Купленная. Игра вслепую (СИ) - Владон Евгения

Да, она вернулась и, на удивление, довольно быстро. А может мне просто показалось, что быстро. Из ада быстро не возвращаются. Вечность на то и вечность, а ад — это ад… Если ты в него когда-то и попадаешь, то это уже навсегда. С этого момента он становится неотъемлемой частью тебя, твоей жизни, всего, что тебя окружает… Воздуха, которым ты дышишь, еды, которую ешь… людей, с которыми общаешься и в чьи глаза сейчас смотришь.

— …Главное, не переживай. Я с ним уже поговорил, и он постарается сдерживать при нас все свои дурные наклонности. Мальчик он, на самом деле, далеко неплохой и, если захочет, заткнет за пояс любого наследника британской короны, но для этого он действительно должен приложить все имеющиеся у него искренние желания. Так что, думаю, при Арине он не станет выходить за рамки, как и позволять себе лишнее. Она всегда влияла на него только с положительных сторон.

Господи, зачем?.. Зачем он мне все это рассказывает? Для чего?

— Уверен, все будет хорошо. А тебе не помешает взять на завтрашний день отгул от всех занятий. Отдохнуть, как следует, съездить в салон красоты, пересмотреть все свои подарки. Может что-то еще заказать для квартиры, а то тут у тебя сплошные голые стены, даже гостям некуда примостить свой зад.

Мне обязательно надо что-то отвечать? Или хватит одной вымученной улыбки?

— А вы… ты?.. Не останешься здесь… сегодня? — похоже, я слишком рано попыталась открыть свой рот. У меня ни черта не вышло, кроме непонятного лепета совершенно непонятного содержания.

— Прости, золотце, но я и без того с непосильным для себя трудом вырвался сюда. И как бы сильно мне не хотелось сейчас разложить тебя на этой милой кроватке и оттрахать до потери сознания у обоих, но, боюсь, такие методы не для моей размеренной и слишком уж искушенной натуры. Да и ты сама далеко не в подходящем для такого бурного безумства настроении.

Что-то мне мало теперь верилось его словам. Особенно, когда его взгляд приобрел знакомые оттенки животного голода… Так когда-то Кир это называл? Тематический голод? Как ломка у наркоманов, но несколько иной зависимости?..

Мне даже показалось, что Глеб хотел чуть сильнее сжать свои пальцы в моих волосах, запустив их только что в гущу прядей за моим раскрасневшимся ушком. Не знаю, почему он сдержался, а может это мне просто почудилось.

— К тому же мне уже пора возвращаться. Мой рабочий день в самом разгаре и суббота — пока что единственное для меня свободное окошко в ближайшие дни, когда я могу наконец-то побыть с тобой подольше, пусть и в окружении огромного количества ненужных свидетелей. Но уж лучше так, чем совсем ничего.

— Да… наверное… — все равно не могу говорить. Каждое последующее слово дается с каким-то нереальным для меня усилием, будто каждый раз ломаю себе кость за костью.

— Да, кстати, чуть не забыл, — выражение лица Глеба Стрельникова вдруг резко изменилось, но на осенившее его просветление это мало чем походило. Скорее на подозрительный прищур и едва читающуюся недоверчивость на грани легкого осуждения. Может даже и обиды. — Почему ты не рассказала мне ничего о проблемах своей семьи? То, что твоим родителям и сестре грозит потеря квартиры с полным из нее выселением?

Ему что, было мало убить меня пару раз до этого, решил еще и перед уходом всадить неизбежный контрольный буквально между глаз? Этот ад когда-нибудь сегодня закончится? Только не говорите, что это всего лишь ненавязчивая прелюдия и настоящий поход через преисподнюю мне еще только предстояло пережить.

— А… п-почему я должна была такое рассказывать?

— Потому что это очень серьезные вещи, Алина. Сами по себе они не решаются и уж тем более не рассасываются на ровном месте. А если бы о ваших долгах к этому моменту пронюхали коллекторы? А я, если бы не захотел узнать о тебе буквально всю подноготную — кто ты, откуда, чем живешь и как жила раньше? — серьезно? Он просто хотел узнать, кем является купленная им шлюшка, кто ее родители, и с какой стати я вообще полезла в этот гребаный мир человеческого дна? А с какого перепугу ему вообще об этом было нужно узнавать? — Так ты поэтому пошла в эскорт-услуги? Хотела помочь родителям с их кредитными долгами? Алина, пожалуйста. Просто скажи мне правду. Думаю, она далеко не страшнее той, что мне уже удалось за это время выяснить.

Правду? Какую? Что я сплю с его сыном и собиралась с ним распрощаться в ближайшие дни? Какой на самом деле правды он добивается от меня сейчас?

Вот теперь я точно потеряю сознание и ни хрена не смогу с этим сделать. Меня уже мутит и качает. Я даже не сразу поняла, что мой взгляд так резко поплыл из-за проступивших на глазах слез. Мне уже не просто страшно. Я вообще не знаю, что это такое и как с этим бороться. Я больше не могу. Это уже слишком. Почему он не оставит меня в покое? Зачем он это делает со мной? Что я ему такого успела сделать, за что он теперь ТАК надо мной отыгрывается?

— Алиночка, солнышко… Стрекозочка моя пестрая, ну что ты… Посмотри на меня. Я не хотел тебя ничем пугать и уж тем более доводить до слез. Мне просто хочется, чтобы у моей девочки все было хорошо, и чтобы у нее впредь не было никаких проблем, нигде, никогда и ни с кем.

А это?.. Черт возьми. Зачем он делает это? Торопливо присаживается передо мной на корточки, обхватывает еще крепче ладонями уже чуть ли не всю мою голову, скорее даже, накрывает или пытается спрятать… Заставляет смотреть на себя с таким неподдельным в глазах выражением отеческой заботы и полным отсутствием каких-либо задних на мой счет мыслей… Ни дать, ни взять — семейная сценка из душераздирающей мыльной оперы. Разве что не становится на колени и не просит руки и сердца.

— Если бы ты раньше обо всем мне рассказала, то и этого разговора сейчас бы не было. Уже давно бы разобрались со всеми вашими долгами. Ну все… Все уже выяснили и забыли. Только не изводи себя совершенно ненужными тебе переживаниями. Я, наоборот, пытаюсь тебя от них избавить. Ну все, моя красавица… Все… тшшш…

Как просто это сказать. Попробуй это сделать, вырваться из этого сумасшедшего кошмара, который и не собирался в ближайшее время ослаблять своей мертвой хватки, а теперь еще и усилив ее с помощью Глеба — его близости и смертельных объятий. Наверное, у смерти как раз такие руки, и она запросто (и далеко не раз) принимала внешность этого мужчины. Ведь только она не спрашивает ни у кого разрешения, когда ей являться и что делать с избранными ею жертвами. Глеб тоже не спрашивал. Просто делал то, что считал нужным. И сейчас в особенности. Сдвинул одной рукой с ближайшего края кровати мешающие коробки, присел рядом и крепко-крепко прижал к своей груди и плечу. А потом начал целовать через каждую произнесенную им фразу мне лоб, заплаканные щеки, глаза, то и дело вытирая увиденный им след от моей очередной слезы.

Только от такой сердобольной заботы мне легче не становилось. Если меня еще за это время так и не убили, где гарантия, что не сделают это потом? И не хотела я сейчас от него ничего. Ни объятий, ни поцелуев… ни этой душной клетки, окутавшей со всех сторон его треклятой близости-Тьмы. Я же банально в ней задыхаюсь. Она не дает мне дышать.

— Посмотри на меня…

Не хочу я на него смотреть. Пусть уже уйдет. Пожалуйста.

— Алина, посмотри на меня, — господи, где он платок еще успел раздобыть? Или это его? — Будь хорошей девочкой, не расстраивай еще и меня. Я разберусь со всем, обещаю. Мои адвокаты уже связались с твоей мамой и сейчас выясняют все нюансы по всем вашим задолженностям. Если не к вечеру, то завтра уже все решим и выплатим все долги. И тебе больше не придется возвращаться ни в какие эскорт-агентства. С этим я уже и сегодня разобрался. Все документы и данные из бухгалтерий Аструм-а изъяты, как и любые о тебе следы, что могли там остаться. Тебя там никогда не было, ни с какими владелицами подобных заведений трудовых соглашений ты не подписывала, да и в лицо не видела.

— А… а как же… все это?.. — кажется, у меня началась икота и мне действительно теперь требовалось умыться и хорошенько высморкаться. А еще лучше, прилечь, что-нибудь перед этим выпив крепкого и хоть немного отлежаться.