Джеймс Бертрам - История розги
Что касается Турции и Персии, то здесь телесные наказания в виде бастонады процветают как нельзя лучше; к ним прибегают положительно ежедневно. Способ выполнения значительно отличается от китайского: два экзекутора держат брус, к середине которого с помощью кольца или петли прикреплена веревка. В эту последнюю продеваются босые ноги преступника таким образом, чтобы пятки были обращены кверху; сам же наказуемый лежит на спине. Третий палач до тех пор бьет толстой палкой по пяткам жертвы, пока не последует знак со стороны распоряжающегося наказанием офицера или чиновника магистратуры. После этого ноги развязываются, преступник отпускается, и ему предоставляется полное право лечить свои ноги, как и чем ему заблагорассудится. Собственно, подобное наказание может применяться в Турции к рабам и данникам (евреи, армяне, греки и т. д.). Три высшие класса: эмиры и потомки пророка, судьи, гражданские и военные чины, равно как и свободные граждане, были от этого наказания освобождены. Сначала разрешалось давать от трех до тридцати девяти ударов, но затем количество их было увеличено до семидесяти пяти. На практике же и последняя норма переступалась сплошь и рядом, да и привилегированное положение не всегда принималось во внимание.
У древних греков и римлян также существовала бастонада. Последняя была известна под разными названиями: fustgatio, fustium amonito, fustibus coedi и, таким образом, она отличалась от flagellatio и проводилась не как последняя, розгами и плетью, а с помощью особой палки. Fustgatio считалось более легким наказанием и применялось в большинстве случаев к свободным, flagellatio являлось чаще всего достоянием рабов. Первая называлась также tumpanum: наказуемого били палками так, как это проделывают барабанщики над своим инструментом.
Глава XXV
Розга в одном из восточных государств [7]
Деспотическое и полуварварское государство это с незапамятных времен управляется плетью и розгой. Телесные наказания в многоразличных формах назначаются за всевозможные преступления, причем различия в общественном положении секомого в расчет здесь не принимаются. Розга в руках полицейских все еще является основным инструментом, хотя и сами полицейские не изъяты от того, чтобы провинившийся или провинившаяся не были избиты, как собака. Нередки случаи, когда какой-либо несчастный крестьянин должен отправиться пешком за тридцать — сорок верст в ближайшее полицейское управление для того, чтобы передать там записку, в которой сообщается приказание подвергнуть такого-то стольким-то ударам. Необходимо заметить, что такие «векселя на предъявителя» всегда оплачиваются, и даже нередко с высокими процентами.
Впрочем, населяющие это государство подданные не особенно-то сокрушаются, ибо в крови у высокопоставленных и низших классов имеется к розге, очевидно, особая закалка — ее переносят все. Ни одна из дам не считает ниже своего достоинства хлестать по щекам горничных, но если прислуга оказывается иностранноподданной, то дело иной раз принимает довольно опасный оборот. Так, например, одной из принцесс показалось, что делавшая прическу горничная-француженка оцарапала ей кожу головы. Недолго думая, рассерженная барыня ударила девушку рукой по лицу. Француженка схватила головную щетку и, не выпуская волос госпожи из своих рук, основательно избила принцессу по щекам и ушам. Само собой разумеется, что никто не должен был узнать, что ее высочество была избита своей горничной, и таким образом аристократка промолчала и — мало того — путем денежных подарков и красноречия убедила горничную в том, что происшествие должно остаться в глубокой тайне между ними обеими.
В стране этой палка является последним доводом одного человека по отношению к другому. Каждое высокопоставленное лицо или же особа, состоявшая на коронной службе, пользуется правом по своему желанию избить кого угодно, не делая различия между полом, ибо в описываемой стране женщины от избиений не изъяты. Воспитание производится с помощью палки или розги при благосклонном участии родителей или солдата. Если, например, какой-нибудь крестьянин не может постигнуть тайн музыкального искусства или от природы лишен всякого намека на слух, — его награждают побоями. Если солдат недостаточно быстро сделает оборот по команде, если он придурковат или вовсе глуп, он получает удары. За неповиновение работников, за самые незначительные проступки прислуги, за недостаточно вежливое обращение с господами, за все, решительно за все — бьют!
Недели, дня не проходит без того — рассказывает один из современных писателей, — чтобы какого-либо офицера, студента, служащего не подвергли телесному наказанию; за малейшую неосмотрительность приходится обнажать плечи и ложиться под розги. Один из прославившихся и ставший бессмертным поэт подвергся экзекуции в полицейском участке по приказанию самого повелителя страны. Поводом к такой мере, как сообщили поэту, было то обстоятельство, что розгами имелось в виду умерить несколько насмешливый тон поэта. Упомянутый писатель далее повествует, как некий бедный крестьянин, бывший в обучении у одного из столичных парикмахеров, не в состоянии был выносить тяжелое обращение своего господина и решился под влиянием безвыходного положения наложить на себя руки. Покушение не удалось: самоубийца только ранил себя. Через некоторое время его выписали из госпиталя выздоровевшим и… высекли, чтобы «он научился жить». Раны, образовавшиеся после порки, с таким же трудом поддавались излечению, как и та рана, которую несчастный сделал себе на горле ножом, пытаясь свести счеты с жизнью.
Но, как говорится, палка о двух концах, и утешительно, по крайней мере, что время от времени приходится узнавать об актах мести. Так, например, некий богатый господин приказал заказать для себя специальную машину для порки; наказуемые вставлялись в этот аппарат и прикреплялись к нему, после чего, благодаря особому приспособлению, деревянная палка приводилась особым механизмом в движение, и жестокая экзекуция начиналась… Разумеется, крестьяне этого самодура в конце концов, как говорится, взбесились, и в один прекрасный день господин их очутился сам в машине и вынужден был испытать все прелести ее на своей собственной шкуре.
Изумительный пример особого пристрастия этого народа к розге — то, что замужние женщины считают доказательством любви со стороны своих мужей, если последние телесно наказывают их. И если от времени до времени мужья не бьют своих жен, то это означает, что к ним относятся невнимательно и равнодушно. Все это наблюдается не только среди необразованных женщин, но и в высших слоях населения. Одна из красавиц этой страны вышла замуж за француза и после четырнадцатидневного блаженства новобрачная сделалась вдруг неузнаваемой: настроение ее было в высшей степени подавлено. Путем настойчивых расспросов супруг узнал наконец истинную причину горя своей молодой супруги. «Разве могу я быть уверенной в твоей любви ко мне? — сказала она. — Вот уж четыре недели, как мы поженились, а ты ни разу еще не бил меня!»
