Лина Гамос - Притворись для меня счастливой
Грава не сдерживает смеха.
- Какие измены, милая? - словно в недоумении разводит руки в стороны. - Больше никаких женщин. Ты, верно, не заметила слов о предполагаемом браке. Я не сомневаюсь в том, что он будет непременно счастливым. В отличие от тебя, я могу распознать свое счастье, хотя, иду к нему не самой проторенной дорогой. Увы и ах, конечно, но иногда опыт не дозволяет раствориться в наивных мечтах и довольно жестоко ставит на место, заставляя подозревать всех и каждого в злом умысле. Я многого не учел в твоем характере и позволил наградить тебя слишком многими недостатками. Иногда я могу быть неправым, но только не в ожидаемом следствии нашего брака. Мы действительно будем счастливы, Кения, станем этакой приторно - сладкой глазурью на вычурном торте семейства Грава, при условии твоего прощения моих недостатков и моих искренних извинений.
Кения хотела верить его словам, очень хотела, и не только потому, что устала бояться, бегать и прятаться. Они, в самом деле, должны измениться, поверить друг в друга, попытаться превратить жуткий фарс в подобие обычных отношений. Они должны измениться оба. И Тони сделал первый шаг на пути к переменам. Она же отчаянно трусит, с необычайной ясностью понимая, что выбора у нее, по сути, нет, Энтони не оставляет простора для маневров. И было бы замечательно закрыть глаза, шагнуть вперед и не заглядывать в прошлое. Он обещает ей счастье, стабильность, он говорит о семье.
- Не нужно бояться, - его рука накрывает ее судорожно стиснутую. - Мы через многое прошли, усердно втаптывая счастье в грязь, хватит закрываться, мы оба заслужили передышку в бессмысленной войне друг с другом. Прости меня, Кения, я на многое готов для того, чтобы ты согласилась быть рядом со мной.
И проникновенный голос, просительный взгляд и привычный страх вдоль спины от того, что он подошел слишком близко.
- Перестань, - он, словно чувствует ее страх и кривит губы. - Хотя бы попытайся, я дам гарантии, подпишу любые бумаги...
- Которые составят твои адвокаты?
- Я переведу на твое имя...
- Ты забываешь, Тони, я уже была богатой дамой, независимости не прибавилось.
- Что хочешь ты? - Энтони закрывает глаза, пытаясь скрыть плещущееся в глазах раздражение. - Предложи то, что поможет тебе переступить через обиду и простить меня.
- Я уже не хочу...
- Захочешь, - резко обрывает он. - Ты должна думать о нашем сыне. Мы слишком долго позволяли себе ненужные эмоции и поступки. У нас есть мы, у нас есть сын и у тебя появится желание стать счастливой. Подумай, чего добьешься, отталкивая меня, станешь ли от этого счастливей? Хотя бы попытайся простить, понять мои мотивы. Я не оправдываюсь, я виноват, я был чрезвычайно самоуверен...
В тот день Энтони Грава был чрезвычайно разговорчив и удивительно дипломатичен. Он был убедителен. Он не опустился до прямых угроз, но сумел дать понять, чем возможное сопротивление обернется для Кении.
Можно ли стать счастливой, боясь оглянуться назад?
Эпилог
Если однажды решиться оставить прошлое позади, то нельзя позволить себе слабость обернуться назад. Энтони сдержал слово, и она получила все то, о чем могла когда - то лишь глупо мечтать. Он дал ей свое имя и вынудил семью принять его выбор. Совершенное счастье. Фальшивое. Насквозь.
- Не лги мне!
Кения прижала пальцы к губам, чтобы Тони не увидел, как некрасиво они трясутся.
- Ты говорил, что изменишься, ты обещал стать верным, ты мне лгал!
Энтони равнодушно взирал на истерику жены, потом скинул пиджак и стянул галстук.
- Я видела тебя с ней, вы целовались.
Кения обхватила себя руками, пытаясь согреться от обжигающего холода разбитого сердца.
- Ты обещал мне не изменять, ты давал мне гарантии.
Грава устало потер переносицу и подошел к жене.
- Я просил тебя не приезжать в банк.
Кения вскинула на него влажные от непролитых слез глаза.
- И теперь я понимаю почему.
Она покачала головой и почти прошептала:
- Тони, я ухожу от тебя.
Грава выдохнул и кивнул, словно признавая ее решение.
- И забираю детей.
- Естественно, ты не можешь поступить иначе.
- Я сделаю тебе больно, Тони.
- Сделай.
Он неожиданно сильно схватил ее за волосы, и Кения испуганно застыла, глядя в ледяной шторм его глаз.
- Ты подписал бумаги, я засужу тебя, тронешь меня хотя бы пальцем.
- До суда еще нужно дойти, моя наивная девочка, - Энтони предвкушающе осклабился. - Пока ехал домой все не мог решить, что сказать детям.
- Только тронь, - едва слышно прошептала Кения.
- Трону, милая, трону, а потом снова сделаю беременной, сразу после твоего возвращения из морского круиза.
- Ты мне обещал...
- Я могу трахать кого угодно, а ты должна сидеть дома и заниматься детьми. Я был идеальным мужем, но ты все испортила.
Кения чуть было не задохнулась от подобной наглости заявления.
- Ты изменял мне!
- Я никогда не изменял тебе. Ты моя жена, они всего лишь шлюхи. Я трахаю их, не запоминая имен.
- Мне плевать, Тони, - Кения попыталась вырваться из его рук, но он лишь усилил хватку. - Я требую развода.
- Через полчаса ты будешь ползать на коленях, умоляя меня остановиться.
- Ты мне обещал...
Энтони нежно коснулся большим пальцем ее щеки, оттирая след от одинокой слезинки.
- Ты сама все испортила.
