Приворот, да не тот
– Нет! – казалось, это невозможно, но Эмилия покраснела еще сильнее.
– Садитесь, Эмилия. И задержитесь после лекции. Нужно обсудить инцидент в лаборатории.
Эмилия безвольно опустилась на стул, снова нервно покусывая губы. А я сосредоточился на лекции. Точнее, попытался сосредоточиться. В присутствии Эмилии это было невероятно сложно. Не говоря о том, что мне приходилось прятаться за столом, потому что с тех пор, как в кабинет вошла Эмилия, эрекция еще ни разу не опала. Девушка тоже всю пару ерзала на стуле, сидела, плотно сжав колени. Звонок стал благословением для нас обоих. Теперь мы напряженно ожидали, когда все студентки покинут помещение, чтобы остаться наконец наедине. Эмилия оставалась на своем месте, даже когда кабинет опустел, а я с помощью магии защелкнул замок. Что ж, если она хочет, чтобы все произошло на ее столе, пусть будет так.
– Что со мной происходит? – жалобно спросила она, наблюдая за тем, как я приближаюсь.
– Мне и самому интересно, Эмилия. Я бы пришел к тебе еще ночью, но не знал, где ты живешь, – я бы просто помчался к ней, владей этим знанием. Потому что вчера прошла самая худшая ночь в моей жизни: меня ломало и корежило, настолько сильно я хотел ее. Вчера впервые за долгое время сбрасывал напряжение сам, без женщины. И теперь я жутко злился на виновницу моих мучений. Но желание было сильнее злости. Злость я сорву потом, а сейчас займусь телом нимфы. – Встань.
Эмилия тихо всхлипнула, но подчинилась, медленно поднялась, опершись рукам на спинку стула, на котором сидела. Слишком долго. Схватил ее за локоть и подтащил к себе. Как только она вновь оказалась в моих объятиях, это зудящее чувство тоски отступило, сменившись звенящей радостью, отдающейся в каждой клеточке тела. Я зажмурился от удовольствия, вдыхая нежный аромат ее волос, нашел ее губы, ягодный вкус которых подбросил градус моего возбуждения до невообразимых высот. Руками уже собирал длинный подол ее платья. Ткань выскальзывала, и невероятных усилий стоило не сорваться и не разорвать на ней платье.
– Профессор, – прошептала она, когда я добрался до ее нижнего белья. Тонкий шелк, который я все же разорвал. И наконец добрался до вожделенного. Эмилия что-то промычала мне в губы, то ли недовольная потерей белья, то ли тем, что я слишком медлю. Наверное, второе. Мне бы очень этого хотелось. Я подхватил ее под аккуратную попку и посадил на край стола. Раздвинул ее ноги шире и уже сам застонал. Светлый пушок обрамлял нежные розовые лепестки, блестящие от смазки.
– Ты девственница? – расстегнул застежки брюк и припустил белье, выпуская вибрирующий от напряжения член. И молился всем Богам, чтобы ответ был отрицательным. Ну пусть она будет непослушной и любопытной девочкой.
– Да, – на меня с мольбой и ужасом смотрели изумрудные глаза. Демоны! И даже не разъяснишь, какие еще варианты взаимного удовлетворения имеются. Девчонка невинна во всех смыслах этого слова. Целовал ли ее кто-то до меня? Хотя, что это я. И так понятно, что нет. И это еще больше заводит.
Вновь впился в ее губы, впечатав ее гибкое тело в свое. Головка члена уперлась во влажный вход. Один толчок до вожделенного, всего одно движение бедрами. Такое легкое и тяжелое одновременно. Потому что, если я это сделаю, мне придется жениться на Эмилии. И лишь ее принадлежность к роду Айрин является плюсом возможного союза. И минусы пока пересиливают. Провел членом вверх, вдоль влажных складок. Эмилия гулко простонала, вскинула руку, что-то пытаясь сколдовать. Полог тишины. Кажется, девчонка соображает лучше меня. А вот с концентрацией проблема. Бросил плетение над нами. Теперь все стоны Эмилии останутся в пределах этой комнаты: они предназначены только для меня. Я вновь и вновь двигал бедрами, ведя членом вдоль ее промежности и обратно. Эмилия дрожала в моих объятиях, вцепившись руками в ткань моего пиджака.
– О Боги, – шептала она в мои губы, задыхаясь от нехватки кислорода.
– Может быть еще лучше, малышка, – я надавил сильнее на ее клитор, и Эмилия выгнулась дугой, протяжно простонав. Сквозь натянутую на груди ткань платья проглядывали очертания сосков, я очень жалел, что не избавил ее от всей одежды. Усилил напор, двигаясь все быстрее, и Эмилия наконец достигла своего пика. Закричала, содрогаясь всем телом. Ее эйфория и сила разрядки стали последним толчком и для меня. К ее стонам прибавились мои.
