Нет - это да (СИ) - Красовская Марианна
Следующие несколько дней Таймэн вел себя подчеркнуто вежливо — настолько вежливо, что и придраться было не к чему. Но все равно появлялся на пути Мэй слишком часто. То рядом за обедом окажется, то в саду навстречу идет, то на музыкальном вечере принесет ей вина. И это было ужасно. Один вид его после происшествия в коридоре ее бесил неимоверно, она готова была рычать от злости, видя его. Но он не давал никакого повода, если и касался ее — то только кончиками пальцев, и даже не смотрел пристально и жадно, точнее, смотрел, но когда она не видела. А если вдруг поворачивалась внезапно, то тут же опускал глаза.
Мерзкий, гадкий, противный, красивый… Стоп! Последнее, хоть и соответствует истине, но в перечень его качеств входить не может. Просто Мэй инстинктивно нравились мужчины с раскосыми глазами, видимо, это — голос крови. И немного восхищения дядей Раилем — самым достойным из известных ей мужчин. Впрочем, стоило признать, что такой Таймэн был вполне ничего, только Мэй теперь знала, на что он способен и ни капельки ему не верила. За этим лощеным безобидным котом скрывался мелкий, но опасный хищник. Примерно как в ее меховой горжетке иногда оживала зубастая тварь.
Пришлось даже отказаться от модных нынче воротников, стилизированных под зверей. Бес с ней, с модой, здоровье, особенно психическое, дороже. Неужели все наследники — такие засранцы? Если с Таймэном всё понятно, то что делать с юным Самюэлем ди Гриньоном, Мэй не представляла. Мальчишка ее ненавидел, да этого и следовало ожидать. Она единственная из всех учителей, кто осмеливался его ругать за невыученный урок. Остальные только улыбались и хвалили. Но Мэй видела, что Самюэль вполне талантливый мальчик, и знала, что языки ему непременно пригодятся, и оттого была безжалостна. Нечего спать на уроках. Нужно учиться.
Самюэль платил ей за строгость самыми изощренными пакостями. Хорошо еще, что он пока не догадался заглянуть в ее комнату, ограничиваясь учебным классом и садом. За это она была ему искренне благодарна. Но меховое манто из меха лисы все же сменила на шерстяной плащ с опушкой из зайца. У зайцев память тела не такая воинственная. А Самюэль, при всей его лени и легкомысленности, даже в своем нежном возрасте некромантом был очень сильным, и умел оживлять практически всё, что когда-то бегало, ползало или летало в прошлой жизни. К счастью, сил на это уходило немало, и он устраивал свои выступления не так уж и часто, да и от отца ему влетало. Но Мэй королю на сына не жаловалась: у его величества и без того забот хватает, к тому же она перед Маркусом ди Гриньоном трепетала. Мало что король, так еще и некромант — страшно. Лишний раз не заговоришь. Да и на что жаловаться, если она сама с мальчишкой справиться не сумела? Хороша учительница!
Поэтому Мэй терпела и порой мстила: могла и сама Самюэля снежками закидать при подходящем случае.
Глава 5. Шаг, шаг, поворот
Зима во Франкии прекрасна. В дворцовом парке все занесено снегом, лишь дорожки расчищенны. На вечернюю прогулку вышел весь двор. Где-то на балконе играют скрипки. В парке горят разноцветные фонари, раскрашивая белоснежные кусты в розовый, голубой и зелёный. Мэй сделала вид, что поправляет меховую шапку, а потом отряхивает подол юбки, и отстала от толпы придворных. Задрала голову, с восторгом наблюдая, как кружатся крупные хлопья снега в свете фонаря, высунула язык и принялась их ловить губами, а потом расхохоталась от счастья. Жизнь была прекрасна. Огляделась, не видит ли кто, и свернула на боковую дорожку в сторону от главной аллеи. Ей хотелось в одиночестве насладиться этим чудным вечером. Но долго наслаждаться не получилось: мужские руки обхватили ее за талию и дернули в темноту кустов.
— Мэ-э-эй, — прошептал Таймэн протяжно. — Красавица…
Он был без шапки, и доха меховая распахнута.
— Опять ты? — взвизгнула девушка. — Да почему ж ты такой тупой? Слушай, мальчик! Ты мне не интересен, понимаешь? Оставь меня в покое!
— Не могу, — как-то грустно и растерянно произнёс он. — Ты мне нужна.
— Зачем? — против воли заинтересовалась Мэй.
— Хочу тебя.
— Перехочешь, — она даже не могла оскорбиться, ей было просто смешно.
— Мэй, поверь, я опытный любовник. Я могу доставить тебе удовольствие.
— Рада за тебя, но нет.
— Ты девственница?
— Ты идиот?
— Мэй… — голос Таймэна стал вкрадчиво-нежным. — Первый раз для женщины — больно и страшно. Со мной ты можешь не бояться.
— Почему? — насмешливо спросила девушка. — У тебя настолько маленький член?
Он вздохнул, поймал ее ладонь и положил на пах. Мэй гневно засопела, но руку выдернуть не смогла. Твердый бугор под ладонью маленьким не ощущался, хотя она понятия не имела, сколько это — маленький.
— Я так и думала, — она вложила в голос все презрение к нему. — Не впечатлил.
— Да? — ничуть не расстроился Тай. — Ну что ж. У меня есть еще пальцы и язык.
Мэй побагровела словно свёкла, задыхаясь от его наглости, открыла рот, чтобы высказать все, что давно было пора, но он воспользовался этим моментом и прильнул губами к ее губам, нагло просовывая ей в рот свой язык. Самое ужасное и отвратительное в этой ситуации было то, что у нее колени от этого задрожали, а низ живота словно молния пронзила. Если бы это был не Тай — любой другой мужчина, но только не этот говнюк — она бы позволила себе ответить на поцелуй, но сейчас отпрянула и изо всех сил ударила его по лицу.
— Что ж, это того стоило, — улыбнулся он, держась за щеку. — Все равно моей будешь.
— И не мечтай! — вскинула голову Мэй.
— Буду мечтать, — он прищурился, глядя ей в глаза. — Как ты извиваешься в моих руках. Как я спускаюсь поцелуями по твоей шее… как ловлю губами сосок…
Мэй молча развернулась и ушла прочь, почти убежала. От его бесстыжих слов мурашки бежали по рукам. Она ненавидела его… но отчего-то сейчас хотела, чтобы он воплотил все свои фантазии. С ней.
А ведь он совсем мальчишка, даже младше нее! Красивый мальчишка, но и только! Почему он вцепился именно в нее? Выбрал бы себе другую жертву!
— Мэй, — окликнул ее Раиль, который тоже предпочитал гулять в одиночестве. — Ты в порядке? Опять Тай приставал?
— Нет, что вы, — тут же соврала девушка. — Просто устала. Да и Сэм куда-то запропастился, точно гадость готовит. Не удивлюсь, если у какой-нибудь дамы оживёт манто.
Раиль хмыкнул и покачал головой: Маркус, по его мнению, давал старшему сыну слишком много воли. Пожалуй, действительно, нужно его разыскать. Они неторопливо пошли по белым дорожкам, беседуя обо всем и ни о чем.
Раилю нравилась эта девочка. Своей дочки у него пока не было, и к Мэй он испытывал отцовские чувства, иногда с усмешкой понимая, что она и в самом деле могла быть его дочерью — если бы Оюми была не так расчетлива.
Никаких чувств, кроме небольшого стыда и мимолетной нежности, Раиль к бывшей куртизанке не испытывал. Благодаря ей он встретил свою Шессу. Благодаря ей же понял, что любит жену. Не было ни злости, ни обиды на прошлое. В конце концов, его ошибки — это только его ошибки. Без них он не стал бы тем, кем есть сейчас. Конечно, забавно вышло, что Мэй стала им с Шессой практически родной. Это к Шессе Мэй когда-то пришла с женскими неприятностями, это Шесса объясняла неуклюжему длинному подростку, как устроен женский организм.
Раиль не понимал жену, которая отчего-то привязалась к одинокой девочке — как так, она ведь дочь Оюми! — но был уверен, что у Шессы своя голова на плечах. Он вообще считал, что с женой они, скорее, партнеры, чем влюбленная пара, и это ему нравилось. Любовь любовью, но когда ты можешь абсолютно положиться на свою жену — это очень важно. И если Шесса привечает чужую дочку — что ж, с чего бы ему возражать? К тому же целитель быстро понял, что Мэй по характеру скорее галлийка — спокойная, умная и склонная к самосозерцанию. К тому же она была внимательна к деталям и стремилась все довести до совершенства, а оттого ей можно было поручить готовить лекарства — она не ошибается. В общем, он назначил Мэй своей помощницей в лаборатории, а потом рекомендовал ее Маркусу в качестве учителя языков для детей, и ни капли не жалел об этом.
