Превозмогая желание (СИ) - Кларк Стейси
– Ну наконец-то, Щербаков, – прошептала она, оторвавшись от моих губ. – Я уж думала – не дождусь.
Она хохотнула и, схватив меня за руку, повела в каморку, где пылились злополучные колонки. Второй рукой я пытался прикрыть свой стояк. Очень неловкая ситуация.
Всю смену мы старались не попадаться никому на глаза, чтобы нас не застукали вместе. Я ловил её во всех укромных уголках, которые только находил и жадно целовал, будто хотел проглотить целиком. Ещё бы. Эти чувства были для меня в новинку и действовали, на моё тело, словно наркотик. В последнюю ночь перед отъездом, пока все тусовались на дискотеке, и мы могли незаметно уединиться в её комнате, которую она делила с другими девушками воспитателями, случилось именно то, о чём мне стыдно вспоминать до сих пор. Надо ли говорить, что всё это время меня мучала постоянная эрекция, которая требовала разрядки. Как только мы оказались в её пастели, не отрывая друг от друга своих губ, попутно срывая с себя одежду и разбрасывая её по полу, как только она взяла в свои горячие руки мой изнывающий от многодневных пыток член, он тут же разрядил всю обойму сразу на её ещё не спущенные с бёдер трусики. Я застыл на месте, охваченный преждевременным оргазмом и диким стыдом за своего маленького друга. Женя поспешно начала вытирать с себя мокрое пятно простынёй, раскрыв глаза от удивления. Я соскочил с кровати, попутно собирая свои разбросанные по полу вещи и пулей выбежал из комнаты, даже не удосужившись напялить на себя хотя бы трусы. После такого позора, на следующее утро, я избегал с ней встречи и уехал, даже не попрощавшись и не взяв её номер телефона.
Макс, наверняка, догадывался, что у нас с ней зашло всё слишком далеко. Но не спрашивал об этом. Думаю, ему тоже было что скрывать, потому что о себе с Катей он тоже не обмолвился ни единым словом. После лагеря они с ней тоже больше не общались. А в школе, когда начался новый учебный год, оба делали вид, что ничего и не было вовсе между ними этим летом. Всё, что было в лагере, осталось в лагере навсегда. Правда, подействовало на нас это по-разному. Я закрылся в себе, уступив место в голове для учёбы, а Максим пошёл в разнос, цепляя каждую встречную юбку. Пытался ли он доказать своим поведением что-то себе, или Кате, я так и не понял.
Мы вошли в класс, когда до урока ещё оставалось целых 20 минут. Лера уже сидела за партой, разложив на неё свой учебник и тетрадь по литературе. В этот момент все остальные вокруг перестали для меня существовать. Она смотрела куда-то вдаль немигающим взглядом, подперев рукой свой подбородок и даже не заметила, как я подошёл сзади. Длинные тёмные волосы, заплетённые в красивую косу, ниспадали по её спине до самой поясницы. Мой взгляд скользнул вниз, под парту, туда, где были её стройные ноги, обтянутые капроновыми колготками. Юбка слегка задралась, открыв моему взгляду чуть больше, чем мне положено было видеть. Я машинально облизнул губы. В этот момент она обернулась, будто почувствовав мой взгляд. Поняв, что я пялюсь на её ноги, она поправила юбку, на щеках заиграл румянец. В классе стало нечем дышать. Она отодвинулась, чтобы я смог протиснуться на своё место. Я плюхнулся на стул рядом с ней, стараясь дышать полной грудью, но это не особо помогало.
– Привет, – тихонько сказала она. Я даже не сразу понял, что Лера произнесла это вслух. Думал, мне послышалось. – Ты всегда такой серьёзный?
«Нет, только когда ты рядом» – хотелось сказать мне, но вслух я ответил:
– Привет. Первое впечатление всегда обманчиво. Я – Денис.
– Лера. – Она протянула мне свою руку, и я её пожал. Несколько секунд мы так и сидели, сцепившись руками, глядя друг другу в глаза. Моё сердце остановилось, пропуская удар, а потом снова забилось с удвоенной силой. Я нехотя убрал свою руку. – Первое впечатление сложилось вчера. А сегодня уже второе.
Я попытался выдавить из себя улыбку, чтобы развеять её сомнения на счёт моей вечной серьёзности, но у меня плохо получилось. Во всём виноваты её изумрудные глаза, в которых я тонул, словно в омуте.
– У тебя красивые глаза, – услышал я свой голос, будто со стороны и не поверил, что сказал это вслух.
– Странный ты. Вчера молчал, как рыба весь день, а сегодня начал с комплиментов. Но мне всё равно очень приятно.
– Я сказал это вслух? – теперь я расплылся в искренней улыбке, а она засмеялась, прикрыв ладонью рот.
– А вчера тебе казалось, что ты целый день со мной разговаривал, да?
Я смущённо отвернулся и стал раскладывать свои вещи на парту. Наверное, я казался со стороны каким-то умалишённым, но в данный момент я действительно был таким. Из-за неё.
– Хочешь конфетку? – спросила она после паузы, доставая из своего пиджака пару леденцов.
Я протянул свою руку, и она положила мне одну из них на ладонь.
– Спасибо, – пробубнил я, предварительно развернув и закинув леденец в рот. Почему-то сразу подумал о поцелуе, перекатывая конфету на языке и потряс головой, выбрасывая эти мысли из головы.
– Может поделишься своими мыслями? – спросила она, как-то странно на меня взглянув. – А то складывается такое впечатление, что ты думаешь больше, чем говоришь.
В этот момент в класс вошла учительница литературы, одновременно прозвенел звонок на урок. Мы все встали. Когда Татьяна Михайловна разрешила всем присесть на свои места, я вырвал страницу из своей тетрадки и написал:
«Это слишком личное. Я не могу поделиться этим с человеком, которого знаю всего пару дней».Тихонько подвинул листок в сторону Леры.
Она прочитала и написала в ответ:«Расскажешь, когда узнаешь меня получше?».
Я подумал, прежде чем ответить:«Возможно.Всё зависит от того, кем мы будем друг другу».
Лера тоже зависла. Было видно, как она мечется, придумывая ответ. Мы вошли в раж. «Ты бы поделился этим с другом?»
«Да»
«А со своей девушкой?»
Когда я прочёл её вопрос, сердце гулко забилось в моей груди. Руки сами написали то, что было в голове:«Со своей девушкой, я бы СДЕЛАЛ то, О ЧЁМ ДУМАЛ!»
Лера густо покраснела, увидев то, что написано на листе бумаги и вытерла вспотевшие ладони о подол своей юбки.
«Нужно ли мне понимать это так, будто ты поделился сейчас со мной этим, как с другом?»– прочёл я несколько раз подряд, чтобы убедиться в том, что понял её правильно. Моя рука зависла над бумагой.
– Голубки на третьей парте! – послышался строгий голос Татьяны Михайловны, вернувший меня с небес на землю. Я вздрогнул. Послышались смешки по всему классу. – Будьте добры, выйдите из класса и закончите свой разговор в коридоре.
Все замолчали и уставились в нашу сторону. Я встал, собирая свои школьные принадлежности в рюкзак.
– Татьяна Михайловна, – протараторил я. – Пусть Лера останется. Это я отвлекал её от урока. Она не виновата.
Учительница посмотрела на меня поверх своих очков задумчиво.
– Я понимаю твой порыв, Щербаков, защитить честь женщины. – По классу снова раздались смешки. Татьяна Михайловна резко подняла в воздух руку, заставляя этим жестом всех замолчать. – Но попрошу выйти вас обоих и обсудить за дверью класса свои проблемы.
Лера тоже поспешно встала, собираясь.
– Извините, – пробубнили мы оба, лавируя между рядов к выходу.
– Голубки-и-и.., – протяжно зашипел Максим, когда мы поравнялись с его партой. На его лице расплылась ехидная улыбочка. Я показал ему средний палец так, чтобы учительница этого не заметила.
– Второй Щербаков уйдёт следом, если не прекратит ёрничать, – послышался голос Татьяны Михайловны, когда я закрывал за нами дверь.
– Порыв защитить честь женщины? – зашептала Лера, пока мы удалялись по коридору подальше от кабинета литературы.
– Не обращай внимание, она же учительница по литре. Пушкина перечитала, – вышагивая вперёд большими шагами бросил я. Лера семенила рядом.
Мы оба тихо засмеялись, пытаясь не шуметь и не привлекать к себе внимание, чтобы кто-то ненароком не застукал нас в коридоре во время урока. В любой другой день до этого, я бы переживал, если бы меня выгнали из класса за поведение. Но только не сегодня. И только с ней.
