Зара Деверо - Свобода желаний
– Пойдем в постель, – прошептал он. Его усы щекотали ее шею, когда он склонился поцеловать ее. – Я ждал этого момента многие годы, когда впервые увидел, как ты, босоногая, бегала по хлопковым плантациям своего отца. Ты тогда была двенадцатилетним ребенком, но я поклялся себе, что наступит тот день, когда я овладею тобой.
– Что за язык, мистер Джонсон! – Она старалась казаться возмущенной, но на самом деле хотела его, как никого другого.
Он с выражением раскаяния на лице саркастически сказал:
– Примите мои глубочайшие извинения, миссис Джонсон.
Он быстрым маршем провел ее через салон, и они прошли в свою каюту. Она была пуста.
– А где Мамми? – сразу спросила Хизер.
– Я предоставил ей свободный вечер и дал денег достаточно, чтобы развлечься. Эта ночь принадлежит только нам двоим. Никто не должен мешать нам. Сегодня я покажу, как люблю тебя. – Он говорил низким и хриплым голосом, неподдельно, по-американски растягивая слова. – Я мог бы провести с тобой в постели две недели. Я хочу изучить каждый дюйм тебя и внутри, и снаружи. Ты испорченная, изматывающая красивая маленькая сучка. Слишком долго ты мучила меня. Делая вид, что ненавидишь меня, ты вдохновляла на отказы других женщин.
– Ты должен дать мне время. – Хизер пыталась отклониться, но ее груди сами тянулись к нему, клитор дрожал. – Мамми должна помочь мне раздеться.
– Не разыгрывай из себя недотрогу, – прикрикнул он. Его умелые пальцы стали одну за другой расстегивать перламутровые пуговицы у нее на спине. – Тебе, кроме меня, никто для этого не нужен. Черт побери! Ты же не девственница. Ты же была замужем за Эдвардом Карфортом, не так ли?
– Мы провели вместе только одну ночь, а потом он ушел на войну и был убит. Он был всего лишь мальчиком. Он никогда не занимался этим прежде. Для меня все было тоже в первый раз. Мне было больно, и я тогда подумала, что если это была та самая тайна любви, то ее сильно перехвалили. – Хизер дала себя повернуть, чтобы ему было удобнее справляться с пуговицами.
– Бедная девочка, – хохотнул он, и она ощутила щеточку его усов на своей голой шее. Его руки тем временем завершили свою работу, и платье соскользнуло к ее ногам.
– Значит, ты с ним и не кончила? Ты понимаешь, о чем я, не так ли? Я уверен, ты себя ласкала?
Он прижимался к ней сзади. Он снял с нее кружевную сорочку и положил свои руки на выступающие над тугим корсетом груди. Его умелые пальцы слегка ущипнули затвердевшие соски. Хизер выгнула спину, не в силах удержаться, чтобы не прижаться задом к возбужденному фаллосу.
Хизер старалась держать себя в руках. Она не должна выглядеть слишком несдержанной. По роли она была чувственной женщиной, которая никогда не испытывала удовлетворения с мужчиной и не могла уступить своему безумному желанию просто подставить ему задницу, как сука на жаре.
– Я не понимаю, о чем ты, – смогла выдохнуть она.
Хизер услышала его громкий смех, и он обнял ее так, что она не могла избежать его мучающего рта и не видеть этих смеющихся зеленых глаз.
– Действия говорят лучше всяких слов. Я научу тебя, дорогая, – проговорил он своим низким, обволакивающим голосом.
Она глянула вниз, на его руки, которые начали расшнуровывать корсет. Прекрасные руки, чувственные и сильные. Руки любовника, руки, познавшие много женских тел. Она хотела почувствовать эти опытные пальцы на своем твердом и мокром клиторе.
Когда ее тело было полностью обнажено, за исключением державшихся на кружевных подвязках кремовых шелковых чулок, он молча взял ее на руки и перенес на кровать. Затем он взял ее лицо в свои большие руки и повернул к себе. Его губы коснулись ее. Она чувствовала, как он дразнит ее губы, ласкает их, открывает, проникает внутрь, ощущала смесь аромата гаванских сигар и вкуса виски. Лежать в его объятиях, как доверчивый ребенок, было приятно и тепло и почему-то заставляло думать о Рождестве, о сосновых шишках и об уютном огне в камине.
– Ты так прекрасна! – выдохнул он и вновь поцеловал ее, а она наслаждалась тем жаром страсти, который исходил от него.
– Ты правда так думаешь? Наверняка ты так говорил всем девушкам, – с улыбкой сказала она, хотя было невероятно трудно поддерживать видимость флирта, когда она жаждала настоящего удовлетворения.
Он посмотрел на нее очень серьезно:
– Я действительно думаю так, Бланш. Я хочу любить тебя, баловать, дать тебе все то, чего ты лишилась из-за войны. Когда мы придем в Новый Орлеан, я хочу, чтобы ты отправилась со мной по магазинам за покупками.
Он встал и начал быстро раздеваться. Свет лампы играл на его теле. Сначала он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Туда же отправились галстук, жилет и белая рубашка. Брэд сел, чтобы снять сияющие ботинки и черные шелковые носки. Вся его одежда была безукоризненно чиста и гладко отутюжена и выдавала в нем привередливого человека, привыкшего пользоваться услугами лакеев, впрочем, и способного быть вполне самостоятельным, если того потребуют обстоятельства. Когда он подошел к кровати, на нем были только узкие брюки, подчеркивавшие его мускулистые бедра и большой бугор между ними.
Хизер не смогла устоять и сунула руку в ширинку. Его член был твердым, как сталь, шелковистым на ощупь, горячим и длинным. Он удобно ложился в ладонь. Брэд издал горловой звук и скинул брюки. Он оказался стоящим перед ней совершенно голым. Вульва Хизер спазматически сократилась. Его вид мог бы совратить и святую, мог бы заставить кончить и монашенку. Мускулистый загорелый торс, темные волосы, покрывавшие его грудь, спускавшиеся вниз по животу и соединявшиеся с растительностью на лобке, которая окаймляла гениталии. Из зарослей выглядывал его член, длинный и направленный вверх. Под ним в своем мешочке свисали яйца, большие, полные и зрелые.
Он опустился на кровать рядом с ней. Она опять нащупала его член и начала гладить его, наслаждаясь ответной реакцией. Он же руками ласкал ее соски, в то время как языком щекотал внутри уха. Хизер извивалась под натиском его языка и рук. Она была без ума от него, принадлежала ему, забывала, что должна была играть роль неопытной молодой вдовы, никогда не ведавшей сексуальных вершин. Это, несомненно, был Он! Она была в этом уверена. Все эпизоды, через которые она прошла, были ничем по сравнению с этим. Она хотела быть с этим мужчиной всегда, засыпать с его членом внутри себя и просыпаться от ощущения того, что он входит. Никогда еще она не была такой мокрой. Было такое впечатление, что все ее тело выделяло любовные соки.
– Брэд, Брэд, – стонала она, пока он продолжал лизать ее ухо, а пальцы наконец-то проникли между половых губ.
Он потрогал мокрый и липкий проход, для того чтобы определить степень ее возбуждения. Его палец проскользнул между половыми губами и, удостоверившись, что все очень мокрое, нежно приподнял их, нащупал клитор и начал ласкать его. Сначала она всхлипывала от удовольствия, затем затихла. Ее широко раскрытые и затуманившиеся глаза говорили том, что она впала в транс перед оргазмом. Его рот приник к ее губам. Он целовал ее губы, груди, сосал соски, покусывал и раздражал их кончики. Она обхватила руками его за шею и уткнулась в его чистое, вкусно пахнущее тело.
