Марион ЛЕННОКС - ОСТРОВ, ГДЕ СБЫВАЮТСЯ МЕЧТЫ
– Я совершенно ни в чем вас не обвиняю. Просто понимаю, что вам невозможно вдвоем прожить на страховку Кристоса, и удивляюсь.
– Да уж, жизнь наша достойна удивления.
– Я хочу помочь.
– Спасибо, не стоит. – Эльза покачала головой. – Я вижу вас впервые в жизни. К тому же Кристос и его мать не хотели иметь ничего общего с Хризеисом. Так что мои финансовые дела вас совершенно не касаются. А теперь давайте лучше поедим. Когда я голодна, мой мозг отказывает. А после утренней прогулки я вообще слона съесть готова.
Вскоре она подтвердила правоту своих слов. На обед предлагались холодное мясо, салат, домашний лимонад и свежеиспеченный хлеб. Нарезав его толстыми ломтями, Эльза соорудила каждому по сандвичу, и все сели за стол. Она выпила три кружки лимонада и съела два сандвича, а вот Зои едва притронулась к еде.
– Послушай, лапа моя, твои ножки никогда не окрепнут, если ты не будешь кушать как следует. Пустоту в костях надо заполнять! – поддразнила Эльза девочку.
Та робко улыбнулась и откусила еще кусочек.
Стефанос чувствовал себя не в своей тарелке. Он ворвался в их налаженный быт, напугал ребенка. Малышка даже есть при нем боится. Как можно подвергать это болезненное создание той встряске, которую он ей уготовил? За сухим рапортом детектива скрывалась целая жизнь. Сцена аварии внезапно предстала перед ним: столкновение, пожар, погибший на месте Кристос, его жена, скончавшаяся в больнице от полученных ожогов две недели спустя. И ребенок, обожженный так же сильно, как мать. Оставшаяся сиротой девочка. Стефаносу как врачу достаточно было взглянуть на шрамы Зои, чтобы понять: она перенесла множество мучительных операций, месяцами лежала в больницах, терпела сильнейшую боль. И все это время рядом с ней была миссис Эльза Мердок, которую он, прочитав рапорт, счел обычной наемной сиделкой. На деле все оказалось не так. И все равно Зои должна вернуться на Хризеис.
Взгляд его упал на огромный сандвич, и принц невольно улыбнулся, оценив контраст между скромным обедом и теми деликатесами, которыми его потчевали с тех пор, как он стал правителем острова. Улыбка не укрылась от внимания Эльзы. Она постоянно бросала на гостя внимательные взгляды, и это нервировало Стефаноса. Ему казалось, будто она может прочесть его мысли.
– Над чем вы смеетесь? – спросила Эльза.
– Вспоминаю яства на утреннем приеме, которые пришлось попробовать все, чтобы не обидеть хозяев. Ваш сандвич прекрасен, но, к сожалению, я сыт. – Он надеялся, что Эльза не очень обидится, если не отведать ее готовки. Кстати, а можно ли это назвать готовкой?
– Не будете возражать, если я съем его?
Принц не возражал и удивленно наблюдал, как она разделывается с третьим гигантским бутербродом. А фигурка при этом стройная. Можно сказать, идеальная. Да и вся она – прекрасна.
– Да, мы живем в разных мирах, между нами – пропасть, – с набитым ртом изрекла Эльза.
– Миссис Мердок, хватит читать мои мысли.
– Отчего же, это забавно. – Молодая женщина встала и, чуть прихрамывая, принялась убирать со стола. – Зои, детка, иди поспи. Или, может, Стефанос хочет, чтобы мы отвезли его прямо сейчас?
– Нет, нам нужно поговорить.
– Так я и думала. Поэтому, Зои, беги к себе, а когда проснешься, повезем Стефаноса в город.
– А ты больше не будешь злиться? – спросила девочка, взволнованно глядя на взрослых.
Стефанос понял намерение Эльзы. Она тактично отсылала девочку, чтобы поговорить без нее. Душевное состояние Зои находится в хрупком равновесии, которое очень легко разрушить. Ей ни к чему слышать громкую ругань и споры о своем будущем. Правильно ли он собирается поступить? Ведь это место – рай для больного ребенка. Но и Хризеис – прекрасный остров, где Зои будет хорошо. Так размышлял принц, наблюдая, как Эльза целует девочку и обещает не злиться. Нужно убедить ее. Заставить смириться с неизбежным.
Эльза стала мыть посуду, а гость – вытирать, несмотря на протесты с ее стороны. Какое-то время оба молчали. «Наверное, мытье посуды в компании с принцем – не вполне привычная для нее ситуация», – улыбнулся про себя Стефанос, и она, похоже, снова прочитала его мысли.
– Где мой фотоаппарат? Я просто обязана вас заснять, а то мне никто не поверит, – насмешливо произнесла Эльза, протягивая ему намыленную хлебную доску.
– А разве не полагается смывать мыло?
– Вас не устраивает, как мою я посуду? Может, сами тогда помоете?
– Может, и помою.
Эльза помолчала, потом отложила губку и повернулась к принцу, вытирая мыльные руки прямо о шорты. Она явно нервничала и была готова при первой же возможности ринуться в бой. И выглядела при этом чертовски соблазнительно.
– Почему вы хромаете?
Эльза бросила на него взгляд, явно означающий «ты лезешь не в свое дело», и сухо ответила:
– Я не хромаю. Еще вопросы?
– А где мистер Мердок?
Взгляд Эльзы стал просто-таки угрожающим.
– Вас это не должно волновать.
– Извините. Мне сказали, что Зои воспитывает некая миссис Мердок, а раз миссис, должен быть и мистер. Вот я и интересуюсь.
– Интересуетесь, значит? А где ваша принцесса?
– Простите?
– Раз вы принц, значит, должна быть принцесса. Вот я и интересуюсь.
– Вас это не должно волновать.
– Вот и я о том же. – Эльза торжествующе улыбнулась и вернулась к мытью посуды. Но поскольку посуды больше не осталось, она вымыла раковину, пока Стефанос вытирал последний стакан.
Эта женщина ставит его в тупик… Но пора приступить к делу.
– Зои должна вернуться на Хризеис, – объявил Стив, и рука Эльзы, протирающая стол около раковины, замерла. На лице женщины отразился ужас.
– Нет, она останется здесь.
– Полагаю, я самый ближайший ее родственник и легко могу оспорить ваше право на выбор будущего для нее, – тихо возразил принц. Жестокие слова, но и ставки слишком высоки. Вопрос серьезный, и решать его нужно без эмоций.
Эльза не шевелилась, ее ноги будто приросли к полу.
– Нет, – прошептала она.
– Я ее дядя, – мягко, но решительно напомнил Стефанос. – Вам трудно ухаживать за ней. Я же могу…
– Нет, не можете, – перебила его Эльза. Говорила она тихо, чтобы не разбудить Зои, но все равно гнев ее был очевиден. – Она прожила со мной целых четыре года. Я ее крестная и опекун. Ее мать была моей лучшей подругой, и я дала ей слово заботиться о Зои. С ее отцом мы вместе работали. И он ни разу вас не упомянул. Он бежал от преследований короля, он ненавидел все, что связано с островом.
Стефанос решил перехватить инициативу:
– Король Георгос действительно был жестоким человеком. Он устроил настоящие гонения на прямых наследников престола. Даже мне пришлось нелегко, хотя я был всего лишь вторым в очереди, А Кристос был первым, поэтому им с матерью пришлось бежать, когда ему исполнилось семнадцать. Я тоже уехал. Но Георгос умер, не оставив наследника. Кристос должен был взойти на престол, однако никто не знал, где он.
