Хочу с тобой (СИ) - Вечная Ольга

— Во всём мире! — горячо заверяю я. — Я готова в ней жить. Она прекраснее всех домов, квартир и отелей, в которых я когда-либо ночевала!

Данил смеется.

Хочется, конечно, прочувствовать ее мощь. Я ведь обожаю водить. Но! Во-первых, это трасса, а не проселочная дорога, где иногда кажется, что встречного движения не существует в принципе. Во-вторых, незнакомая трасса. Надо постоянно фуры обгонять, страшно, скорости бешеные. А у меня опыта почти нет. Да и машина-то Кулака. Поцарапаю — что делать будем? Скол на лобовом он мне простил, но смятый бампер... вряд ли. С другой стороны, так сильно хочется. Когда еще возможность выпадет?

— Решено: завтра рулишь ты, — отвечает Данил.

У меня ладошки потеют. Радостно танцую в его сторону, чтобы обнять покрепче.

Поначалу мы планируем посмотреть достопримечательности очередного города, где остановились на ночлег, но в итоге понимаем, что никуда идти не хочется. Сил нет. Дождь накрапывает, зябко, темно. Погодка не для пеших прогулок. А покататься на машине по улицам... одна мысль вновь залезть в железную коробку, пусть даже самую лучшую в мире, вызывает боль в ягодицах и прострел в копчике.

Заказываем еду в номер.

Пока ждем курьера, посещаем по очереди душ. Я первая, следом Данил.

Когда он выходит из ванной в боксерах и футболке, я уже полулежу на своей узкой кровати. Кроваточке. Кроватеньке. Удобно устроилась, широко раскинув ноги. На мне футболка и стринги. Я в образе. Нахмурилась и ожесточенно переключаю каналы.

Данил делает шаг в мою сторону, но я даю понять, что некуда ему приткнуться.

— Вон твое место, — тычу пальцем в сторону. — Сам такой номер выбрал, вот и наслаждайся.

— Фильм вполне можно посмотреть в обнимку, — примирительно предлагает необидчивый Колхозник. — Двигайся, уверен, мы влезем. Разрешу посидеть на коленях.

Я фыркаю, но он, к сожалению, не замечает этого. Листает в телефоне сообщения, быстро наговаривает ответ голосовым: «Да, отлично. Завтра пиши подробно, как что. Я жду».

— Не поместимся, — говорю вслух, привлекая внимание.

Закончив переписку, Данил бесцеремонно подходит и плюхается прямо на меня. Поначалу пытаюсь возмутиться и вылезти из-под него! Потому что до глубины души оскорблена желанием спать от меня подальше.

Но потом сдаюсь и перестаю брыкаться. Данил обнимает мои бёдра, утыкается лицом в живот, чуть ниже пупка. И замирает.

Это так трогательно, что вновь сжимается сердце. На самом деле я понимаю, как сильно он устал. И откуда-то чувствую, что ждет ласки. Такой большой, сильный мужчина. Он хочет нежности. Все хотят.

Одной рукой я по-прежнему сжимаю пульт и тыкаю по кнопкам, а вторую зарываю в его волосы, которые заметно отросли. Начинаю поглаживать сначала затылок, потом и шею. Возвращаюсь к макушке.

Данил громко вздыхает и заметно расслабляется, вызвав у меня тем самым удовлетворенную улыбку.

Через минуту я полностью капитулирую и ласкаю его уже обеими руками. Ерошу и стягиваю волосы, массирую шею, плечи. Он обнимает меня крепче. Потом вдруг целует в живот, лобок через плавки. Вновь прижимается шершавой щекой к животу, трется и закрывает глаза.

Так и лежим. Долго. Молча. Говорить нет сил. Есть просто он и я.

А проблемы, страхи перед туманным будущим, нищенские перспективы, шаль цвета предательства, «Лексус» Кулака, который меня очаровал... всё это остается за дверями номера. Еще там, снаружи, льет дождь. Наверное, из-за этого пробки и курьер с мешком еды задерживается.

Мы голодные и предпочитаем не двигаться, чтобы не растрачивать остатки энергии. Просто лежим и обнимаемся. Закрываю глаза, продолжая гладить и нежить своего Даню. Он мерно дышит, словно дремлет. Я улыбаюсь и шепчу беззвучно:

— Это какое-то... самое настоящее блаженство.

Я спросила у Данила вчера о недвижимости, он ответил, что пока нет ничего. Пообещал, что купим. В будущем.

Когда-нибудь обязательно.

Глава 46

— Ни разу не была в Москве, — говорю я Данилу. — Но всегда мечтала посмотреть столицу.

— Попросим Пашку, он тебя с радостью по всем экскурсиям протащит. У него программа максимум, пока мы катаемся. Музеи, выставки. Мавзолей.

Я смеюсь.

Мы взяли выходной и весь день провели Костроме. Полдня Данил работал, я бродила по торговому центру — купила новые джинсы, водолазку, белье. Потом мы погуляли, сходили в кино. И сейчас валяемся в постели.

— Я бы больше хотела попросить тебя.

Данил пожимает плечами.

— Я люблю Москву, — признается он, обводя пальцем мой пупок. Это щекотно, и я улыбаюсь. — Думаю, тебе там тоже понравится. Нужно, правда, понимать, что Москва большая и разная. Настолько разная, что, наверное, каждый человек может ее любить и ненавидеть за что-то свое.

— За что любишь ты?

— За возможности. Таких, как в нашей столице, нигде нет.

— А ненавидишь?

— За конкуренцию. — Он стреляет в меня глазами. — Парадокс, да? Всегда есть кто-то лучше тебя. По любым качествам. Чуть запнулся — вылетел. Эта гонка людей не жалеет.

— Тебе обязательно нужно быть лучше всех?

— Вроде маленькая девочка, а такие сложные вопросы задаешь, — хмыкает Данил, откинувшись на подушки. Подкладывает руку под голову. — Я по-другому не умею. Говорил же тебе, что это мой первый отпуск в жизни. Ты на меня отвратно влияешь.

— О, теперь у тебя будет много отпусков! Только настоящих, не таких, как этот. — Я забираюсь на Данила и устраиваюсь поудобнее. — Чего хмыкаешь? Тебе напомнить, что половину дня ты сегодня работал?

— Это ерунда. В Москве мы задержимся на пару дней максимум. Мне нужно зайти в офис своей прошлой работы, тебя развлечет Пашка. Ну и отдам машину в мойку, оставлю дилеру. После чего полетим домой.

На хутор.

Я поджимаю губы. Приподнимаюсь и заглядываю ему в глаза. Мы снова занимались любовью, и я чувствую себя вымотанной, разнеженной. Как желе. Шевелиться лишний раз не хочется.

Данил кладет ладони на мои ягодицы и машинально поглаживает. Ему нравится меня трогать, он постоянно этим занимается.

— А ты не хочешь остаться в Москве? Навсегда, — забрасываю удочку.

— Зачем?

— Это ведь... город возможностей! — пылко напоминаю я. — Вдруг здесь тебя ждут бó‎льшие перспективы, чем в деревне.

— Объяснял ведь уже, малыш. Я обещал людям. И пока нужен на хуторе. Ситуация напряженная, не могу бросить парней. Может, в будущем. Марин… — Он касается пальцем моего подбородка. — Мариш, всё будет иначе. Помнишь, мы обсуждали? Ты ведь со мной, я тебя в обиду никому не дам. Мы действуем по плану: едем домой. Я работаю, ты спокойно готовишься к экзаменам. Подыщем тебе репетитора. Весной сдаешь экзамены и поступаешь.

— На заочку. — Вздохнув, опускаю глаза.

Данил смотрит в потолок.

— Мы ведь говорили об этом утром, Марин. В очередной раз, — произносит спокойно. — Я не могу отпустить тебя на очку, у меня за тебя душа болеть будет каждый день.

— Совершенно напрасно!

— Я издергаюсь. Как ты? С кем ты? Всё ли под контролем? Работать не смогу. Есть, пить... — тянет он.

И я прыскаю.

— Ты... красивая. — Данил щипает меня за задницу. — Пылкая, нежная девочка. Открытая и наивная. Абсолютно безнадежно дурная.

— Эй! — возмущаюсь я.

— Так и есть. Вспомни, при каких обстоятельствах мы познакомились. Твоя задница застряла в окне, и твоя бедная беременная сестра тащила тебя за руки.

Я смеюсь вслух. Он тоже смеется.

— Я тебя не отпущу одну. Может быть, позже, через несколько лет. Но не сейчас. У меня насчет тебя предчувствие плохое.

— Какое? Тебе снились вещие сны?

— Одну не оставлю, — отрезает Данил. — Пока не увижу, что в твоей головке, в отделе мозга, что отвечает за безопасность, появились извилины.

— Я боюсь возвращаться на хутор, если честно. Я... боюсь людей. Их сплетен, взглядов. Боюсь отчима, маму. Но больше всего, что меня затянет. И я всю жизнь проведу на грядках.

— Всё будет иначе. Ты больше никогда не будешь работать физически.