Измена. Свадьба дракона - Екатерина Белова
— Случайно та, — очень мягко сообщил дракон.
Меня в самом прямом смысле закоротило от ужаса. Из тела словно вынули все кости, и даже вздумай я подняться, не смогла бы. Дракон разговаривал с Альене, но взгляд намертво прикипел ко мне, в вертикальных зрачках ещё горело голодное жестокое пламя. Но самым страшным было то, что маленькая, запрятанная на самом дне сердца часть меня наслаждалась этим вниманием.
— Какого перевертыша, ты ушла из Академии, Клео? — я уставилась на его губы, и не сразу поняла, что он обращается ко мне.
Голос у него похолодел, ушла мягкость, но одновременно с этим он ощущался более искренним. Вот только… Откуда он знает мое имя.
— Мы… знакомы? — неуверенно уточнила я.
Все. Вот теперь я его точно разозлила. В алых глазах полыхнуло таким бешенством, что мне самой захотелось в обморок, как хитроумной не-жене Клависа.
— Не говори с ней, говори со мной,
Клавис загораживая меня, встал на пути дракона, и тот с неуловимой глазу скоростью выбросил вперед руку, словно собираясь пробить Клависа насквозь. Тот легко ушел от атаки, автоматически спрыгивая в пруд и меняя человеческую форму на драконью ипостась. Спустя миг в небо взмыли два дракона — черный, как ночь, и белый, как лотос.
От поднявшейся бури разбитые колонны пошли трещинами, в озеро швырнуло два покалеченных кресла из соседней беседки, листву и вовсе рвало в клочья. Озеро образовало огромный водоворот, крошащий ступени беседки и ломающий мангровые корни.
— Вот что, Клео, давай-ка отсюда выбираться.
Альене, отбросила притворство, и больно дернула меня вверх, второй рукой прихватив за талию. Вместе с блондином они взяли меня в тиски и гигантскими скачками бросились вон из кофейни.
Теперь, наверное, бывшей кофейни. Вряд ли тут удастся все отстроить заново. Но как бы крепко не держал меня странный блондин, я не могла отвести взгляда от двух драконов, поднявшихся в небо, слившихся в безумном танце битвы.
На меня дохнуло холодом и сразу жаром — один из драконов выпустил огненный шар, накрывший беседку рыжим куполом. Я невольно порадовалась, что мы успели сбежать.
— Быстрее, я не смогу держать щит долго, Клавис слишком силен!
Спустя пару минут мы выбрались из кафе и уселись в украшенную серебренным гербом карету, с трудом захлопнув дверь. На улице стоял визг и шум, испуганные прохожие прятались в спешно закрывающиеся лавочки и салоны, по тротуарам катились потерянные зонтики, кульки, сумочки. Если бы не Альене, меня запросто унесло ветром.
Но место, в которое мы приехали было солнечным и тихим, напоенным ароматом незнакомых цветов. Ветвистые, выложенные желтым камнем тропки опоясывали сад, а посреди центральной лужайки стоял белый дом с остроконечным башенками и покатой крышей.
Меня привезли в Гнездо. Но чье? Никогда не видела такой красоты.
— Ушли, — с облегчением Альене бросилась на полосатую софу и растянулась на ней с кошачьей грацией.
Я внимательно осматривала кабинет, подмечая говорящие мелочи. Старинные часы, украшенные маленькими серебряными дракончиками, стол из янтарного дерева, кресло с высокой спинкой и потертыми подлокотниками. Стопки бумаг, промокашка в чернилах, серебряный набор из пера, тушечницы и держателя для бумаг. Несмотря на аскетичность обстановки, здесь было уютно.
— Садись, расскажи обо всем, что случилось сегодня.
Альене расслабленно похлопала по софе, приглашая сесть.
От внезапного грохота мы обе подпрыгнули. Дверь кабинета распахнулась с такой силой, что от удара серебряной ручки на стене осталась вмятина. Тот молодой дракон, которого Альене называла Реем, вихрем ворвался в кабинет, но увидев меня, буквально застыл в полушаге. Альене моментально вскочила и вытянулась по струнке, словно вышколенная прислуга у высокородных.
— Рей, — пискнула она. — Ты… Все хорошо?
— Что хорошего? — рявкнул тот. — Клавис останется в охранке до рассвета, но формально у меня нет причин его задерживать.
Он перевел раздраженный взгляд на меня, давая понять масштаб грядущих проблем. А ведь я его даже не знаю! Я бы запомнила. Таких не забывают.
— Ну, — поторопил он. — Я жду объяснения и оправданий, желательно подробных, с указанием имен всех виновных и точного маршрута передвижения. Кто, когда, зачем? Начинай.
Я маялась под инквизиторским взглядом серых глаз, как много лет назад у доски на математике, и понятия не имела, чего от меня хотят. Я просто-напросто не понимала вопроса.
— Мы встречались раньше? — уточнила снова.
— Знакомая песня… — дракон уселся на недавнюю софу, дернув вбок кружевной ворот рубашки.
Даже в том, как он смотрел на меня снизу вверх было что-то доминантное. Подавляющее.
Взгляд против воли исследовал сильное, как у расслабленного хищника, тело, постоянно возвращаясь к серебряным глазам, потемневшим от сдерживаемого гнева.
— На меня не действуют твои уловки, Клео. Оставь игру в беззащитность и в «я потеряла память» для Клависа, я хочу получить четкий ответ, какого переверрртыша ты бегала по столице, когда тебе велено сидеть в Академии?
Он вдруг сорвался с места и миг спустя уже нависал надо мной, в его горле еще клекотал отзвук рыка.
Стыдно признавать, но я попятилась не от страха, а, скорее, из чувства ответственности, как-никак, почти замужняя женщина. Клавису не понравится, что я заглядываюсь на другого мужчину.
— Это не уловка, — заверила нервно, стараясь не рассматривать драконира столь откровенно.
Альене, бесшумно возникшая за плечом Рея, осторожно, словно опасаясь разбудить задремавшую ярость, тронула его за рукав камзола.
— Она не врет. Мне кажется, она правда не помнит.
— Ложь, — холодно бросил дракон. — Артефактов, подавляющих память, не существует.
— Послушай… Помнишь, ты рассказывал, что она не любит сладкое? Ты совсем случайно смотрел ее меню… ты только не думай, что я думаю, что ты неслучайно его смотрел, конечно, случайно. Так вот, о чем я…
Темноволосая дива нахмурилась, хлопая длиннющими ресницами. Я, в попытке незаметно отступить от драконьего тандема, оступилась, но не упала, Рей крепко обхватил меня за талию и прижал к себе. И… словно забыл об этом. Так и стоял, не думая меня отпускать.
— При чем тут сладкое?
— Она ела миндальное пирожное, — твердо заявила Альене. — Клавис сказал ей съесть пирожное, и она его съела, хотя у нее на лице было написано все отвращение мира. Представляешь, давилась и ела. Представил?
Она по-детски потеребила его за рукав, требуя ответа. Рей медленно перевел взгляд на меня, в расплавленном серебре глаз больше не было алых всполохов. На секунду в его глазах мелькнула растерянность.
— Это… невозможно.
— Невозможно, — подтвердила Альене с безыскусной простотой. — Но так было. Я собираюсь верить своим
