Шаг до любви (СИ) - Верон Ника
— А у меня был шанс? — ответила она вопросом на вопрос и, едва заметно усмехнувшись, продолжая, — Ты сперва на своей Петровой женился. Правда, для чего — не представляю. Весь период твоего счастливого супружества с тобой встречались. Хотя сперва, признаюсь, думала, у меня соперница серьезная появилась. Ты, когда через пару месяцев после вашей свадьбы позвонил с предложением встретиться, ждала прощального вечера. Но, как показало время, прощальный вечер у нас отложился на несколько лет. Ну, а теперь…
— А что — «теперь»? — вот сейчас насторожился.
— Алёш, давай на чистоту, — лишь на мгновение, задумываясь, предложила Татьяна. А губ коснулась странная, необъяснимая для Константинова усмешка. — У тебя ведь кто-то появился. Только вот пытаться убедить меня в обратном не надо, — попросила она, заметив реакцию собеседника на свое замечание. — Женщина это всегда почувствует.
— Серьезно? — вот сейчас было два варианта: либо ей, действительно, что-то стало известно о том, в чем он, пока, и сам не разобрался толком. Либо путем провокации пыталась вызвать на максимальное откровение. — Интересно, в чем это выражается? Что я стал делать не так?
— Не многое, — и снова странная, одной ей понятная усмешка. — Но, самое главное, что тебе следовало бы помнить — меня зовут Татьяна. Знаешь, на самом деле это приятно, — продолжала она спокойно свои рассуждения, — Когда мужчина, в таком, полудреме, а то и во сне обнимает тебя и называет по имени. Значит, он думает о тебе даже когда спит.
Чтобы разговаривал во сне — не припоминал. Во всяком случае — в прежние времена. После возвращения с отдыха минувшим летом, по мнению близкого окружения «в нём что-то переменилось». Правда, при этом никто не мог толком сказать — что именно.
— Ну, твое имя я помню отлично, — заверил тут же, совершенно не понимая (если только сейчас мастерски не играл), к чему клонит собеседница. Вот в чем был уверен, так это в собственном самоконтроле. — В чем суть проблемы?
— А в том, Константинов, что меня Таня зовут, для тебя — Таша, — неторопливо разделываясь с каким-то фирменным салатом, продолжала она. — Но не Рита. Заметь, два имени даже рядом не стоят. Или спорить будем?
— И ты решила, что появилась серьезная соперница? — и всё же, действительно, был отличным атером. Даже сейчас никак не выдал себя, ни один мускул не дрогнул, а ведь был раскрыт и просчитан! — Тань, а если это всего лишь репетиция новой роли? Ну, могут же героиню очередного шедевра звать «Рита».
Нет, не пытался оправдаться. Просто хотел понять женскую логику в данном вопросе. Так сказать, в целях общего самообразования.
— Могут, — не стала Татьяна спорить с очевидным. — Могут, Константинов. Только, в таком случае, ты слишком переусердствовал при вхождении в роль, — добавила она без тени сомнения. — Ты меня даже обнимать стал по-другому, я уже не говорю про всё остальное.
— Не заметил разницы… — проворчал он, совершенно неожиданно почувствовав себя… неловко! Вот уж новость. И в обществе кого? По сути уже — бывшей — любовницы. А вот где сплоховал, в какой момент… С другой же стороны — какая теперь разница. Решение принято. И обратного хода точно нет.
— Ты не меня представляешь рядом, — всё с той же уверенностью продолжала Татьяна, открыто посмотрев на собеседника. — И, знаешь, даже рада, что вот так расстаемся. Я действительно не жалею об этих десяти годах, что мы были вместе. И желаю тебе, наконец, встретить ту единственную, которую всю жизнь искал. А если нашел, сделай всё, чтобы не потерять. Ты сможешь, я знаю.
— Мне казалось, я тебя нашел… — признался оно всё же.
Хотя, с другой стороны, как бы ни пытался вывести в разговоре, а в качестве жены эту женщину никогда не представлял. Ну не видел он в её лице свою вторую половинку. В плане близости — вопросов не было, подходили друг другу идеально. По крайней мере, как казалось ему. Но вот чтобы связать себя узами брака… Как показал собственный неудачный опыт — для нормальных внутрисемейных отношений, одной постели маловато будет.
— Если бы нашел, никогда не женился бы на Петровой, — медленно покачав головой, возразила Татьяна. — Или уж точно начал бы развод значительно раньше, — добавила она, потянувшись к бутылке с вином.
— И всего лишь? — опережая её, Константинов наполнил бокалы.
— Лёша, мы сейчас начнем выяснять отношения? — не удержалась она от вопроса. А в тоне мелькнула резкость. Пожалуй — впервые за всё время их общения. Хотя, вроде, ничего такого, что бы вывело её из себя, не сказал.
— Нет. Нет, Таш, — вот поссориться с ней напоследок желания не имел. Мести никакой не будет, в том уверен. Просто не хотелось оставить неприятный осадок в душе. У них на протяжении 10 лет, действительно, были почти отличные отношения. — Ты права. Но только в том, что, скажем так, есть планы. Относительно всего остального пока полная неизвестность.
— Значит, ты действительно влюбился, — констатировала она без тени сомнения в голосе и, перехватив его слегка недоумевающий взгляд, с той же уверенностью продолжала, — До сих пор ты действовал более решительно, завоёвывая даму. Правильно говорят, вы, мужики, до тех пор напористы, галантны, рубахи-парни, пока не влюбитесь по-настоящему. Потом двух слов связать не можете.
И, самое главное, она была уверена в собственных словах. А вот ему… возразить было нечего. Да, как действовать в отношении женщины, которая лишила покоя — не знал. Впервые в жизни! Кто бы сказал еще год назад, в глаза бы рассмеялся.
— Прямо целая лекция на тему по мужской психологии, — сдержанно усмехнувшись, обронил он и, задержав на молодой женщине внимательный взгляд, все же спросил, — Тань, только честно, правда, всё хорошо?
И сам не мог понять, что беспокоит. Ему не предъявлялись никакие претензии. Не было истерик и выяснения отношений. Даже для любовников они расставались цивилизованно, спокойно. После выходок Петровой, будь она неладна, подобной адекватности ждал в последнюю очередь. …
— Правда, Константинов, — заверила в свою очередь Татьяна, признавшись, — У меня было десять сказочных лет. Будет, о чем вспомнить в старости и написать в мемуарах. Я ни разу не пожалела о том дне, когда решила уступить твоему напору. Но теперь всё: фенита ля комедия. Я семью хочу. И у меня появился человек, готовый мне её дать.
А вот это стало… неожиданностью. Когда в начале разговора сказала, что пора замуж и детьми обзаводиться, воспринял данную фразу в общем контексте. Но сейчас, по последней реплике получалось, что… Вопрос теперь возникал достаточно серьезный…
— И как давно? — астороженно, нет, можно даже сказать — напряженно прозвучавший вопрос, сомнений не оставлял: её готовы обвинить в предательстве. Не в измене. Чтобы была измена, необходимы хоть какие-то обязательства.
— Вот только давай без сцен ревности и выяснения отношений, — попросила Татьяна, уловив в его тоне опасную резкость. — Мне тоже требовалось время. Возраст уже далеко не тот, чтобы без конца ошибаться. Если я должна что-то вернуть…
— С ума не сходи, — вот сейчас, в самом деле, отреагировал достаточно резко. — Это я тебе должен, — продолжал Константинов, поднимаясь с кресла. — На свадьбу приглашения не жду. Да и даже если будет — не приду. Но счастья желаю.
— Алексей, — она остановила его уже на полпути к двери из номера. — Подожди.
Он редко уходил первым после их встреч. Всегда убеждался, в первую очередь, что она благополучно добралась до места. А уже после решал оставшиеся вопросы. Но сегодня… Сегодня был особый случай…
— Извини, — попросил он, остановившись и обернувшись. — Наверно вообще не следовало сегодня встречаться.
А вот эта мысль появилась… Нет, не только сейчас. Даже вчера, когда оплачивал номер, подумывал о том, чтобы самому не приходить. Как варианты рассматривались звонок либо письмо. Но оба варианта откинул. Слишком уж по-детски.
— Не думаю, что телефон нам бы сильно помог, — усмехнувшись, обронила Татьяна, определенно догадавшись, к чему сейчас клонит. — Я не предавала тебя, — продолжала она, для настоящего времени останавливаясь уж близко от Константинова. — Я решала очень непростой для себя вопрос. Сейчас в тебе говорит обычный мужской эгоизм. Но если посмотреть правде в глаза: у нас с тобой ничего не вышло бы. Мы совершенно разные, Лёш. Причем — абсолютно во всём. И рано или поздно, а пришли бы к подобному финалу. Только было бы ещё больнее. Ты никогда не простил бы меня.
