Бракованная любовь (СИ) - Краш Ульяна
– Анастасия Николаевна, не хочу ходить вокруг до около…Нам придётся с вами попрощаться.
– Это из-за опоздания, что ли? Так, у вас каждый второй опаздывает…
– Нет. Не поэтому, – опять мнётся. – Просто ваш муж, влиятельный человек. А наше издательство слишком небольшое, чтобы ему противостоять. Если он лишит нас своего финансирования, но мы не выплывем. Сами знаете, что конкуренция на рынке высокая. Люди стали больше читать электронные книги и…
– Понятно. Значит, это Руслан приказал меня уволить?
– Нет. Что вы. Не приказал. Но намекнул. А я проблем не хочу. Вы же сами знаете, что я всей душой за вас и за своих работников, но несу ответственность за людей, если они останутся без работы.
– Я всё поняла. Но увольняться я сама не собираюсь. Хотите избавиться от меня – сокращайте.
– Анастасия НИколаевна, мне бюджет не позволит подобных трат.
– А мне тем более. Я сейчас не в самом лучшем положении, чтобы просто так уходить с работы. Хотите уволить, увольняйте, только имейте в виду, я свои права знаю. И суд вы проиграете ещё и выплатите мне компенсацию. Так что выбирайте: или сокращение, или суд, или гнев Бахтина.
Лицо начальника вытягивается, но он быстро приходит в себя.
– Не ожидал от вас, конечно, такого.
– Естественно, я же очень хороший работник, бесконфликтный, кропотливый. И ругаться не умею.
– С трудом верится теперь.
Пожимаю плечами. Внешне пытаюсь сохранить спокойный вид, а внутри бушует пламя. Я готова разорвать Руслана. Не думала, что он такое говно.
– Хорошо. Зайдите в бухгалтерию. Напишите заявление на сокращение, но я выплачу вам голый оклад без премий.
– Прекрасно!
У меня на лице застывает маска учтивости. Встаю и иду к двери.
– И отрабатывать ничего не надо. Можете уходить сегодня, – его слова догоняют меня на пороге и будто пинком выталкивают в коридор. Хлопаю дверью и иду в бухгалтерию.
Мерзкий старикан! Трус! Я ещё покажу, как увольнять меня. Козёл!
Рассчитывают меня быстро, и документы готовы в течение часа. Домой приезжаю злая, хочется разнести всё в квартире от несправедливости. Но ограничиваюсь одной старой вазой.
Стекло летит в разные стороны, хочется орать, расплакаться, но слёз так и нет до сих пор.
Только к вечеру, я немного прихожу в себя и достаю телефон. Я уже сутки в него не заглядывала. И первое СМС, которое я вижу – от Руслана. Там всего одно слово: “Шах”.
Глава 7
Шах? Это вообще как понимать? Для него это игра получается? Как довести жену, чтобы она приползла обратно на коленях?
Меня трясёт от злости. В голове одни маты. Первым порывом хочется набрать его и обматерить, но я сдерживаю себя. Не думала, что Руслан такой…Какой? Знала, просто он ко мне не применял свои качества, я же для него семьёй была. А теперь против пошла. Он не привык отступать, но и я не из сахара сделана. У нас в городе ведь не одно издательство. Как минимум десять. А я не студент и не новичок. Опыт уже есть, справку о бесплодии сделаю. Идеальный сотрудник, детей не рожу, в декрет не уйду, да и больничных не будет.
Пишу ответ Руслану: “Посмотрим”. Знаю, что лучше в таком случае игнорировать его, но не смогла удержаться, чтобы не ответить.
Достаю ноутбук и начинаю мониторить сайты по поиску работы. Можно, конечно, попробовать фрилансить, работать на дому, но это не очень стабильный заработок. Да и раскручиваться надо, чтобы заработало сарафанное радио.
Нахожу пятнадцать издательств из них всего два крупных, остальные мелкие и зарплата не очень, но записываю и их. На всякий случай.
*** ***
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – пинаю лежащий на земле камешек со злости и промахиваюсь.
Это было последнее место из выписанных мной вчера. И все как один сказали, что вакансия закрыта. Такого не бывает. Чтобы вот так все разом в один день нашли работников. Бред!
Я знаю, кто приложил к этому руку и связи. Сволочь! Сегодня он мне не даст на работу устроиться, а завтра что? Квартиру подожжёт? Руслан именно такой в вопросах бизнеса, своих конкурентов давит и разоряет без сожаления. А теперь я оказалась по ту сторону.
Стою на перекрёстке главных улиц в центре города, вспоминаю, где припарковалась. Но в голове хаос и я никак не могу сосредоточиться.
Звонит телефон. Мама.
Блин, только не сейчас. Вспоминаю, что обещала ей перезвонить, но так и не позвонила. Не возьму трубку – обидится.
–Алло, мама, привет. Что-то случилось?
– Нет. Просто звоню, чтобы узнать как у тебя дела?
– Ой, мама, я сейчас бегу по улице. Давай перезвоню, когда дома буду.
– По улице? Выходной, что ли, взяла?
Бл*, надо было же спалиться так быстро.
– Ага, выходной.
– Заболела?
– Нет. Всё хорошо.
– Настя, что случилось? Можешь мне хоть сколько говорить, что всё хорошо, но я же чувствую. Доча я не отстану.
Останавливаюсь перед бизнес-центром и присаживаюсь на скамейку, иначе убегу не туда. С мамой надо разговаривать сосредоточенно, чтобы не ляпнуть ничего лишнего. Она слишком переживает за меня.
– Да вот мамуль. Работу решила сменить. Хочу работать для себя.
– Вот правильно. Молодец. Тебе ведь Руслан давно уже говорил уходить с работы, а ты все самостоятельной хотела быть. Сейчас и времени будет больше. Может, съездишь куда-нибудь, отдохнёшь.
– Может быть, мама, – натягиваю улыбку, чтобы мама убедилась.
– Как там Руслан? Не болеет?
– Всё хорошо мама. Отлично. Здоровее всех живых.
– Поругались?
– Ну с чего ты взяла мама?
– Я слишком хорошо тебя знаю.
От мамы шила в мешке не утаишь, меня всегда поражала её интуиция.
– Мам, давай я к тебе вечером заеду и поговорим. Не хочу по телефону.
– Настя, ты моего инфаркта хочешь? Я же волноваться буду. Что у вас там произошло?
Встаю и начинаю нарезать круги вокруг лавочки. Когда нервничаю, не замечаю своей странности. Так, глубоко ухожу в свои мысли, что порой мои руки и ноги живут своей жизнью.
– Ну хорошо…сейчас расскажу. Ты сидишь?
– Сижу.
– Мы разошлись с Русланом.
В трубке молчание.
– Мам, мам. Ау! Ты слышишь меня?
– Слышу, – голос тусклый, словно её внезапно выключили.
– Мама ,ну ты чего? Ну, разошлись и разошлись. Не подходим мы к друг другу. Из разных социальных слоёв. Мы с ним совершенно разные. Может, поэтому и ребятишек у нас не было.
Всё ещё сыпет снег, ловлю снежинки ладонью и продолжаю говорить. Сейчас лучше не сосредотачиваться на боли, которая гулко прокатывается по всему телу.
– Наверно, Настя. Тебе виднее. Хотя я, конечно, была за вас. Руслан резковат в общении, но зато ты за ним как за каменной стеной была.
– Мама, это всё оказалась иллюзия. У него другая на стороне есть. И сын годовалый. Я не смогла стерпеть.
– Настюш…почему ты мне не позвонила? Неужели стеснялась рассказать. Ты же знаешь, я всегда за тебя.
Поднимаю лицо вверх, чтобы не дать капелькам выбежать из глаз. Дышу глубоко. Не хочу плакать, но мамино тепло топит внутренний лёд, который я выстраивала все эти дни.
– Мам, я приеду. Попозже. У меня, правда, дела.
– Ну хорошо. Только, пожалуйста, не ври мне. Лучше, правда, чем ложь. Ты же знаешь.
– Хорошо. Я не вру.
Мы прощаемся. Я убираю телефон. И только сейчас замечаю, что стою рядом с чёрным гелеком и рисую на припорошенном капоте снежинки.
Вот же гадство.
Оглядываюсь по сторонам, не заметил ли кто-нибудь мою наглость.
– Можешь заодно и снег смахнуть, – слышу знакомый голос.
Поворачиваюсь к лобовому стеклу…Вот бывают же в жизни такие случайности. И я готова сквозь землю провалиться. Со стороны водительского сидения стоит Меркулов.
– Здравствуйте! – киваю и втягиваю голову в плечи.
– Привет! Как дела? – спрашивает Меркулов и подходит ко мне.
