертом курсе, во время Тремудрого Турнира, когда Гарри поссорился с Роном.
И, конечно, они оба были заняты. Гермиона, как всегда, взвалила на себя слишком много, присоединив к
дипломному проекту по Арифмантике анимагический проект по Трансфигурации, а Гарри не находил ни
секунды свободной между преподаванием, уроками, квиддичем, Миной…
И еще у Гермионы появилась Сольвейг.
После случая с мандрагорами они почти не общались; это, с одной стороны, огорчало Гермиону, потому что
Сольвейг была интересной собеседницей, а с другой стороны, у нее была возможность подумать о том, что
с ней происходит.
О Сольвейг говорили, что она лесбиянка, но Гермиона была уверена, что человек в семнадцать лет не
может быть твердо убежден в своей сексуальной ориентации. Кроме того, ей казалось, что вряд ли она
может быть предметом вожделения другой девушки. Как-то это все-таки странно, прежде всего хотя бы
потому, что Гермионе представительницы ее пола вообще, как правило, не нравились. Знакомых девчонок
интересовали шмотки, сплетни и парни, и Гермиона попросту не знала, о чем с ними говорить.
Единственной своей подругой она считала Джинни Уизли, но младшая девочка всегда немного робела перед
ней, и общение не получалось нормальным. Да и поговорить им было особенно не о чем. Как ни странно,
единственной девочкой, с которой Гермиона общалась по-настоящему, за все семнадцать лет своей жизни,
была именно Сольвейг.
Сольвейг не походила на лесбиянку. По крайней мере, на гермионино представление об этой части
человечества. И Гермиона не знала, ведет ли себя Сольвейг так, как будто гриффиндорка ей нравится в
"том" смысле. Да и кто знает, как и когда введет себя Сольвейг Паркер? У нее тоже нет друзей, так что
спросить некого, понаблюдать не за кем… Вроде бы она была влюблена в Драко - во всяком случае, сама
она отпускала какие-то такие намеки… Но она не вела себя с ним как влюбленная девушка. Она вообще в
большинстве случаев вела себя не так, как надо. Например, когда Гермиона вернулась в разрушенную
теплицу вместе с профессором Спраут, Сольвейг разгуливала по дорожкам между уцелевшими растениями,
внимательно их рассматривая. Гермиона спросила, что она ищет. Сольвейг, слегка удивившись, ответила,
что ничего, что она просто смотрит. Гуляет. Словно в двух шагах от нее не было изуродованных
мандрагор. Гермиона сказала ей что-то в этом роде, а Сольвейг равнодушно передернула плечами.
- А что делать? - спросила она. - Все равно им уже ничем не поможешь…
Что-то в ней было, отчего хотелось к ней приглядеться, понять, что там внутри спрятано. Но в тот
момент, когда Сольвейг, касаясь рукой ладони Гермиона, склонилась к ее губам, в голове у первой умницы
Гриффиндора не осталось ни единой мысли о загадках, и, собственно, вообще ни единой мысли, кроме:
"Поцелует или нет?.."
Легкая краска набежала на щеки Гермионы, и она, решительно выкинув Сольвейг из головы, уткнулась в
книжку "Анимагия - что определяет выбор?" Она научилась читать на ходу - этим летом мама посетовала на
бледный вид дочки и написала письмо профессору МакГонагалл с просьбой почаще выгонять Гермиону на
улицу. Декан, чрезвычайно серьезно относящаяся к здоровью учеников, особенно если речь шла о лучших из
них, стала едва ли не силком выпихивать Гермиону гулять. Сначала девушка пыталась отделаться сидением
на скамейке с книжкой в руках, но профессор МакГонагалл быстро это пресекла, заявив, что прогулка -
это ходьба, а от сидения все равно пользы не будет. Гермиона не переносила бессмысленной ходьбы,
потому приноровилась на ходу решать в уме арифмантические задачи, а когда последних не было -
читать.
"Одна из теорий гласит, что подсознательный выбор зверя определятся древними инстинктами, берущими
свое начало в монстромагии. Для непосвященных объясним, что монстромагия - древний предшественник
анимагии, умение мага превращаться в волшебное создание - дракона, единорога, василиска, мантикору,
сирену и так далее. Древние легенды гласили, что монстромагия является не просто способностью
трансформировать человеческое тело в иное, но своего рода существованием одной души в двух телах. Так,
считается, что для монстромагии необходимо два составляющих - человек и волшебное животное, которые
заключают своего рода договор, сливающий два существа в одно. Особо стоит отметить
монстромагов-драконов - легенды гласят, что, поскольку драконья жизнь намного длиннее человеческой, и
человек, делящий тело с драконом, умирает раньше, дракон находит себе новую "половинку". Вне всякого
сомнения, эти рассказы берут свое начало в древних легендах о "людях-птицах" и вряд ли могут являться
серьезной научной гипотезой.
Однако сам факт существования в прошлом монстромагов не вызывает сомнений. Возможно, верна также
теория о необходимости наличия двух живых существ - человека и чудовища. Кроме того, оба существа
должны быть достаточно молоды - человек может стать монстромагом в детстве или ранней юности,
волшебное же животное должно быть еще детенышем. Например, там, где хроники фиксировали появление
людей-василисков, историки всегда находили скорлупу от куриных яиц, неподверженных тлению - что
доказывает тот факт, что эти яйца использовались в колдовских целях, и окаменевшие тела жаб.
Сейчас зарегистрированных монстромагов в волшебном мире не существует…"
Гермиона вздрогнула, услышав какой-то странный звук. Более всего он походил на вздох - но этот вздох
могло издать только о-о-очень большое существо. Пахнуло паленой травой и раскаленным железом. Вскинув
голову, Гермиона увидела практически рядом с собой огромного медно-красного дракона, который
пристально смотрел на нее. Их разделял только тоненький ручеек, впадавший в озеро.
"Надо было пойти на игру…" - машинально подумала Гермиона, сделав шаг назад. Дракон поднял голову и
втянул воздух.
Коньюнктивитус… Гермиона нашарила в кармане робы палочку; в этот же момент дракон приподнялся на
передних лапах.
- Мисс Грейнджер…
Гермиона оглянулась, что было довольно глупо - не оставляло сомнений, кому принадлежит этот огромный,
хрипящий, нечеловеческий голос.
- Мисс Грейнджер, - повторил голос, и Гермиона готовы была поклясться, что в нем звучит насмешка. -
