Дровосек для Булочки

Май

– Сема. Семен, ты где? – Серафима проснулась от шума, что-то где-то упало, загремело, но не разбилось, и это уже радовало. – Сема-а-а-а, чем ты занят?

Сима посмотрела на свое обручальное колечко, оно так красиво сверкало в лучах майского солнца, что заливало всю спальню через окно. Они забыли вчера задернуть шторы, Семен был голоден и неутомим.

После недельной командировки он, как молодой жеребец, неутомимо и неустанно исполнял свои супружеские обязанности, да так, что Серафима сорвала голос.

Девушка была совсем обнаженная, лишь прикрыта тонким одеялом, слушая шум из кухни, посмотрела на часы, уже было десять утра. Погладила выпирающий живот, малышу уже шел пятый месяц, Сима, конечно, поправилась, и грудь стала больше, и девушка все больше сокрушалась по этому поводу.

Но муж каждую ночь действиями убеждает ее в том, то она самая желанная, любимая и сексуальная на свете. Между ног немного саднило, раздвинула колени, провела пальчиками по влажным половым губам. Вчера после последнего оргазма, как смогла, вытерла себя влажными салфетками, но рядом с мужем она возбуждалась постоянно.

– М-м-м-м… вот же…

Сима задела клитор, по телу прошел легкий разряд тока, убрала руку, не хватало еще удовлетворять себя, как она это делала неделю, пока его не было. Теперь пусть будет добр, сам этим занимается.

– А вот и я.

Сима приподнялась на локтях, одеяло соскользнуло, обнажая грудь, Терехов, стоящий голым в дверях, сглотнул слюну, чувствуя, как начинает возбуждаться при взгляде на сочные груди своей жены.

– Я очень рада, что с тобой все хорошо. Судя по звукам, могло случиться всякое.

– У меня завтрак в постель.

– И красивый фартук.

– Да. Нравится?

– Очень, и что там у тебя? Мы очень голодные, – Сима снова погладила животик, а Терехов не мог налюбоваться своей Булочкой, теперь уже с начинкой.

И как он жил без нее? Не понимает и уже не помнит это время. Сначала разменивал себя на мишуру, потом ушел в отшельничество, культивируя в себе боль, злобу и обиду. Но наверное, нужно было пройти через все это, чтоб потом обрушилось такое огромное счастье.

– Чай, бутерброды с сыром и домашней колбаской и еще пирожки тети Зои.

– С капустой?

– Нет, с капустой съели вчера, остались с яблоком.

Серафима облизнула губы, потом накрыла грудь рукой, сдавила сосок, ей нравилось провоцировать мужа и видеть в его глазах голод по ней.

– Булка.

– Да.

– Ты меня провоцируешь?

– Да. Иди потрогай, какая я уже мокрая. Практически булочка с джемом.

Семен чуть не запнулся, его жена засмеялась, он был таким забавным, а еще красивым, большим, сильным, снова оброс и сейчас опять походил на дровосека.

Симе порой казалось, что нельзя так сильно любить мужчину, но ничего не могла с этим поделать. Любила, ждала, ревновала, но Терехов сам попросил ее уволиться, взял в штат к себе, а потом отправил в декретный отпуск досрочно.

Проблемы с бывшей женой, с поджогом комбината и покушением были практически решены, женщина и ее соучастник получили все согласно пунктам Уголовного кодекса. Молодожены даже успели слетать в свадебный отпуск, а когда вернулись, Серафима все-таки сообщила родственникам об изменении в личной жизни, они были в шоке.

У них даже было знакомство, обед вышел скомканным и нервным, но Семена это мало волновало, как и его жену. Мирослава кусала губы, даже сделала акцент на том, что она не понимает, как такой мужчина мог полюбить такую женщину. Но Терехов поставил ее на место, объяснив, что ей с куриными мозгами не понять.

– Так ты идешь?

И вот уже поднос стоит на прикроватной тумбочке, фартук летит на пол, следом за ним одеяло, а Семен уже ласкает пальцами свою Булочку между ног и целует грудь.

– Господи, Семен, как же хорошо, я стала озабоченная, это все беременность.

– Мне нравится, давай ты будешь беременная всегда?

– Нет… а-а-а-а-а… господи… потрогай так еще.

Семен массирует круговыми движениями пальцев клитор, потом резко проникает двумя во влагалище, снова вынимает, массирует, проникает. Девушка откинулась на подушки, придерживает живот, до утреннего оргазма осталось совсем немного.

Соски торчат, их покалывает, половых губ касается язык мужчины, Сима вскрикивает, раздвигая ноги шире, давая доступ своему мужчине к каждой частичке своего тела.

Терехов всегда дурел от этой киски, готов вылизывать часами, хотел сделать сюрприз, приготовил завтрак, но развратница Булка его соблазнила. Член стоял колом, совсем не уставший за ночь, когда он сношал ее то медленно, то быстро, меняя позы, каждый раз доводя до оргазма.

– Да… да… да… а-а-а-а-а…

Булочка кончала, давая еще больше влаги на его пальцы, а у самого Терехова яйца готовы были лопнуть. Быстро поднялся, требовательно поцеловал в губы, устроился между бедер Симы, присаживаясь на свои колени. Провел несколько раз набухшей головкой по киске, а потом медленно вошел, чувствуя, как она сжимает его изнутри, как эта сладкая девочка просит его спермы.