Ненавижу Волкова! (СИ) - Северова Алиса
Огромная студия, занимающая весь верхний этаж элитной высотки, встречает полумраком и тишиной. Стены облицованы дорогими деревянными панелями оттенка горького шоколада. На полу — идеально гладкий мраморный монолит цвета кофе с молоком.
Стильная, минималистичная мебель из черного дерева и стекла расставлена с продуманной небрежностью. Низкий кожаный диван, пара дизайнерских кресел, журнальный столик на витых ножках. У дальней стены — массивный письменный стол, заваленный бумагами и ноутбуком.
Единственное яркое пятно в этом царстве сумрака и благородных темных тонов — огромная плазменная панель на стене. Да еще панорамные окна, занимающие всю стену и открывающие умопомрачительный вид на ночной мегаполис.
Я медленно прохожу вглубь студии, с трепетом озираясь по сторонам. Каждая деталь интерьера буквально кричит о состоятельности и изысканном вкусе хозяина. Картины модных художников на стенах, причудливые инсталляции на постаментах, антикварные безделушки на полках. Роскошь, но не вычурная, а сдержанная, почти спартанская.
В воздухе витает терпкий древесный аромат с нотками табака и можжевельника. Запах самого Макса, его парфюма и, кажется, самой сути. Строгий, мужественный, волнующий, сводящий с ума.
Я останавливаюсь у окна, любуясь россыпью огней ночного города. Сердце бьется где-то в горле, ладони увлажняются. До меня постепенно доходит, что все это — не сон. Я действительно здесь, в логове красивого, властного, опасного мужчины. Наедине с ним. И сейчас произойдет неизбежное.
Позади тихо щелкает замок. Макс запирает входную дверь и неспешно идет ко мне, стаскивая на ходу пиджак. Отбрасывает его в сторону и останавливается за моей спиной. Я чувствую жар его тела даже на расстоянии. Кожу покалывает от близости, от острого предвкушения.
— Нравится? — спрашивает Макс тихо, почти касаясь губами моей шеи. — Нравится моя берлога?
— Да, — сипло отвечаю я, борясь с дрожью. — Очень… Очень красиво. И так… По-мужски.
Макс усмехается, проводя кончиками пальцев по моим обнаженным плечам. Меня мгновенно бросает в дрожь от этого легкого, дразнящего прикосновения.
— Ты еще спальню не видела, — мурлычет он, прижимаясь губами к моему виску. — Просто дождись утра.
Намек более чем прозрачный. От предвкушения низ живота скручивает истомой. Я судорожно вздыхаю, ощущая, как намокает белье. Этот мужчина сводит меня с ума одним своим присутствием. Хочется раствориться в нем, стать единым целым.
Макс медленно, мучительно медленно скользит ладонями по моим рукам. Поднимается к шее, зарывается пальцами в волосы. Чуть сжимает, вынуждая откинуть голову назад, подставляя губы.
Я подчиняюсь с готовностью и желанием. Приоткрываю рот, тая от жаркого, голодного поцелуя. Макс врывается в меня языком, исследует, дразнит, посасывает. Сплетается со мной в эротичном танце, имитируя соитие.
От его порывистой страсти закипает кровь. Тело плавится, истекает желанием, требует разрядки. Хочется большего, гораздо большего. Кожа горит от прикосновений, между ног разливается тягучая истома.
— Макс, — почти умоляюще шепчу я, цепляясь ослабевшими пальцами за его плечи. — Пожалуйста… Я хочу тебя. Не могу больше ждать.
Он с низким рыком впивается в мой рот очередным обжигающим поцелуем. Прихватывает нижнюю губу зубами, посасывает, дразня языком. Ладони шарят по моему телу, сминая тонкую ткань платья. Сжимают грудь, тискают ягодицы, проникают под подол.
Возбуждение и предвкушение зашкаливают. Дыхание сбивается, колени подгибаются от острого, почти невыносимого желания. Трусики безнадежно промокли, я едва не изнываю от болезненно пульсирующего напряжения внизу живота. Хочется отдаться Максу прямо здесь и сейчас, не тратя время на прелюдии.
Но он не торопится. Напротив, сбавляет обороты, будто растягивая удовольствие. Неспешно покрывает легкими поцелуями мои скулы, веки, виски. Обводит языком контур уха, прикусывает мочку, посылая вдоль позвоночника волну трепетной дрожи.
Я со стоном выгибаюсь в его руках, с силой вцепляюсь пальцами в густые темные волосы. Подставляю шею под жадные губы и зубы, извиваясь всем телом. Ощущения захлестывают, опьяняют, дурманят похлеще алкоголя. Перед глазами пляшут цветные пятна, в ушах нарастает гул.
— Господи, какая же ты отзывчивая, — сипло шепчет Макс, спускаясь поцелуями от шеи к ключицам. — Знала бы ты, как давно я мечтал об этом. Как хотел тебя, с самого первого дня в офисе. Еле держался, чтобы не завалить прямо на рабочем столе.
Его слова отдаются во мне новой волной сладостного жара. Представляю, как Макс врывается ко мне в кабинет, сметает все бумаги и опрокидывает на столешницу. Задирает юбку, рвет трусики и берет, жестко и властно, наплевав на возможных свидетелей…
— Так почему не завалил? — с придыханием интересуюсь я, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. — Я бы не сопротивлялась.
Макс прерывисто вздыхает, прикрыв глаза. На лице отражается мучительная страсть вперемешку с обжигающей нежностью. Он снова припадает к моим губам требовательным, почти грубым поцелуем. Вжимает в стену всем телом, давая почувствовать твердость возбужденного естества.
— Ты была с Алексом, — глухо произносит он, оторвавшись от моего рта. — Я не имел права вмешиваться. Хотя ревновал, как бешеный пес. Думал, с ума сойду от желания. Мечтал, чтобы ты оказалась в моей постели. Стонала подо мной от наслаждения.
10
От его откровений меня окатывает одновременно жаром стыда и ознобом вожделения. О боже, все то время, что я встречалась с его братом, Макс хотел меня и молчал. Представлял нас вместе. Изнывал от неразделенной страсти. Черт, как же это заводит!
И самое главное — сбивает с толку и будоражит не меньше — Макс любит меня не только как женщину. Он неравнодушен ко мне как к личности. Все эти годы наблюдал, ревновал, надеялся и ждал. Ждал своего часа. И кажется, сегодня он настал.
— Так давай не будем больше терять время, — шепчу я, нетерпеливо дергая пряжку его ремня. — Хочу тебя, Макс. Прямо сейчас. Возьми меня.
С хриплым стоном он рывком разворачивает меня и подхватывает на руки. В три широких шага преодолевает расстояние до дивана и опускает на мягкую кожу. Нависает сверху, прижимая своим телом, вклинивается бедрами между моих ног.
Я задыхаюсь от острых, ярких ощущений. В паху пульсирует от желания, истекая влагой. Грудь вздымается от частого дыхания, задевая твердую грудь Макса. Жажда разрядки становится невыносимой, почти мучительной.
— Ника, Ника, — лихорадочно шепчет Макс, лаская мое тело, избавляя от остатков одежды. — Я так долго ждал… Так мечтал об этом… Ты сведешь меня с ума… Моя Ника…
Его прикосновения обжигают, заставляя извиваться и постанывать. Я цепляюсь за широкие плечи, тянусь за поцелуями, раскрываюсь ему навстречу. Плавлюсь от нестерпимого желания, сгораю в ласках, теряю связь с реальностью.
Остается только Макс и его жаркое, сильное тело. Остается страсть, затапливающая с головой, сметающая на своем пути осторожность и здравый смысл.
Мы занимаемся любовью исступленно, самозабвенно, словно это наш первый и последний раз. Словно мир вокруг перестал существовать. И нет ничего важнее этого мгновения близости.
Макс заполняет меня, вбиваясь резкими глубокими толчками. Я принимаю его, сжимая мышцами, подмахивая бедрами. Наши тела сливаются в одно целое, почти срастаясь. Дыхание смешивается, стоны сплетаются в единую мелодию.
Оргазм накатывает ошеломительно мощной волной, сотрясая до основания, вырывая из груди хриплые крики. Я содрогаюсь всем телом, запрокидывая голову, сжимая Макса внутри себя. Чувствую, как он стонет сквозь стиснутые зубы и изливается, продлевая мое наслаждение.
Несколько долгих мгновений мы лежим обнявшись, дрожа и хватая ртом воздух. В голове звенящая пустота, в теле — сладкая усталость. Ни о чем не хочется думать, ничего не хочется решать. Только раствориться в посторгазменной неге, прижимаясь к теплому боку любовника.
Но реальность неумолимо дает о себе знать. Сердце замедляет бег, дыхание выравнивается. И в этот момент на меня обрушивается осознание.
