Начало нас (ЛП) - Джеймс Лайла
Ее глаза расширяются, когда я становлюсь перед ней на колени. Задыхаясь, она толкает меня в плечо.
— Что ты делаешь, Грейсон? Вставай!
— Я просто помогаю тебе. — Я хмурюсь. Это плохо?
Райли смотрит на меня. Когда она больше не пытается меня оттолкнуть, я достаю из упаковки антисептическую салфетку и аккуратно дезинфицирую ее царапины. Из-за крови все выглядело хуже, чем есть на самом деле, и облегчение мгновенно наполнило мою грудь.
Прежде чем накладывать пластырь, я обязательно удаляю все кусочки гравия, застрявшие в ее коже.
— Вот и все готово.
Я поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. Моё сердце колотится. Райли сглатывает, и на ее лице появляется мягкость, которой раньше не было.
— Это напоминает мне ночь в переулке, — тихо говорит она, с легкой хрипотцой в спокойном голосе.
Райли права.
Мы уже были в таком же положении раньше, просто поменялись ролями. Интересно, не сыграла ли судьба с нами какую-то шутку?
Я встаю, указывая на ее пиджак, все еще мокрый от пролитого кофе.
— У тебя есть запасной в шкафчике?
Райли уныло качает головой.
— Нет. У меня в шкафчике нет другого пиджака. Я не думала, что мне он понадобится.
Не дожидаясь, пока она закончит предложение, я сбрасываю с себя собственный пиджак и бросаю его ей на плечи.
— Возьми мой, — говорю я ей, но затем морщусь от властного тона в моем голосе. Прочистив горло, я пробую еще раз: — Ты можешь использовать его сегодня, я не против.
— Но у тебя будут проблемы из-за того, что ты не носишь подходящую форму. У тебя есть лишний?
Я просто хмыкаю в ответ.
— Все в порядке.
— Нет. — Райли встает, морщась от боли. — Я не могу допустить, чтобы из-за меня у тебя были проблемы. Это не справедливо.
Она пытается вернуть его мне, но я смотрю на нее, поднимая бровь.
— Я не возьму его обратно, — говорю я ей, и мой голос смягчается, когда она дуется.
Райли дуется. И она делает это так раздражительно, как будто ей достаточно комфортно со мной, чтобы показать эту свою сторону. Она всегда такая замкнутая, такая тихая и потерянная в своем собственном мире. Шокирующе видеть эту ее сторону. Видеть, как стены, которые она построила вокруг себя, медленно разрушаются.
Черт, эта девчонка способна поставить меня на колени. Я просто это знаю.
Я придвигаюсь ближе к ней и скорее чувствую ее, чем слышу, как она судорожно вздыхает, когда начинаю застегивать пиджак на ее теле. Ее нижняя губа зажата зубами, и она издает тихий звук в глубине горла — звук одновременно протеста и одобрения. Как будто она и сама не уверена, стоит ли ей жаловаться или нет.
Звонит звонок, и мы оба от удивления отдергиваемся.
— Пойдем. — Она судорожно дышит.
Я киваю, и мы хватаем рюкзаки, чтобы покинуть лазарет. Только для того, чтобы увидеть Оклинн, ожидающую нас снаружи. Райли останавливается, и я тоже делаю паузу. Оклинн смотрит на нас с подозрением, ее взгляд прыгает то на Райли, то на меня, прежде чем она уверенно приближается ко мне.
— Я видела, как ты шел в лазарет, просто пришла проверить, все ли в порядке, — тихо мурлычет она, хватаясь за мою руку. — Кстати, я думаю, мы могли бы уйти вместе после школы. Мои родители сказали мне, что мы собираемся поужинать сегодня вечером у тебя. Так что я могу просто пойти с тобой и подождать их у тебя дома. Я не думаю, что твоя тетя будет против. Я ей нравлюсь.
Райли делает шаг от меня и неловко откашливается.
— Спасибо за помощь, Грейсон. — Она ускользает, ее улыбка теперь натянута. — Хм, пока.
Она ушла прежде, чем я успел ее остановить.
— Скатертью дорога, — бормочет себе под нос Оклинн.
Проклятье!
Разочарованный, я резко выдергиваю руку из хватки Оклинн, и она отшатывается, нахмурившись.
— Какого черта, Грейсон? В чем твоя проблема?
Я наклоняюсь, приближая наши лица друг к другу. Я зол.
— Моя проблема в том, что я не люблю навязчивых людей. — Рычу я.
Я пытался вести себя хорошо с Оклинн, но она действует мне на нервы.
— И, наконец, я не хочу слышать, чтобы ты когда-либо снова так говорила о Райли.
Она задыхается от возмущения, но я не задерживаюсь, чтобы услышать ее бесполезную болтовню.
Я ухожу, собираясь найти Златовласку.
Потому что она сбежала от меня… снова.
ГЛАВА 17
Райли - 18 лет
Как только прозвенит звонок, я уйду отсюда. Как будто вся школа горит. Лила сегодня ушла домой рано из-за сильных спазмов во время месячных. Она не хотела пропускать последний урок, но обычно в первые два дня менструации у нее возникают ужасные боли, из-за которых она не может делать ничего другого, кроме как свернуться калачиком в постели.
Поэтому она пошла домой.
Это значит, что я одна в этом ужасном месте — «акульем аквариуме», как мы его называем, и мне это не совсем комфортно. Лила была моей единственной опорой, которая поддерживала меня с тех пор, как я вернулась в Академию Беркшир в прошлом году.
Каким-то образом она заставляет меня казаться сильнее, чем я есть на самом деле.
Я хватаю пальто и иду на парковку. Я легко узнаю свою белую Audi R8, ту, которую отец «подарил» мне в прошлом году на день рождения. Не то чтобы мой день рождения был каким-то праздником. Оба моих родителя предпочли бы забыть о моем существовании. Помощница моего отца заказала подарок и позаботилась о его доставке, как она делала последние несколько лет.
По приказу отца Сэди внесла в свое расписание дату моего рождения с красивой запиской: «Сделай Райли подарок». Поэтому она так и делает и говорит мне со своей фальшивой зубастой улыбкой:
— Это от твоих родителей. С днем рождения!
Так было всегда, сколько я себя помню. Мои родители не удосуживаются сделать мне подарки сами. На самом деле, они даже не удосужились вспомнить мой день рождения.
Для них, я думаю, это не так важно.
Я к этому привыкла — пока Лила не устроила мне небольшую вечеринку по случаю дня рождения в доме своих бабушки и дедушки. Нас было всего четверо. Ее бабушка приготовила ужин, Лила испекла мне торт, и мы провели ночь, играя в «Монополию», прежде чем мы с Лилой заснули после просмотра фильма. Это был первый раз, когда я ночевала у нее дома, и впервые я поняла, что такое истинный смысл комфорта.
Я добираюсь до своей «Ауди», но тут резко останавливаюсь, когда что-то бросается в глаза. Мои шины. Вот дерьмо! У меня спустили шины.
При ближайшем рассмотрении я вижу, что они проколоты. Намеренно.
Блин! Я в отчаянии пинаю колесо. Отлично, теперь у меня две спущенные шины и ноль запасных.
Кажется, неудачи преследуют меня повсюду. Тот, кто пишет мою книгу судеб, смеется надо мной.
— Тебе нужна помощь? — говорит знакомый глубокий голос позади меня.
Я подпрыгиваю, кровь ревет между моими ушами от тревоги.
— Господи, Грейсон! Почему ты продолжаешь это делать? — Я поворачиваюсь к нему лицом. Он так близко, что я почти врезаюсь лицом ему в грудь. Спотыкаясь на шаг назад, я вытягиваю шею и смотрю на его точеное лицо.
В растерянности он спрашивает:
— Что?
— Появляешься из ниоткуда, — безучастно говорю я ему. — Сначала в кафе, а теперь здесь.
— О. — Похоже, он взволнован моим заявлением. — Итак, тебе нужна помощь? — спрашивает он еще раз, на этот раз более неловко.
— У меня спустили шины, — невозмутимо говорю я, указывая на свою машину.
Грейсон подходит к ней ближе и приседает, внимательно осматривая мои шины. Его брови нахмурены, и я вижу, как сжимаются его челюсти. На его щеке дергается мышца.
— Похоже, что кто-то сделал это намеренно.
Да, знаю.
— Хочешь сообщить об этом? — Он встает, его внимание сосредоточено исключительно на мне. Я переминаюсь с одной ноги на другую, чувствуя тревогу под его проницательным взглядом. Он всегда такой… серьезный и формальный. Я не могу сказать, что у него в голове, о чем он думает. — На парковке есть камеры.
