Елена Беседина - Дроу живучий 2, или Они иногда возвращаются!
Правда — зачастую лучший аргумент. Несколько секунд император сидел с удивленной физиономией, а потом усмехнулся.
— А ты и правда изменился.
Я опять пожал плечами. Похоже, отец уже успел получить подробный отчет о моих выкрутасах. Интересно, кто стуканул? Хотя, какая, собственно, разница.
— Ничего не могу сказать: я не помню, как должен себя вести.
— Что, неужели совсем-совсем ничего не помнишь? — вкрадчивым голосом поинтересовался Нершат, наклоняясь чуть вперед.
Блин, у него сейчас лицо такое… Хищники на охоте отдыхают. Оставаясь по возможности невозмутимым, я отрапортовал:
— Никаких фактов или воспоминаний. Память тела присутствует — с коня не сваливаюсь, мечами владею, — но это все.
Как мне показалось, довольно прищурившись, император откинулся на спинку кресла, соединяя кончики пальцев домиком перед собой.
— Хм… — задумчиво протянул он. — Интересно. Придется, значит, заново тебя этикету и прочему учить.
Я тут же поморщился.
— А это обязательно?
Нершат изобразил на лице искреннее недоумение: дескать, а как иначе?
— Я же, вроде, ближайшие годы у светлых провести должен, зачем мне это…
На этот слабенький, прямо скажем, аргумент император выгнул бровь и смерил меня скептическим взглядом. Я как-то сразу сдулся. Вот и добралась до меня суровая реальность бытия наследника…
— Что, все равно надо, да? — Дождавшись широкой улыбки императора и его утвердительного кивка, я, тяжело вздохнув, отвернулся, погрузившись в разглядывание карты.
Какой-то странный у нас разговор. Чего от меня хотят? Меня терзает навязчивое чувство, что император не до конца уверен в том, что я его сын, или же что у меня амнезия. Судя по реакции всех ранее встреченных мною дроу — скорее всего, второе. Хм… Ну, ничем помочь не могу. В каком-то роде у тушки Габриеля самая что ни на есть реальная стопудовая амнезия… Забыл все, вплоть до собственной личности!
Пока я предавался подобным невеселым размышлениям, как-то выпустил из вида "родителя". А он не сидел на месте. В прямом смысле этого слова! Когда сильные пальцы ухватили меня за подбородок и повернули голову, я, ей-богу, чуть на месте не подпрыгнул от неожиданности! Оказавшись лицом к лицу со склонившимся над моим креслом императором и углядев его такую добренькую улыбочку вкупе с маньячным блеском глаз, я нервно икнул, испуганно сжавшись. Мама…
— А скажи-ка мне, Габриель, где клинки?
— ???
Вот когда на меня так давят авторитетом, я теряюсь!!!
Нершат наклонился еще ближе, одновременно притягивая меня к себе за подбородок. Мы почти соприкоснулись носами, и я смог во всех подробностях разглядеть его насыщенно-синие, без каких-либо крапинок, глаза.
— Где клинки Бесшумной Смерти, которые исчезли из сокровищницы сразу после твоего отъезда. Я никогда не поверю, что ты ни при чем.
Шестеренки в голове закрутились и выдали ответ на вопрос:
— Э-э-э… Дома оставил… Они меня все равно не слушаются… — пискнул я полудохлой мышкой.
Вот что-то мне подсказывает, что соврать бы не получилось. Седалищный нерв, не иначе. Он у меня умный… Так и знал, что с теми ножичками не все чисто!
— Дома? — Левая бровь императора картинно взлетела вверх.
— Ну… у светлых… — Я нервно сглотнул, сообразив, что ляпнул что-то не то, и попытался в срочном порядке исправить ситуацию. — Я же не знал, что они вам нужны.
Сощурившись, император резко выдохнул через нос и выпустил мой подбородок. Я сразу же откинулся на спинку кресла, с тревогой глядя на мужчину. Тот, скрестив руки на груди, выпрямился и грозно на меня уставился.
— Нужны. Как только попадешь назад, отправишь их мне. Тебе невероятно повезло, что ты, похоже, действительно ничего не помнишь, иначе я бы нашел способ, как тебя наказать посильнее. Так, чтобы на всю жизнь запомнилось, что нарушать мои приказы не стоит. Сейчас же, боюсь, это будет бессмысленно.
Я нервно сглотнул, с опаской следя за императором. Мда… Вот тебе и трепетная любовь и вселенская забота о единственном наследнике.
— Покажи браслет, — хлестко приказал Нершат.
Блин. А я уж думал, хоть с этим пронесет. Угроза наставника Габриеля нажаловаться отцу на мое аморальное поведение как-то всерьез не воспринималась. Я неохотно вытянул вперед руку с запястьем, опоясанным тонкой полоской металла. Император тут же за нее ухватился и на некоторое время погрузился в пристальное изучение этого барометра моей семейной жизни. Как только дроу оторвал взгляд от браслета, подняв почерневшие глаза на меня, я, предвосхищая любые высказывания, скороговоркой выдал:
— Сознаю свою вину, меру, степень, глубину. И прошу меня направить на текущую войну!
Постепенно вытягивающуюся физиономию "любимого папочки" надо было видеть. Дабы окончательно деморализовать противника и выбить из его головы все планы о моем предположительном наказании, я, не останавливаясь, продолжил:
— Очень девственником помирать не хотелось, когда б еще удобная возможность появилась, а тут все на законных основаниях, с доставкой на дом. Мы предохранялись, честно-честно! И вообще, все это не правда, а наглый поклеп завистников!
Нершат как-то подозрительно закашлялся, подавившись вдохом. Сделав шаг назад и не переставая кхекать, он грозно тыкнул пальцем на дверь, прохрипев:
— Марш к себе!
Выражение "Как ветром сдуло" в тот сладостный момент освобождения в полной мере можно было применить ко мне. Я оказался по ту сторону дверей даже быстрее, чем успел о том подумать! Фух, пронесло. Выдохнув и утерев холодный пот со лба, я огляделся.
— Ну, и как прошла встреча? — раздался голос откуда-то справа.
От неожиданности я вздрогнул, резко разворачиваясь в сторону говоруна. Им оказался Шайрен, стоящий, привалившись плечом к стене и скрестив руки на груди. Встряхнувшись, я ответил:
— С переменным успехом; обошлись без членовредительства и существенных потерь. — Оглядевшись по сторонам и отметив, что за последние пару часов коридор нисколько не изменился, я повернулся назад, к Рену. — Меня тут в приказном порядке к себе послали. Не подскажешь, где это?
Дроу весело усмехнулся и отлип от стены.
— Конечно, подскажу. Идем.
Я послушно пристроился справа от Шайрена. Стоит отметить, что коридоры Императорского дворца поражали своими размерами. Они были широкими и высокими. Хоть сейчас устраивай многоуровневое воздушное движение. Стены, в основном, были жемчужно-серыми или кремовыми, приятных глазу оттенков, с изящной, несколько абстрактной лепниной. Периодически встречались ниши с разнообразными статуями или картинами. В общем, было, на что посмотреть.
