Академия 4 (СИ) - Шиленко Сергей
Синие волосы были зачёсаны назад и собраны у основания шеи в хвост. Антонина пыталась заставить меня заплести в косу чёрные пряди, спадающие с виска, но я отказался. Поворачиваясь перед зеркалом, оглядел себя, убедившись, что всё идеально.
Ангелина сидела на плече Антонины и попискивала.
— Да, конечно, что с тех пор, как я пришёл в Академию, не испытываю недостатка в компании. Но всё равно чувствую себя как на свидании вслепую, — сказал белке в ответ. Она зашипела на меня, а Антонина ухмыльнулась.
— Нет, «свидание вслепую» — это не… Нет, зачем нам надевать повязку на глаза на всё время? — трудно объяснить сильванской белке Земные аллегории.
Профессор хрипло рассмеялась: — Я могу придумать несколько причин, — промурлыкала она с огоньком озорства в глазах. Я повернулся к тёмной эльфийке и постучал пальцем по её носу.
— Веди себя хорошо. Мне совсем не улыбается идти на это свидание с голубыми яйцами. Я также не собираюсь сразу с ней спать, так что не удивляйся, если вернусь сюда и вымещу на тебе всё своё нерастраченное желание, — предупредил я. Эта угроза заставила Антонину улыбнуться ещё шире. Если до беременности она казалась мне похотливой, то теперь она… Ненасытная — вот самое подходящее слово.
Я провёл рукой по её животу, Антонина прижалась ко мне и нежно поцеловала. — Ты будешь отличным отцом, — прошептала она, потираясь носом о мой нос.
— Надеюсь на это. То, что ты беременна, мешает относиться к этому миру как ко сну. Я должен быть напуган до безумия. Трудно поверить, что всё это реально — у меня в прошлом месяце вырос хвост! Но когда я останавливаюсь и думаю о том, что через несколько лет буду играть с маленькими детками, похожими на тебя… всё это того стоит.
Она покраснела, уши стали розовыми, тёмная эльфийка подняла на меня глаза: — Они могут быть похожи на тебя, ты понимаешь?
Я рассмеялся: — Что, синеволосые и чешуйчатые? Надеюсь, что нет. Пусть они будут похожи на свою мать: смуглые и безумно красивые — это всё, о чём я могу просить.
Она впилась губами в мои губы, её руки двигались, пытаясь найти способ обнять, не испортив при этом мою одежду. В итоге она схватила меня за рога и не отпускала, пока я нежно целовал её в ответ.
Оторвавшись, она, затаив дыхание, посмотрела на меня.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — ответил ей.
Антонина улыбнулась и подмигнула: — Ладно, хозяин, иди трахни эту медсестру.
Глава 26
Бронзовая бухта по-прежнему оставалась для меня непонятным местом. Винтовая лестница под Домом Лисы вела вниз, в подвал, и должна бы проходить на милю ниже Академии, но это оказалось не так. Она выходила на песчаный золотистый пляж с разбивающимися о него волнами, от которых у любого серфингиста потекли бы слюнки, а небо было таким же ярко-синим, как и над Академией. Ветер пел в прекрасных гранитных скалах. Возле живописных пещер мягким ковром стелилась трава, расцвеченная пёстрыми цветами, но животных не было.
Антонина и Анна пытались объяснить мне, как всё устроено во время перерыва между первым и вторым семестрами, когда впервые привели меня сюда. Они рассказывали что-то о параллельном измерении, которое существует в виде заусенца на теле Тарила. Ненастоящее измерение, потому что оно не может существовать без Тарила, и доступ к нему возможен только из одного места, которое полностью контролирует школа.
В бухте располагалось кафе «Бронза». В нём была лучшая еда в Академии и подавали различные напитки. Я шёл к белому зданию, вдыхая чистый морской воздух. Возможность отдохнуть от разрухи и суеты делала это место бесценным.
Дул тёплый ветер, пахло солью. Спокойная атмосфера навевала умиротворение: шипение скользящего по пляжу песка, плеск волн, тихие звуки разговоров. Студентов пускали в бухту только по приглашениям, поэтому здесь всегда было очень малолюдно. Кафе было устроено в виде восьмиугольного павильона с белыми колоннами, поддерживающими широкую крышу из шиферной черепицы. Барная стойка, кабинки и столы были выкрашены в один и тот же безупречный белый цвет. При свете солнца казалось, что кафе светится.
Мне не составило труда заметить Юлию: волосы медсестры ярким красным пятном выделялись на белом фоне и струились по спине, как река крови. Одно розовое щупальце обвивало её плечи, как шаль, а другое охватывало талию, вроде пояса. На ней была дымчато-серая одежда, которая струилась от плеч через грудь до талии, а затем образовывала юбку, оставляя большую часть одной ноги полностью обнажённой. На мгновение я застыл, разглядывая женщину. На каблуках она была почти одного роста со мной, чего раньше никогда не замечал.
Одно из её щупалец держало фужер с вином, из которого она потягивала вино. Для меня всегда было загадкой, откуда у неё растут щупальца. Казалось, будто они начинались где-то позади неё, но всегда смещались, когда Юлия поворачивалась. Наверное всё-таки они прикреплены не так, как я себе представляю. Медик повернулась и посмотрела на меня, и я понял, что стою и уже порядочное время таращусь не неё. Её розовые глаза, заблестели от удовольствия, а губы скривила ухмылка.
Я прошёл вперёд, пока не оказался у стойки рядом с ней.
— Начала без меня? — спросил, наклонив голову и указывая на фужер в её руке. Она кивнула. Жидкость в бокале словно сама по себе закрутилась, и на её поверхности появились треугольные зелёные пузырьки.
— Поверишь ли, если скажу, что успокаиваю нервы? — ответила она вопросом на вопрос.
— Скорее всего, нет. Ты всегда производила на меня впечатление женщины, полностью контролирующей себя и окружающий мир, — признался, немного подумав.
Юлия разразилась хрипловатым смехом. В этот момент она напоминала джазовую певицу. До дна осушила фужер и поставила его на стойку. Одно из её щупалец скользнуло по барной стойке и обвилось вокруг бутылки с янтарной жидкостью, а два других подхватили пару приземистых стаканов. Поставив их перед собой, наполнила напитком. Я огляделся по сторонам, гадая, где же официант.
— Я заплатила персоналу, чтобы нас не беспокоили. Здесь есть небольшая зона, где мы можем побыть одни, — сказала Юлия. Не сводя с меня глаз, она взяла один из стаканов и передала мне, затем взяла другой. — Судя по твоей реакции на виски, которое я давала раньше, это должно понравиться больше. Клянусь, что не пытаюсь тебя напоить.
Щупальце сделало жест что-то вроде крестного знамения на её внушительной груди, словно она клялась на сердце. Я сделал глоток и обнаружил, что напиток имеет мягкий ореховый вкус.
— Да, действительно он очень приятный. Ты не ответила, прав ли я в своих суждениях о тебе? — спросил её снова.
Она покачала рукой из стороны в сторону. — И да, и нет. Ты прав, в том, что я привыкла жёстко контролировать ситуацию и своё окружение, но это не значит, что у меня стальные нервы и нет человеческих эмоций. Однако трианский бренди сейчас пью скорее потому, что мне просто нравится его вкус.
Снова отпил глоток и облокотился на стойку. — Можно вопрос? Почему ты обратила на меня внимание? Хотя я провёл в лазарете более чем достаточное количество времени, большую часть находился без сознания, и мы не общались настолько близко, чтобы могли возникнуть настоящие чувства.
На мой вопрос Юлия тихонько вздохнула: — Это справедливо. Обычно я не уделяю много времени знакомству со студентами — по крайней мере, с теми, кто не работает в лазарете. Хотя ты будешь удивлён, сколько травм случается в Академии каждый семестр. Выкроить свободное время для свиданий и общения не так-то просто. Даже сейчас я дежурю на случай непредвиденных обстоятельств.
Она подняла запястье и пошевелила им, привлекая внимание к хрустальному браслету, чем-то напоминающему необработанные чётки. Наверное это каким-то образом оповестит её, если она вдруг срочно понадобится в госпитале.
— Думаю, тебе любопытно, какого я вида?
Она прямо прочитала мои мысли, и я согласно кивнул.
— Мой народ происходит из мира, который почти полностью покрыт водой, но пространственная мана очень густая. Для нас пространственная мана и физическая мана почти связаны. Поэтому манипулировать пространством вокруг для меня очень просто.
