Отголосок (ЛП) - Блэр Э. К.

Со всей серьезностью он говорит мне:

― Мне нужны деньги.

Я смеюсь, и он срывается:

― Что, черт возьми, тут смешного?

― Ты. ― Я сижу сложа руки, скрещиваю ноги и спрашиваю: ― С какой стати ты приходишь ко мне, прежде всего, за деньгами?

― Потому что я верю, что ты будешь держать свой милый маленький рот на замке, если кто—то придет и будет задавать вопросы.

― Зачем тебе деньги?

― Ты не смотрела новости?

― Я была немного занята, чтобы следить за американскими новостями.

Он качает головой с высокомерной ухмылкой, и я раздраженно скрещиваю руки.

― Просвети меня. Пожалуйста.

― «Linq Incorporated» находится под следствием. Я думал, ты уже знаешь это, потому что отец твоего любовника сидит в тюрьме за участие в мошенничестве.

― Что? ― Я сомневаюсь, что, черт возьми, Кэл имеет отношение к бизнесу моего мужа и что было мошенничество в отношении компании. ― Какое мошенничество?

― Компания просто прикрытие для отмывания денег.

― Каких денег?

Затем Ричард встает и идет через комнату. Он встаёт прямо передо мной, я холодею, когда он вытягивает руку из пиджака.

― Пистолет, ― заявляет он, вытаскивая его и нацеливая на меня.

Адреналин просачивается через мой организм, когда я смотрю на ствол пистолета, который нацелен на меня. Я стараюсь казаться спокойной, но мои глубокие вдохи говорят о том, что я боюсь.

― Я хочу то, что оставалось тебе в завещании Беннетта. Отдай мне это, и я исчезну. Ты больше никогда не услышишь меня.

― Я не... Он этого не сделал... ― Я заикаюсь, произнося свои слова. ― Я не получила всего.

― Ты лжёшь мне. Я знаю, что ты единственный наследник.

Покачав головой, я пытаюсь объяснить:

― Я думала, что была, но... Он изменил его перед смертью. Я не знала, пока не встретилась с адвокатом.

Он хмурится, делает еще один шаг ближе и прижимает холодную сталь к моему лбу. Я задыхаюсь от страха, сжимая ручки стула, мое сердце бьется в беспорядочном ужасе.

Мой голос резок, когда я яростно объясняю:

― Послушай, если то, что ты хочешь, это деньги, чтобы бежать, я... у меня не так много для тебя. Я имею в виду... Этого было бы недостаточно.

― Тогда где они?

Отчаяние в его глазах заставляет меня бояться того, что он сделает, если я скажу ему правду. Он, скорее всего, потеряет свое дерьмо и нажмет на курок, если узнает, что его сын принадлежит Беннетту. Но помимо этого, какого черта Беннетт делал со своей компанией? Он вообще знал об этом? Мой разум искажается в замешательстве, он переполнен слишком многими вопросами, что я начинаю терять внимание.

― Где они? ― кричит он, пугая меня до смерти своим убийственным взглядом.

Кончик пистолета трясется у меня над головой, когда я смотрю в его яростно обезумевшие глаза, и я начинаю дрожать. Все мое тело дрожит от страха.

― Я… я не знаю.

СИЛЬНЫЙ УДАР!

Я кричу от обжигающей боли, когда падаю со стула на пол. Моя рука прикрывает мою голову, где он только что ударил пистолетом. Тупая боль испускает огонь света в моем видении, когда я сражаюсь с резкой агонией, которая пронзает мой череп.

Он стоит надо мной, указывая пистолетом на мое лицо, и я воплю:

― Хорошо! Ладно!

Я поднимаю руки вверх, сдаваясь.

― Прекрати эту гребанную херню!

― Я не…

― Где они?

― Они в трастовом фонде, ― говорю я. ― Он положил их в траст, к которому у меня нет доступа.

Ричард опускается на одно колено, зависая надо мной, стиснув зубы:

― Чей траст?

Когда нервы на пределе, я говорю ему:

― Траст сына.

― Ты лжешь, шлюха.

― Пошел ты. Это правда. ― Я набрасываюсь, когда мой гнев на его унизительные слова растет. Мои эмоции уходят от меня, и моя голова кружится на волнах невесомости. Когда я смотрю на этого человека, которого я ненавидела годами, я вижу в его глазах убожество и отчаяние, и я чувствую себя немного безумной, когда начинаю смеяться над ним.

― Какого хрена ты смеешься надо мной?

― Он разыграл нас обоих, ― говорю я, когда мой смех усиливается.

― О чем ты говоришь?

― Беннетт, ― говорю я ему.

― У него нет сына. Я знаю Беннетта с детства. Я знаю о нем все, поэтому я не знаю, о чём ты, черт возьми, говоришь.

― Нет? ― спрашиваю я с насмешкой. ― Тогда скажи мне вот что, ― начинаю я, и внутри меня расцветает удовольствие, чтобы быть тем, кто расскажет ему правду. Я улыбаюсь и продолжаю: ― Насколько внимательно ты смотрел в глаза Александру? ― я смотрю, как его лицо искажается и добавляю: ― Потому что, если ты посмотришь достаточно глубоко, ты увидишь, что Беннетт смотрит на тебя.

И когда реальность охватывает его лицо, он делает шаг назад, находясь в шоке. Я знаю, что Ричард обожает своего сына. Наверное, больше, чем жена. Так что быть тем, кто вонзит кинжал правды в его сердце, восхищает меня.

Я двигаюсь, чтобы встать, и когда я это делаю, хихиканье, соскользнувшее с моих губ, маниакально, я злорадствую:

― Верно, Ричард. Твоя драгоценная женушка трахнула моего мужа, и у них родился ребенок.

― Ты несешь чушь!

― Беннетт оставил ему все. Но если ты думаешь, что можешь получить деньги, ты ошибаешься. Видишь ли, Беннетт был достаточно умен, чтобы не назначать Жаклин в качестве исполнителя. Он назначил своего адвоката.

Его ноздри раздуваются, и я теряю себя в полном бреду, продолжая смеяться над каждой испорченной частью этой сумасшедшей истории. Комната вращается вокруг меня, расплывчатое царство цветов и теней, как мои слуховые туннели в отголосках моего собственного смеха.

― Пошла ты! ― Его голос прорезается, но только на мгновение, прежде чем он замахивается рукой. Все это происходит словно вспышка замедленного движения, но слишком быстро для меня, чтобы остановиться, когда он ударяет пистолетом с силой, которая параллельна его гневу по моей голове, сбивая меня с ног.

Моя голова ударяется об угол стола, а потом разбивается о пол.

Свет мигает за моими веками.

Искры.

Алмазная пыль.

Облака.

Чернота

― MMM! ― я пытаюсь кричать сквозь скотч на губах.

Мое сердце колотится так сильно, что я чувствую пульсацию в своей голове. Паника пронизывает каждый орган внутри меня, наполняя мое тело чистым страхом, когда я мечусь из стороны в сторону в темноте. Я дергаюсь и брыкаюсь, но мои ноги и запястья связаны за моей спиной скотчем.

― MMM! ― Я заставляю звучать свой голос настолько громко, насколько могу, ощущая, как он царапает мои напряженные связки. Я знаю, что меня никто не слышит, но мне все равно.

Я напрасно пытаюсь освободить свои запястья, которые надежно закреплены. Меня накрывает разочарование, покалывая мои ладони, и я теряю контроль. Я выпускаю еще один никчемный, приглушенный крик, прищурив глаза, пытаясь усилить звук, пока я дергаю свое тело как маньяк в багажнике автомобиля, в котором я очнулась.

Время пролетает мимо меня, когда увеличивается скорость машины и моя паника растворяется. Мое тело расслабляется, поглощая удары на дороге, когда я попадаю в лабиринт отчаяния Ричарда.

Я знала, лучше сохранять контроль, чем давить на него, как я делала, но я потеряла его. Я была безумной и наслаждалась моими пытками. Но теперь эти ремни связывают меня в багажнике его машины, и у меня нет возможности сбежать.

Я чувствую возбуждение, пытаясь понять, для чего, черт возьми, компания Беннетта использовалась как прикрытие. Ричард сказал оружие, но в каком качестве? Все, о чем я могу думать, это дело моего отца. Он продавал оружие. Возможно ли то, что Linq является прикрытием? Ещё одна схема торговли людьми? Конечно, нет. Но если да, то это как—то связано с моим отцом? Мои мысли неразумны. Я имею в виду, может быть, это совпадение.