Проигранная ему (СИ) - Грей Патрисия
Антон спешно убирает ключи обратно в карман.
— Мне не нужна твоя тачка. У меня своих полно.
— Слушай, да я выиграю точно! — горячится Антон. — Я тебе прям сразу здесь и верну бабло! Хочешь фишками, хочешь обналичу. С процентами верну, братан!
— Зеро, — объявляет крупье.
Он забирает металлическим стеком все фишки с поля, кроме ставки незнакомца и супружеской пары. Красивая светловолосая девушка не стесняется выражать радость и восторг: она хлопает в ладоши, смеясь, что-то говорит мужу и тянется к нему. Он наклоняется и целует её в губы.
Незнакомец же по-прежнему невозмутим. Спокойно забирает выигрышную стопку фишек.
И, в отличие от других игроков, ставок на следующую игру не делает. Крупье вновь объявляет об окончании приёма ставок и запускает шарик.
— Видишь, как ты хорошо поднял? — суетится вокруг брутала Антон. — Прям в тему, дружище! Одолжи, а?
Незнакомец медленно поворачивается к нему.
— А если ты проиграешь? — он буровит его тёмным взглядом исподлобья.
— Не проиграю, — Антон явно не отдаёт себе отчёт в том, что пьян и плохо оценивает ситуацию.
Он пританцовывает в такт тихой музыке, суетится, то и дело поглядывает на рулетку, где вращается шарик, одержим желанием сделать новую ставку.
— И всё же? Чем ты будешь долг отдавать?
— Хочешь часы? — Антон поднимает руку, задирает манжет рубашки и горделиво поглядывает на этого сурового незнакомца.
— Ты смеёшься? — брезгливо спрашивает он. — Мне они не нужны.
— Тогда… тогда… Хочешь, возьми её! — барским жестом он указывает на меня.
У меня сердце в пятки проваливается от ужаса…
Незнакомец переводит тяжёлый взгляд на меня.
— Идёт.
5. Полина
Антон едва не подпрыгивает на месте от радости. На меня ему наплевать. И самое главное, я совершенно не понимаю, как мне теперь поступать. Он будто продал меня, как ненужную собачонку на птичьем рынке. И если, оставаясь с ним, я как минимум могу мечтать о побеге, то с этим незнакомцем подобное очень вряд ли прокатит. Если бы меня сейчас попросили встать, я бы не смогла — такая слабость накатывает на меня в этот момент.
Брутальный незнакомец молча отсчитывает фишки. Растёт горка из круглой пластмассы. Кучка становится всё больше и больше. У незнакомца остаётся чуть больше фишек, чем он рукой отодвигает Антону. Прямо ко мне.
— Спасибо, братан! — трясёт руками перед бруталом Антон. — Я ща верну тебе всё, увидишь!
Брезгливость на хмуром и спокойном лице незнакомца сложно передать словами. Она скорее чувствуется кожей, чем видна.
— Делайте ваши ставки, — объявляет крупье.
Антон подлетает ко мне:
— Место освободи! Порезче!
Встаю усилием воли. Ноги подкашиваются. Антон тут же садится на стул и принимается делать ставки: несколько фишек на "красное", парочку на "чёт", одну на "зеро".
Незнакомец тоже делает ставку. На четыре последних числа. Фишка ложится ровно на крестик между полями. Выигрыш при этом составляет в четыре раза меньше, чем в тридцать шесть. То есть, любое из этих чисел, если выпадет, принесёт незнакомцу сумму большую, чем ставка ровно в девять раз. Любое другое, включая "зеро" — сожрёт его ставку.
Шарик долго подпрыгивает и падает, наконец, в ячейку. Движение рулетки замедляется и становится видно, что он лежит в ячейке под номером "36".
— Тридцать шесть, красное, чёт.
— Е-е-е-ас! — радостно восклицает Антон. — Да-а! Я же говорил, мне попрёт! Дружище, я смотрю ты тоже поднял!
Радость его длится недолго. Следующие три ставки выпадает чёрное, чёт — 8, 10 и 24. А Антон все эти разы ставил на "красное", "нечет" и "зеро". Причём в третий раз увеличил ставку вдвое.
Незнакомец же выиграл два раза из трёх. И такое впечатление, что на игру ему плевать. Он не огорчается проигрышам, не радуется выигрышам, делает ставки в одну, максимум две фишки, и остаётся совершенно невозмутимым, даже тогда, когда к нему обращается Антон. Он ему ничего не отвечает, даже не смотрит на него.
А я понимаю, что Антон снова заводится, злится, и поскольку азарт вновь берёт верх над его пьяным рассудком, его проигрыш становится предсказуемым.
И мне ужасно страшно при мысли об этом.
— Я в туалет, ладно? — спрашиваю я его.
— Пойдём вместе сходим, — поворачивается он ко мне. — Я тоже хочу отлить. Ща, только вот эту ставку сделаю и всё.
Надежда сбежать куда глаза глядят тает в воздухе. У дверей женского туалета он принимается меня звать, как только заканчивает свои дела в мужском. Я нехотя выхожу, и мы возвращаемся за стол.
Ставка Антона не сыграла. Он снова слил фишки.
Мне уже всё понятно. Я просто жду окончания этого фарса. Жду с тяжёлым сердцем, липким страхом и подкашивающимися ногами.
Спустя минут двадцать у Антона остаётся всего три фишки. Он злой, нервный, явно боится незнакомца, пытается заискивать перед ним, что выглядит просто отвратительно, но тому это неинтересно. Он тоже молча ждёт. Правда, думаю, с другими эмоциями. Неизвестно с какими, потому что он практически не читаем в этом отношении, но явно не с такими, как мои…
Антон целует фишки и ставит все три на вторую половину чисел. От 19 до 36. Если выиграет — фишек станет шесть. Если проиграет… ноль.
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — звонко говорит новый крупье, сменивший предыдущего.
Катится шарик… Катится по кругу… А у меня перед глазами проносится моя жизнь… Моя непутёвая жизнь…
Прыг. Прыг-прыг. Прыг.
Прыг.
…
— Семь, красное, нечет.
…
Антон, подавшись вперёд, замерев, смотрит на рулетку. Будто не может поверить.
Незнакомец встаёт.
Антон быстро поворачивается к нему:
— Дружище, одолжи ещё! Ещё чуток одолжи и всё! Я тебе стопудов отдам, я тебе тачку свою прям вот сразу…
— Заткнись, — тихо, но жёстко говорит ему незнакомец.
Антон растерянно и беспомощно оседает на стул. Падает лицом на стол и зарывается пальцами в волосы.
Незнакомец смотрит мне в глаза. Взгляд его пронизывает меня до костей. Страшно так, что у меня немеет язык и трясутся губы. Тут очень много людей, но впечатление, будто только мы втроём… А теперь, похоже, вдвоём…
— Загранпаспорт, страховка — всё у тебя?
От его низкого голоса у меня по спине пробегает толпа неприятных мурашек. Хочется передёрнуть лопатками.
— Нет, — одними губами шепчу я. — У него.
— Документы её где? — повернувшись к Антону, спрашивает брутал.
Антон всё так же лежит на краешке стола.
— Рекомендую поднять башку, — говорит незнакомец. — И не заставлять меня повторять вопрос.
Антон тут же поднимается, поворачивается к нему, складывает руки в умоляющем жесте:
— Братуха, одолжи мне ещё, я тебя прошу…
— Я тебе не "братуха", — цедит незнакомец. — Не "братан". И не "дружище". Ты проиграл мои деньги. Девушка теперь моя. Документы её где? У тебя есть десять секунд на ответ.
— Они у меня с собой, я сейчас отдам, — Антон принимается рыться во внутреннем кармане пиджака. — Она твоя, базара нет. Но одолжи мне ещё хотя бы десятку тысяч. Я отыграюсь и тебе отдам под хороший процент. Хочешь, в два раза больше отдам?
Антон торопливо достаёт мои документы и отдаёт незнакомцу. Тот убирает к себе во внутренний карман пиджака и брезгливо произносит:
— Иди проспись.
Затем поворачивается ко мне и кивает в сторону выхода из казино:
— Пойдём.
6. Полина
Оставаясь сидеть, я умоляюще смотрю на него и торопливо прозношу:
— Послушайте, я…
И осекаюсь. Он не перебивает. Просто медленно сверлит суровым взглядом. И я понимаю, что мне лучше сделать, так, как он говорит. На помощь Антона я рассчитывать не могу, а что, касается любого более-менее шумного конфликта здесь, то для меня всё закончится полицией, камерой, крупным штрафом и, если повезёт, депортацией. А дальше в России я получу что-то вроде клейма: на карьере можно будет поставить крест, а огромные деньги заработать иначе я не смогу.