Роузи Кукла - Познание французского языка
Потому, я так считала, что я не только не хуже своей матери, но еще и моложе ее, и красивей.… И уж если он за такой, какой была она, то тогда он за мной уже — обязательно!
А вот, что я хотела этим доказать и кому. Ему? Да, ему! Не Борьке же его? Того я вообще престала совсем замечать. Только его, только своего Виталия и ждала…
Мне так хотелось тогда, чтобы он увидел меня именно обнаженной и такой, какой я стала.…И не раз уже я мысленно обращалась к нему с упреками…
Ну, что же ты, милый, не видишь, какая я перед тобой красивая, какое у меня тело, да еще в придачу к нему, у меня такая красивая и тяжелая грудь! И она у меня не просто так, а вся для тебя, только ты посмотри на меня!
Я решила, что ими, своими красивыми, полными, словно молочное вымя, я его выманю, соблазню и обязательно приманю…
Мне уже не хватало того, что я сама ощущала в себе таких изменений… Я ведь, искренне считала тогда, что я необыкновенно красива и хороша! Тем более, я так любила себя, свое тело, за такую грудь! Мне так хотелось именно это ему показать.… Пусть увидит меня всю и с такой выступающей, округлой, упругой, волнующей грудью…
Теперь я все чаще стала вертеться у зеркала. Сяду и час, наверное, кряду, смотрю и смотрю на себя.…
Потом сниму с себя одежду, обнажусь до пояса, встану и разглядываю свое тело — в отражении зеркала…Я себе нравилась! И потом, я так себе представляю, что я, как будто бы вся для него раздеваюсь!
Я так мне хотелось увидеть его восторг от вида моего тела, от линий моих выступающих бедер, замечательного треугольника, что порос волосиками, между моих стройных и вовсе не худых, а довольно крепких, красивых и таких неотразимых ног…
Само собой, я стала играться с собой перед зеркалом.
Сяду, разденусь, а потом резко, раз и крутнусь! Грудь свою ощущаю, как она сначала отставая, а затем, догоняя с поворота тело, словно срываясь, и чуть ли не обрываясь, как она накатывается, как перекатывается сама, все не успокаиваясь.… А я, не давая ей покоя, снова, раз и крутнусь в другую сторону! А один раз так заигралась и вдруг слышу, как что-то, как грохнет под окном! Это Борька свалился!
Но каково, же было мое удивление, когда я на следующий день вижу своего Виталия у самого забора с перебинтованной рукой!
— Что такое случилось, Виталик? — говорю ему, а сама никак не могу скрыть волнительную улыбку. — Это кто же вас так, неужели же кто-то свалился у меня под окном? А я — то подумала, что это твой Борька! А? Виталька? Ну что ты молчишь? — он смутился, но только на миг.
— От тебя не только руку, но и шею можно свернуть! А может, хватит уже играть? Давай, начнем встречаться?
— Дурак — ты, Виталька и мозги у тебя набекрень! — сказала и повернулась, хотела уже уйти, как тут же меня его рука крепко схватила и держит.
— Знаешь, я ведь не мальчик! Да, что тебе говорить? Сама ведь, все знаешь, какой я мужик.
Сказал, но руку мою не отпускает и крепко ее, повыше локтя, сжимает. У, думаю, какая у него мужская хватка! А он продолжает:
— Я за тобой уже несколько лет наблюдаю. Ты же все видела и наверняка, слышала…
А я? Я словно загипнотизирована его словами, его поведением.… Скажи он мне, пойдем за мной на край света — пошла бы, и не задумываясь! Да что там, на край света, на погибель! Пошла бы и еще побежала! Я только никак не могла представить себе, как я так смогу с ним, что сама так осмелею, от того что он рядом, что он схватил меня своими железными лапами и не отпускает! Меня схватил и около себя держит!
— Пусти, мне больно… — прошептала. Он держит.
— Придешь?
С ужасом поднимаю глаза и хотела же ведь, отказаться, сказать ему что-то насчет разности в возрасте, но вместо этого, я вдруг, как глянула в его глаза бездонные, так словно пронзенная молнией — оцепенела, замерла, а потом, охрипшим от волнения голосом и ему с хрипотцой…
— Когда?
— Сегодня после десяти…
Мое сердце замерло, а в ногах ощутила необычную слабость…
Потом я еще тише, просто шепотом — от страшного волнения.
— Куда? — Так тихо прохрипела, что он, наверняка, не услышал…
— В сарае, моем сарае.… Приходи, я буду ждать тебя. … Приходи обязательно, родная… — и выпустил руку. Я чуть не упала, от всего!
От его слов, от того, что сама напросилась и что, ничего ему не сказала, о чем хотела, и на что согласилась.…А еще — от этих его слов, что я для него, не просто, а я для него ведь еще и родная…
А он уже скрылся за домом. Ноги мои задрожали и подкосились.
— Что с тобой, доченька? Тебе плохо? Да на тебе нет лица? — это подскочила откуда-то мать.
Я хочу ей что-то сказать, да не могу — задыхаюсь.…А в голове, одна только мысль: она слышала, видела нас? Так да или нет? Да или нет?
И вдруг страшно, по-бабьи, ее приревновала к моему Виталию…
Я его никому не уступлю! Никому! Тем более — ей!
Я взлетаю
Долгое отсутствие отца в доме, на какое-то время, оставляло меня без мужского окружения, по которому я скучала. А присутствие тогда в нашем доме Виталия, при маме, наоборот, еще сильнее меня отстраняло от всего мужского.
Он тогда для меня был словно исчадие ада. Еще бы! Чужой мужик в доме за стенкой, живет, ест, пьет и еще с моей мамкой занимается любовью.… Разве же это для меня не опасно? Еще как! Я же тогда была еще девочкой и как только с ним в доме встречалась, так сразу же отворачивалась, или убегала. Я даже кушать стала отдельно, не могла с ними за одним столом и все больше стала проводить время у своей бабушки. Не хотела им мешать, да и слышать их голоса игривые тоже не хотела. К тому же мать всегда, когда была с ним, так кричала, просто орала.…И ведь, меня совсем не стеснялась!
Я терпела, молчала. А когда оставалась дома, то свою дверь запирала. Это я настояла, чтобы он мне в двери, в мою комнату, замок поставил. Думала, что я так от него уберегусь.
Дура, а как же — второй ключ?
Иногда, когда приходила в комнату, то замечала, что в моих вещах кто-то рылся. Я тогда думала, что это моя мамка копалась. Ан, нет! Рассказала об этом бабе, а та тут же запричитала:
— Вот беда, так беда! Ты вот, что…
Спустя несколько дней я к ней все свои личные вещи перенесла. Ну, там личный дневник, что вела, открытки, тетради с вырезками из журналов и все такое, что имеют в своих вещах девчонки. А я ведь, уже подрастала, у меня были с парнями свои дела.…А вот когда Виталик меня пригласил на свидание, то я растерялась.… Почему-то заревновала его именно к своей груди. Нет, вы представляете? Не к матери! Подумала, что это не я ему нужна, а только моя грудь!
Может, потому я ее, так не украсила, как себя тогда разукрасила.
