Ты - мой грех

Два дня я как на иголках. Не знаю, кто этот клиент, но придется встретиться.

Злюсь. Я просто дико злюсь, потому что со встречей тянут. Лучше бы сразу отмучиться. И… что этому клиенту нужно? Посмотреть на отсутствие моих манер? Ему же только целка необходима, по сути. Зачем эти свидания?

Я бы хотела просто войти в номер, раздвинуть ноги, а затем уйти. Без всяких совместных ужинов.

Дверь открылась. Я знаю, кто пришел — Рус привез Диану из художки. Обед свой тратит на это — отвезти, привезти. А я еще думала, что он мразь.

Плохо я в людях разбираюсь. Очень плохо.

— Иииии, — Диана понеслась на меня с визгом, а я шутливо схватилась за сердце.

— Что ты верещишь?

— Меня похвалили! Смотри, это ты, — сестра протянула мне лист бумаги.

— Я?

— Конечно, — кивнула она. — Я сама нарисовала сегодня.

Плечи Руслана подрагивают, он еле сдерживает смех, да и я сама… хмм. Смотрю на рисунок, и немного офигеваю. Диана схватывает на лету, у нее и правда талант. Портрет, надо же! Разумеется, он малость корявый и мультяшный, нет в нём натуральности, только намек на неё.

Смотрю на «свой» портрет. Волосы — да, мои. Цвет, длина, всё в точности передано. А вот черты лица — это уже не я, а мультяшка, анимешная девочка. Но Диана молодец. Я-то сама до сих пор рисую в стиле: «палка, палка, огуречек, вот и вышел человечек».

— Спасибо, солнце, — чмокнула её в щечку, и взяла рисунок.

— Я маму нарисую!

— Чай садись пить, потом нарисуешь.

— Мы какао пили с булочкой. Я рисовать, — заявила Диана, и унеслась в свою спальню.

Руслан, наконец, тихо рассмеялся.

— Чего ты?

— Твоя сестра так пищала всё то время, что я её до дома вёз. Я ничего не разобрал, так и не научился её понимать. В кафе сидели, она мне в лицо рисунком тыкала, и я спустя пять минут понял, что на нём ты. Дожил, — хохотнул Рус, и сел за стол, — допрашивал бухих, наркоманов, беззубых зэков, и расшифровывал их речь, а детский писк не понимаю.

— Будет свой ребенок — научишься.

— Обещаешь? — Руслан как-то по-особому взглянул на меня.

Словно… словно я не про его ребенка речь завела, а про нашего.

Нашего. С ним.

Черт.

Нет, не буду об этом думать.

— Когда мне договориться насчет встречи, связанной с твоим поступлением в медицинский? Тянуть нельзя, Люб. Занятия в сентябре начинаются. И год терять глупо, раз у меня есть связи.

— Ты прав. Давай… давай я подумаю.

— Вечером скажешь ответ.

— Хорошо, — кивнула послушно. — Тебе на работу не пора?

— Так торопишься выгнать меня в последние дни. Боишься?

— Я? — фыркнула.

— Ты. Боишься не сдержаться, — Руслан незаметно оказался очень близко. Вот он сидел за столом, и буквально за секунду окутал меня собой. — Потому и избегаешь. Хочешь, да?

— Я…

— Только зажимаешься, — Руслан ладонями прикоснулся к моей спине. — Может, ты еще девочка, Люба? Это бы всё объяснило.

— То есть, — я прочистила горло, — если я не дала тебе по первому требованию — это означает, что я девственница?

— Ты мне ответь, — шепнул он мне на ухо.

Кожу покалывает, мужское дыхание опаляет шею, а от его ладоней… Боже, будто разряды тока бьют. По спине, по талии, и вниз живота. Руслан только приблизился, вторгся в мою зону комфорта, а у меня уже ноги слабеют. Я влажная там, внизу, и это немного позорно.

И сладко.

— Так что, ответишь мне?

— Я не девственница.

— Значит, просто не хочешь спешить? Не чувствуешь меня? Почувствуй, Люба. Просто почувствуй, — голос Руслана звучит интимно, соблазняюще. — Почувствуй моё тело. И своё. Когда мы рядом. Когда я прикасаюсь к тебе вот так… да, вот так, малыш… чувствуешь?

Остро. Очень остро ощущаю жар его тела. Нас пара миллиметров разделяет от друг друга, и от взрыва. А ладони… Боже, Руслан ведет их от талии вверх, по моей спине. Не легко, с нажимом, заставляя в полной мере насладиться их силой, теплом. А затем снова вниз, и я чуть выгибаюсь, как кошка себя веду, как танцовщица, практически змеёй танцую.

Прикосновение к талии. Руслан дышит шумно, хотя ласки эти невинны. Он даже не целует, но заведен. Как и я. Потому что это лишь кажется невинным, даже не петтинг, а… просто. Прикосновения. К талии, и ниже, ниже, и ниже… а затем его ладони обхватывают мои ягодицы. Неожиданно сильно, без капли нежности. Сжимают крепко.

— Тебе нравится… да, нравится, я чувствую, — слышу провокационный шепот. — Аппетитная попка… ты же хоть немного влажная? Или потекла как сучка?

— Пошляк, — прохрипела, вздрогнув от… от того, что мне нравится.

Оказывается, я люблю эти игры. И грязные словечки.

— Значит, потекла, — хрипло рассмеялся Руслан, массируя мою попу, и вдруг резко приподнял меня, а затем усадил на стол.

Я и опомниться не успела, как оказалась сидящей на нём с разведенными ногами, и расстегнутой ширинкой.

— Что ты… я же сказала! Руслан! Нет!

— Уверена? — его пальцы без моего дозволения нырнули в мои джинсы.

Руслан сжал ладонью лобок, и я не сдержалась, застонала. Внизу всё горит, и это прикосновение — это просто нечестно!

— Руслан, хватит.

— Просто чувствуй меня. Не думай, — его шепот обжег мои губы, заставив облизнуться.

Поймала его взгляд — он темный, Руслан тоже смотрит на меня, но не в глаза, а на губы. И сжимает меня поверх трусиков, гладит кожу рядом с кромкой белья, и снова сжимает… это почти больно, он не щадит. Берет. Знакомит со своим телом… и проникает под ткань, кожа к коже.

И я стону, когда чувствую его пальцы там, где никто меня не трогал. Руслан застонал, будто ему больно.

— Мокрая. Черт…

— Руслан, — всхлипнула, чувствуя жесткие движения.

Нет сил оттолкнуть, я слишком зависима от близости. Уткнулась лицом в его плечо, и… позволила делать с собой всё. Будь что будет.

Сердце его бьется громко, мощно. Я наслаждаюсь этими звуками, сосредоточена на них, и на движениях мужских пальцев. Они размазывают влагу, действуют уже не так жестко, а… нежно даже. Руслан гладит, нажимает, трет, и…