Малая: Жизнь после тебя (СИ) - Салах Алайна
— С чего бы? — усмехаюсь я, накидывая ремень безопасности. — Я объяснил ей, что к чему.
В глазах Игоря мелькает удивление.
— Сказал ей про звонок Аспида?
— Сказал. Это разве проблема?
— Доверительные у вас отношения, я посмотрю. — Он многозначительно поджимает губы. — С учетом того, что дед Максим — отец ее бывшего.
— Предлагаешь мне ревновать? — иронизирую я. — Ты всегда таким любопытным был или это возрастное?
— Я, может, всю жизнь мечтал твою личную жизнь обсуждать, но ты повода не давал.
— Поехали уже. — Я со вздохом откидываюсь в кресле. — Не будем заставлять Аспида ждать.
— Да ясен хер он за пиздюка поблагодарить хочет, — хмыкает Шаман. — Так что подождет.
— Я бы не рассчитывал, что он сахаром рассыплется. Про видео Аспид вряд ли забыл. Ладно, скоро узнаем. Поднажми, что ли? — Я смотрю на часы. — В «Караване» встретиться договорились. Туда минут сорок езды.
— Я так понимаю, теперь я твой личный водитель? — ворчливо осведомляется он, выжимая педаль газа. — Пока тебе машину не вернут?
— Надо себе новое что-то присмотреть, ну. — Я задумчиво смотрю в окно. — Завтра в автосалон заеду.
По салону разносится свист удивления.
— А эту малой оставишь? Вот это я понимаю, подарок. Может и свадьба не за горами?
Я морщусь.
— Какая еще свадьба? Ты как сваха, ей богу. Музыку лучше включи.
— Змея уже на месте. — Остановившись возле входа «Каравана», Шаман кивает на идентичный моему внедорожник. — Ну, что, удачи. Я подкачу тогда через полчаса.
Кивнув, я направляюсь ко входу в ресторан. Зашитое легкое дает о себе знать нытьем в груди и лопатке, и приходится контролировать мимику, чтобы морщиться от боли.
— К Максиму Аркадьевичу, — поясняю я в ответ на вопросительный взгляд администраторши.
Сорвавшись с места и беспрестанно оглядываясь, та торопливо ведет меня к нужному столу.
— Здравствуй, Север. — Взгляд Аспида ложится на плечи тяжелой цементной плитой. За годы он немного располнел, но по-прежнему выглядит презентабельно. Жесткие черты, твердая осанка, премиальный костюм, швейцарские котлы на руке.
Было время, его имя произносили с суеверным ужасом. Максим Аркадьевич Винокуров был скор и жесток на расправу, но справедлив. Не скажу, что я сильно ему симпатизировал, однако не уважать его было невозможно. Основательный, с мозгами, верный принципам, и далеко не отморозок. Только таким и должен быть старший.
— Подлатали тебя, смотрю? — Он кивает мне на плечо. — Догадываешься, зачем позвал?
Заказав двойной американо, я утвердительно киваю.
— Подозреваю примерно.
Аспид холодно щурится.
— Встреться мы полгода назад, я бы тебя раза три переехал за ту мерзость, что ты мне прислал.
Я стойко удерживаю его наблюдающий взгляд, давая понять, что ему не удастся меня стыдить. Он вовсе не зря получил свое змеиное прозвище. Если почувствует слабину — распахнет пасть и проглотит заживо.
— С другой стороны, хорошо, что так вышло, — продолжает он уже более миролюбиво. — Сын у меня один остался и должен жениться на шалаве.
Мои кулаки непроизвольно сжимаются.
— Не надо так ее называть.
— Говорю, что думаю, — отрезает он. — То, что ты ее до сих пор трахаешь, сути дела не меняет. Суть в другом. Родион мне рассказал про ту ночь и о том, что ты за него, идиота, перо схлопотал. Как я уже сказал, сын у меня один, поэтому кодекс обязывает быть благодарным.
— Инцидент с видео в обмен на спасение наследника. Будем считать, что счет обнулен.
— Только не надо парада скромности здесь устраивать, — морщится Аспид, подняв руку. — Я в курсе твоей истории. Отец у тебя хорошим мужиком был. Ты в курсе, что мы с ним одноклассниками были, пока меня после восьмого из школы не поперли?
Я отрицательно качаю головой.
— Не знал.
— Женя вряд ли этим хвастался. Но это так, лирическое отступление. А вот тебе информация. Если Мудрый тебе все еще нужен, через пару недель он будет в городе.
По телу проносится холодок, наполненный отголосками прошлого. Долгое время отомстить Мудрому и вернуть общак было смыслом моей жизни. С мыслями об этом я засыпал и просыпался, одержимый желанием восстановить справедливость. И вот, когда я наконец решил покончить с призраками и жить без оглядки на старое, Аспид приносит мне в пасти эту информацию.
— Решил вернуться? — Я намеренно концентрируюсь на чашке с кофе, чтобы не выдать всколыхнувшиеся эмоции. Не хочу быть у него на крючке.
— Нет, он проездом. Податься здесь ему больше не к кому, так что думаю приедет он максимум на пару дней.
— Спасибо за информацию. — Я залпом осушаю чашку. — Это все?
— Заинтересовала? — переспрашивает Винокуров, оценивающе оглядывая меня.
— Пока не решил.
— Ты решай, ну а я в любом случае дам знать. Это моя благодарность за спасение сына. Если получится Мудрого прижать и общак вернуть — бутылку коньяка потом пришлешь.
— В конверте. — усмехаюсь я, поднимаясь.
— Да брось. — Аспид небрежно отмахивается. — Мне денег своих достаточно. Задницей жрать я не научился, а на тот свет один хер не унесешь.
76
Следующие несколько часов этого дня проходят в сумасшедшей суете и волнении. Прямиком из больницы я еду в супермаркет, где с молниеносной скоростью набираю огромную корзину продуктов, включая бутылку итальянского мерло, и потом, лавируя между размеренно едущими автомобилями, несусь в квартиру Севера, чтобы приготовить праздничный обед или ужин в честь его долгожданной выписки. Я рассчитывала, что она случится не раньше, чем дня через три, и будет время как следует подготовиться, но вышло как вышло. С одной стороны подобная спешка даже на руку: тревога из-за звонка отца отошла на второй план, как и о том, для чего Максиму Аркадьевичу вдруг потребовалось встречаться с Севером. В данный момент я одержима идеей устроить для него домашний праздник.
Наспех замариновав мясо и поставив его в духовку вместе с дольками батата, я нарезаю салат, сервирую стол, после чего сломя голову несусь в душ. Наряжаться я, допустим, не буду, но освежить волосы и нанести на тело парфюмированный лосьон — мой святой женский долг.
Таймер на духовке сигнализирует о готовности блюд за пару минут до того, как в прихожей раздается звонок. Торопливо заполнив салфетницу, я иду открывать дверь. Сердце взволнованно колотится. Мы с Севером впервые встретимся в стенах его квартиры. Что он почувствует при виде меня? Не буду ли я ощущаться здесь инородно? Не испытает ли желания поскорее остаться одному? Все-таки он привык жить один.
— Привет еще раз и с возвращением. — Я отступаю в сторону, позволяя ему войти.
— Привет, малыш. — Бросив сумку на пол, он крутит головой. — Ты готовила? Вкусно пахнет.
— Готовила, — подтверждаю я, скромно потупившись. — Правда пришлось торопиться. Твоя выписка стала неожиданностью.
— Схожу в душ и сразу сажусь. — Север ласково треплет меня по плечу. — Я такой голодный, что могу съесть все сырым.
— Я думала, что с Максимом Аркадьевичем вы в ресторане встречались.
— В ресторане, но я не ел. Не та компания.
— И… как все прошло.
— Нормально. — Идя по коридору, Север на ходу сбрасывает футболку. — Так. По поводу Родиона пару слов сказал.
— Поблагодарил тебя за его спасение? — переспрашиваю я, сощурившись.
— Ну вроде того.
Я смотрю на него с укором.
— А мне ты не сказал о том, что тебя ранили, когда ты его защищал.
— Это скорее случайно вышло.
— Я думала, что скромные герои бывают только в фильмах, а оказывается нет. Просто знай, что это был очень благородный поступок.
— Спасибо. — Север улыбается одними губами. — Пойду я. Смою больничный дух.
Спустя минут пятнадцать он выходит на кухню, облаченный в белую футболку и спортивные шаровары. Я оглядываю его с жадным восхищением. Здоровье у Севера и впрямь отменное. Он выглядит свежим и здоровым: его кожа вновь обрела золотистый оттенок, губы вернули яркость, а тело излучает крепость и силу.
