Три килограмма конфет (СИ) - "Нельма"

Боец — это не про меня. Падать, а потом подниматься с гордо задранной вверх головой и продолжать карабкаться к желанным вершинам, смело решая все возникающие трудности, — такой мне никогда не суждено было стать. Я настоящая трусиха, самое слабое и тупиковое звено эволюции, из числа тех нежизнеспособных детёнышей, которых в царстве зверей отдают на растерзание собственным братьям и сёстрам. Мне не знакомо чувство праведной ярости, когда ради достижения своей цели хочется выступить одной против всего мира. Нет, такие, как я, готовы отказаться от любой мечты, лишь бы не приходилось прикладывать усилия к её достижению.

Но сейчас я просто не могла смириться и забыть. Никак не могла. Может быть, ощущала свою непосредственную вину во всей ситуации. Может быть, вопреки всему не хотела верить в рассказ Марго. Может быть, слишком ясно понимала, что на этот раз могу, действительно могу и должна попытаться всё изменить.

У меня долго не находилось смелости ввести следующий запрос на ноутбуке, хотя осознание того, что это необходимо, пришло ещё утром, и с тех пор только росло и крепло, из мимолётной прихоти превращаясь во взвешенное и тщательно обдуманное решение.

Вдох. Выдох. Я запустила плейлист Риты, звучавший вчера вечером, не позволяя себе отступить, забыть то чувство, когда мир вокруг начинает рассыпаться, а крепкие стены, крепкая дружба, крепкая уверенность в дорогих людях на деле оказываются сделанными из песка, стремительно просачивающегося сквозь пальцы и горсткой падающего под ноги.

Несколько следующих часов я читала про наркотики. Классификация, влияние на человека, степени привыкания и последствия употребления, начиная от сухой и сжатой теории и заканчивая конкретными примерами и описаниями из практики наркологов. Читала форумы для родственников наркоманов, где они делились своим опытом и советами; истории тех, кто смог бросить и не сорвался (или тех, кто всё равно срывался, но снова и снова находил силы продолжать бороться). Читала советы психологов и памятки, как следует поступать в той или иной ситуации. Я просмотрела несколько роликов, где со слезами на глазах видела так много общего между измождённым видом и ломаными движениями наркоманов в ломке и тем состоянием, в котором последние дни находилась Наташа.

Теперь меня терзало, как можно было оставаться настолько слепой, не замечать, упорно игнорировать все происходящие странности. И я ненавидела себя так сильно за то, что вчера невольно посодействовала её падению, но ещё сильнее — потому что переживала о Максиме как будто немного больше, чем о подруге.

И не находя ни одного сходства между его поведением и тем, которое описывали в статьях, я искренне радовалась, даже не вспоминая о том, как демонстративно он сам предпочёл перечеркнуть наше недолгое знакомство. Вряд ли стоило рассчитывать на что-то иное, когда ему пришлось чуть ли не волоком вытаскивать меня, пьяную в хлам, с тусовки заядлых наркоманов.

Даже с помаркой на то, что он сам когда-то был частью этой тусовки.

***

Я проснулась среди ночи от кошмарного сна, содержание которого успела забыть раньше, чем получилось восстановить сбившееся дыхание и унять быстро колотящееся от страха сердце. Прошлой ночью у меня получалось сразу же снова заснуть, но тогда рядом лежала Рита, и это внушало спокойствие, а сейчас, в одиночестве и полной тишине, становилось так тревожно, как в детстве, когда только закрываешь глаза и тут же слышишь: из-под кровати вылазит огромный кровожадный монстр, готовый тебя сожрать.

Моего взрослого монстра звали «Чувство вины», и ему не нужно было ждать, когда я зажмурюсь, чтобы исподтишка вцепиться своими острыми клыками и отгрызть смачный кусок плоти. Этой прожорливой скотине не хватит моих горьких слёз и искреннего раскаяния, чтобы насытиться.

Я тихо пробралась в гостиную, включила свет и достала из шкафа старые альбомы с фотографиями, которые уже минимум года четыре не брала в руки. Нужные нашлись очень быстро: мы всей семьёй впервые отдыхаем на море в Турции. Родители тогда выглядели уставшими и недовольными, ведь ради путёвки им пришлось три месяца брать лишние смены в больнице, лишаясь возможности нормально отдыхать и восстанавливаться после работы. Костя ходил весь белый от толстого слоя солнцезащитного крема с максимальной степенью защиты и всё равно на четвёртый день умудрился обгореть так, что кожа слезала лоскутами и он бросался ей в меня. И только я буквально светилась от счастья, потому что выпросила в аэропорту крутую куклу Барби, которая исчезла за день до отъезда (спустя пять лет Костя признался, что назло её выбросил, раз ему не купили трансформер).

Мы с братом тогда были в абсолютном восторге от пляжа, ведь после привычных камней юга России увидеть такое количество золотистого песка казалось настоящим раем на земле. На одной из фотографий даже сохранились первые намётки огромного песчаного замка, который мы, преисполнившись энтузиазма и вдохновившись увиденным в каком-то фильме шедевром архитектуры, принялись возводить. Получалось у нас потрясающе, ведь строил именно Костя (кто бы знал, какие красивые поделки из пластилина он делал в детский садик вместо меня), пока моя роль заключалась лишь в том, чтобы таскать в ведёрке новые порции песка. Он говорил, я больше ни на что не способна, и тогда меня это злило и обижало; зато сейчас бы согласилась с ним, не раздумывая.

Уходя в номер с наступлением заката, мы пребывали в небывалом воодушевлении. У нас получилось! Огромный замок с тщательно выкопанным перед центральным въездом рвом, широкими стенами по периметру с оборонительными башнями, а внутри — высокий дворец со шпилем на крыше, максимально острым из всех, что способны создать из песка детские руки. Я мечтательно вздыхала и говорила, что внутри живёт принцесса, а Костя смеялся и отвечал, что я дура (за что мама отвешивала ему смачные подзатыльники — вот бы Иванову такие же!), потому что в замках не живут принцессы, только рыцари.

Ночью был прилив. Впервые мы услышали об этом от родителей, на завтраке, не обратив на эти страшные слова должного внимания. Да и много ли мы тогда понимали? Косте было уже десять, но он тоже не знал, что это вообще такое. Зато потом… П-р-и-л-и-в. Вода залезла на кромку берега чуть дальше, чем ей положено, и снесла наш прекрасный замок, сравняв его с остальным песком, а в нелепое извинение оставила только шмат вонючих водорослей.

Родители пожали плечами и сказали, что так бывает, что песок всё равно бы высох и всё развалилось, что иногда приходится много раз начинать одно и то же с нуля, а ещё что мы уже большие и глупо расстраиваться из-за какой-то башенки. Помню, как я смотрела на брата и даже своим скудным на эмоции, капризным детским мозгом понимала: никогда ещё он не был настолько расстроен и подавлен, словно потерял что-то невообразимо ценное и дорогое. Не красивый замок, а маленькую часть души, которую вложил, пока долго и скрупулёзно выстраивал желаемое.

Я не знала, что делать, поэтому предложила ему просто построить новый, а он послал меня в жопу (за что тут же по ней и получил от матери).

Спустя шесть лет я как-то застала Костю дома раньше положенного времени (ладно я прогуливала уроки, ссылаясь на недомогание, но он-то раньше никогда!) и по одному его затравленному взгляду догадалась: ещё один песчаный замок оказался уничтожен. Я не имела ни малейшего представления, как стоит утешать человека, которому разбили сердце, поэтому просто обняла его и пробормотала неуверенное «Всё будет хорошо». Брат ворчал что-то едкое в ответ и делал вид, что ему это всё не нужно, но не уходил, будто даже поудобнее устроившись в моих объятиях.

Я отложила фотоальбом в сторону, опасаясь, что слёзы попадут под плёнку и как-нибудь испортят фотографии, которые теперь стали на вес золота. Потом быстро вернула всё по местам, выключила свет и вернулась к себе в спальню, ведь если родители застали бы меня ревущей над альбомом, наверняка начали бы снова настаивать на паре консультаций с психологом.